Михаэль Дорфман - ПОДАРОК К ПРАЗДНИКУ ЕВРЕЙСКОЙ МУЗЫКИ
Михаэль Дорфман - ПОДАРОК К ПРАЗДНИКУ ЕВРЕЙСКОЙ МУЗЫКИ краткое содержание
Михаэль Дорфман
ПОДАРОК К ПРАЗДНИКУ ЕВРЕЙСКОЙ МУЗЫКИ
Альманах «Музыка идишкайта», М., 2006, Выпуск 2. Статьи и песни. Составители: А. Смирнитская, А. Пинский, 268 с.
«Клезфесты делают невероятную в нынешнем мире вещь – записала в 2004 году в интернет–дневнике, называемом блог, Анна Смирнитская, солистка клезмерского ансамбля Дер партизанер киш («Поцелуй партизанки» идиш). – Они создают живую традицию. Похожую на то, как было в старые времена. Это притом, что традиционное общество разрушено, традиционного уклада нет, они, вот, мановением руки, идеей и организацией делают это. Удивительно…»
В старину, разумеется, бывало по–разному. Музыканты–клезморим, как и другие еврейские артисты, в старые времена жили далеко не только ради искусства, а ради заработка. Мой отец, еврейский журналист Борис Дорфман, в детстве дружил с детьми еврейских музыкантов и артистов, и помнит, как тяжело доставался им кусок хлеба, как неприязненно относился к ним религиозный и «культурный» истеблишмент. Еврейское сценическое искусство – театр музыка и эстрада – в старину были профессиями семейными. Семья ревниво следила за тем, чтобы нарушители не вторгались в их границы.
Австрийская исследовательница еврейского театра Дорис А. Карнер (автор замечательной книги Doris A. Karner. Lanchen unter Tränen, Jüdischer Theater in Ostgalizien und der Bukowina. Edition Steinbauer, Wien, 2005. – Смех сквозь слезы: Еврейский театр в Восточной Галиции и Буковине) рассказала мне недавно удивительную и смешную историю об артистической семье Гимпель, поколениями игравшей во Львове.
Гимпели стали прототипами героев романа Шолом–Алейхема «Блуждающие звезды», – говорила Дорис, сидя в маленьком венском кафе, в котором по ее рассказу до войны собирались еврейские артисты. – Раньше считалось, что австрийские власти десятилетиями не пускали еврейские труппы во Львов из–за антисемитизма. Оказалось, что все это – результат усилий, часто не совсем законных, артистической семьи Гимпелей. Они не гнушались взятками, чтоб сохранить свою монополию и извести конкурентов из своих угодий. Все это спокойно уживалось с беззаветной преданностью делу, идеализмом, деловой щепетильностью и порядочностью, правильным деланьем добра эрлихкайт , страстью к улучшению мира, свойственной идишкайту – буквально еврейству, а по сути уникальному набору ответов, веками дававшемуся еврейским народом на универсальный вопрос «что значит быть человеком – мэнчлахкайт?».
Вероятно, в «доброе, старое время» было не до клезфестов. Однако, по большому счету, Анна Смирнитская права. Сегодня музыканты–клезморим собираются на клезфесты в точности, как в старые времена съезжались хасиды на съезды–кибуцим к своему рэбе – молились, учились, пели, танцевали, делились рассказами и историями, присматривали невест, заключали сделки, привозили подарки…
Так и сегодня, к празднику нашей культуры – Московскому международному фестивалю еврейской музыки Дона–фест 2006 – московское издательство Memories выпустило замечательный подарок, альманах «Музыка идишкайта». Хорошо иллюстрированная книга содержит интересные культурологические и этнографические материалы о традициях и основах клезмерского искусства. Необыкновенно интересен раздел «Современность». Ведь клезмерское искусство далеко не академическое, живет и развивается на наших глазах. Статьи Псоя Короленко, Ильи Верховского, Анатолия Пинского, Татьяны Гутовой и других авторов распахивают перед читателем захватывающую панораму живого искусства. С неожиданных сторон открывается бурно развивающееся направление клезмерской музыки, впитывающего в себя многообразие мировых традиций, стилей и культур. Кроме статей в альманах вошли ноты и тексты песен. В книгу входит карта местечек, упоминаемых в песнях на идиш, с подробным перечислением песен.
Мне не раз приходилось писать об идишкайте и клезмерской музыке. От Балкан до Балтийского моря, от Эльбы до Днепра игра на свадьбах исконно была еврейской и цыганской профессией. Клезморим приходилось играть не только перед еврейской аудиторией. Базисных форм клезмерской музыки всего пять – меланхолическая песенная импровизация «дойна» (румынское doină), медленный танец хусидл, прерывисто–ритмичный «турецкий» танец, старинная румынская хора с особым ритмом 3/8, зажигательный танец в круге булгар (болгарский – идиш) с подыманием почетных гостей на стуле, больше знакомый русской публике под названием фрейлехс (веселье – идиш.) Названия жанров говорят о разнообразном происхождении клезмерских мелодий.
Традиция продолжается и поныне. Ищущий еврейский гений постоянно перерабатывал и переосмыслял традиции своих соседей. Клезморим внесли огромный вклад в развитие джаза в Америке и России. Стоит вспомнить лишь легендарных нью–йоркских кларнетистов–соперников Дэйва Тарраса и Нафтуле Брандвайна или замечательного джазиста Эдди Рознера. Сегодня клезмерская музыка стала респектабельным, в чем–то элитным направлением, привлекающим к себе музыкантов всего мира. Понятно, что клезморим не остаются в старинных рамках, а много экспериментируют. Один из зачинателей современной клезмерской музыки Йел Стром много сил отдал творческому сотрудничеству с цыганскими музыкантами. Великая израильская певица Офра Хаза работала с замечательным композитором из мусульманской Боснии Гораном Бреговичем. Американский раввин Хаим Лук поет традиционные нигуны на классические арабские песенные мотивы Андалузии XIV века. Замечательный американский клезмер, кларнетист Давид Кракауэр, сделал диск с канадским еврейским рэппером DJ Socalled. Восходящая звезда современной хасидской музыки Масасиягу смешивает в своих выступлениях хасидские напевы с ритмами рэгги из Ямайки. Не удивительно. Ведь центр любавичского хасидизма Кроун Хейст расположен через дорогу от квартала, заселенного выходцами из с островов Вест–Индии. Невозможно, чтобы две музыкально одаренные общины не заимствовали друг у друга.
Кое–где в еврейских кругах раздаются призывы сохранить чистоту клезмерской музыки, хотя общепринято, что любая попытка консервировать столь разнообразную культуру неминуемо убивает ее. Такую мощную и разнообразную традицию нельзя законсервировать. Иногда доводится слышать о клезмерских ансамблях, мол «там играют неевреи!», подсчеты, сколько клезмеров «имеют право по израильскому Закону о возвращении» и сетования, что «еврейские деньги лучше бы тратить на что–то полезное и еврейское».
– Мы получаем множество гневных писем с призывами «не трогать клезмерскую музыку!», «оставить ее в покое!», – рассказывал Давид Кракауэр. – Те, кто слышат нашу музыку – действительно вдохновляются. Клезмерская музыка – изначально танцевальная музыка. Речь не идет о музейной этнографической реконструкции. Чтобы жить, танцевальной музыке необходимо обновляться, соответствовать современным ритмам и звучанию.
– Таков путь музыки, – рассказывал как–то ветеран клезмера Фрэнк Лондон, – широко заимствовать друг у друга. Ехал я как–то в такси по Бруклину после концерта. Пожилой кэбби – таксист, явный уроженец Ямайки, поставил диск с рэгги. Причем, не с современным рэгги, а со старой классикой 50–х годов. Я услышал в этих ритмах что–то неуловимо знакомое. Я стал выбивать ритм и вдруг понял, что это мелодия классики арабской эстрады «Мустафа, Мустафа»… Ведь в Вест–Индии жила большая арабская община, и неизбежно рэгги впитала в себя арабскую музыку, как впитала и еврейские мелодии иммигрантов из Бесарабии, живших когда–то на Карибских островах.
Во время своих странствий по Южной Америке я попал однажды на остров Тринидад. Во времена Холокоста там был свободный порт, куда впускали всех беженцев, которые смогли туда добраться. На острове образовалась небольшая община, в основном выходцев из Бесарабии. Уже в 60–е годы большинство уехало, а оставшиеся тяжело работали, чтоб дать возможность своим детям выучится за границей, найти себе хорошую партию. Я случайно попал на еврейскую свадьбу, наверное, последнюю на острове. Выдавали внучку одного из первых еврейских поселенцев по фамилии Гендельсман. Под знойным тропическим небом поставили навес и справили свадебный обряд–хупэ на старинный ашкеназийский манер.Раввина на острове не было, и обряд правил отец невесты. Родственники невесты сами танцевали традиционный мицвэ тенцл потому, что родственники жениха не смогли приехать из далекого Нью–Йорка. Местный оркестр, в основном из индийцев, составляющих 40% населения острова, наяривал клезмерские мелодии хусидл и бессарабский волехл. Руководил ансамблем китаец с португальским именем. Путая английские слова с местным китайско–хинди–англо–португальским пиаменто, он с большим энтузиазмом рассказал, как ему нравится еврейская музыка. Смуглые музыканты с явным удовольствием постукивали ногами в такт фрейлехс, нет–нет, да и вставляя что–то совершенно экзотическое. После нескольких месяцев репетиций они чувствовали еврейскую музыку своей. Было очевидно, что гостям – последним евреям Тринидада – совсем не так весело, как музыкантам. Сегодня от еврейской общины на острове, вероятно, остались лишь улицы, названные когда–то в честь Теодора Герцля, Давида Бен–Гуриона и местного филантропа Хаима–Бера Ойербуха.