Журнал Русская жизнь - Захолустье (ноябрь 2007)
Обзор книги Журнал Русская жизнь - Захолустье (ноябрь 2007)
Русская жизнь
№15, ноябрь 2007
Захолустье
* НАСУЩНОЕ *
Драмы
Кораблекрушения. Считать Азовское море полноценной частью Мирового океана в России не принято, пожалуй, еще с петровских времен. Именно по этой причине то, что морской порт Таганрог остался российским, никогда не компенсирует того, что морской порт Одесса стал иностранным. Есть, пожалуй, только один критерий, позволяющий относиться к мелководному и неудобно расположенному Азовскому морю всерьез - кораблекрушения там возможны, как и в более серьезных морях. 11 ноября во время сильнейшего шторма в Азовском море погибло сразу пять судов, четыре из которых - российские. Окончательных официальных сведений о количестве погибших на момент подписания номера в печать еще не было - поисковые работы продолжаются, хотя предположить, что кто-нибудь из числящихся пропавшими без вести моряков выжил, было бы наивно. Но погибшие моряки - не единственная трагедия. В результате крушения судов, груженных мазутом и серой, Азовское море оказалось на грани экологической катастрофы. Километровые пятна нефтепродуктов, тысячи погибших птиц, ожидание кислотных дождей - и даже украинский премьер Янукович, обещающий предъявить России претензии по поводу загрязнения украинской акватории. В общем, полный комплект. Ситуация, в которой оказались моряки в Азовском море, бесспорно, носит аномальный характер: ветер такой силы по статистике бывает в этих местах раз в сто лет, а от неожиданных ударов стихии, как известно, не застрахована ни одна страна вне зависимости от уровня ее экономического и культурного развития. Море - это всегда стихия, а стихия предсказуемой не бывает, и недаром во всех инструкциях по безопасности мореплавания первой строкой идет напоминание о том, что все морские катастрофы вызваны человеческим фактором. И вот с ним-то на Азовском море все гораздо хуже, чем с погодой. Так получилось, что свое высшее образование я получил в Морской академии, а теперь с помощью специализированных сайтов отслеживать судьбу сокурсников (а на нашем факультете готовили морских штурманов и портовый персонал) стало проще простого. Так вот, процентов двадцать выпускников моего факультета, работающие по специальности, пишут из Амстердама, Сан-Франциско, Гамбурга и прочих мест, где хороший моряк может найти себе работу. Менее везучие работают на берегу: в торговых сетях, на заводах, в госучреждениях или, например, в журнале «Русская жизнь». Понятно, что моряком на Азовском море или тем более менеджером в порту Кавказ не стал даже распоследний двоечник и алкоголик, и мне страшно представить, кто те люди, которые водят ржавые суда типа «река-море» по Керченскому проливу или читают погодные сводки (по которым можно было понять, что надвигается шторм!) в азовских портах. На место гибели судов в порт Кавказ поехал премьер Зубков. Надеюсь, он сумеет понять, что собрать мазут с акватории - это только полдела, если не меньше.
Калоев. Когда Виталий Калоев улетал из Москвы во Владикавказ, его машина застряла в пробке, и Калоев, наверное, опоздал бы на самолет, если бы его родственники не уговорили соответствующие службы аэропорта «Домодедово» задержать рейс до приезда освобожденного из швейцарской тюрьмы пассажира. Этот случай, разумеется, породил множество глупых интернетовских шуток, потому что все примерно представляют особенности взаимоотношений между Калоевым и авиадиспетчерами; и не сразу укладывается в голове, как вообще можно шутить о Калоеве, персонаже драмы космического масштаба, рядом с которой любой сюжет кажется неприлично мелким и пошлым. Увы, за несколько дней, прошедших с момента освобождения самого знаменитого кровного мстителя XXI века, вокруг него уже образовалось несколько пошлых и мелких сюжетов, главным из которых, очевидно, следует считать организованную какими-то молодежными активистами встречу в аэропорту с транспарантами «Калоев - настоящий человек!», «Калоев - герой!» и далее в том же роде. Некоторые всерьез сожалеют о том, что Калоев вернулся в Россию сейчас, а не двумя месяцами ранее, когда партии еще могли корректировать состав своих предвыборных списков. Официальные власти Северной Осетии даже были вынуждены делать заявления по поводу того, что у осетинского народа нет традиций кровной мести и прочих «законов гор» и при всем сочувствии к Виталию Калоеву, потерявшему всю семью в авиакатастрофе, никакой героизации он не заслуживает. Эту формулировку и в самом деле стоит считать наиболее правильной по отношению к человеку, который, пережив самое страшное, какое только может быть, горе, разыскал возможного виновника этого горя и, не думая о том, как жить дальше, убил его. Заслуживает сочувствия? Да. Герой? Нет. Все просто. Почти. Почти - потому что в самой Осетии Калоев уже давно - настоящий национальный герой: его портреты висят в магазинах и кафе, а убийство диспетчера Нильсена в национальной мифологии стоит где-то между терактом в Беслане и осетино-ингушской резней в Пригородном районе. И сейчас, когда он уже на родине, Виталию Калоеву потребуются немалая воля и мужество, чтобы выдержать натиск хотя бы тех своих земляков (о политтехнологах из Москвы, разумеется, забывать тоже не стоит), которые уже готовы сделать из него живое знамя. Если выдержит - драма так и останется космической. Если нет - тогда, боюсь, анекдоты про Калоева станут только началом превращения этой драмы в нечто неприлично мелкое и пошлое.
СПС. Союз правых сил решил принять участие в «маршах несогласных» в Москве и Петербурге 24 и 25 ноября. Особенности предвыборной кампании СПС заставляют задуматься о циничном политтехнологическом расчете, который к тому же можно вычислить, что называется, на раз: партии, имеющей возможность бороться за голоса избирателей, самое место на многотысячной демонстрации, организованной теми силами, главная проблема которых как раз и состоит в том, что их лидеры лишены возможности избираться в парламент. То есть если сторонники Эдуарда Лимонова и Гарри Каспарова примут Никиту Белых и Бориса Немцова за своих, то СПС сможет рассчитывать на некоторое количество голосов «несистемной оппозиции» (эта логика, правда, разбивается о сектантское мироощущение сторонников «Другой России», которые никогда не простят СПС ни Чубайса, ни «Путина в президенты, Кириенко в Думу», ни, самое главное, того, что СПС - это СПС, а не «Другая Россия»). Либо - СПС нарочно ведет себя так, чтобы быть снятым с выборов. Чтобы избежать унизительных полутора процентов голосов, зато получить право на собственного кандидата в президенты, тем более что Борис Немцов не сильно скрывает своего желания стать таким кандидатом. Но мне больше нравится романтическая версия. Партия и в самом деле (явно вопреки собственному желанию) оказалась, может быть, в большей оппозиции Кремлю, чем «Другая Россия». Кампания СПС фактически прекращена, близкие к Кремлю спойлеры регулярно устраивают анти-СПС-овские акции, агитпродукцию СПС конфискуют по абсурдным поводам, встречи с избирателями срывают, саму партию вот-вот снимут с выборов. В такой ситуации «марши несогласных» для СПС - не способ собрать дополнительные голоса, а акт отчаяния: то ли воззвание к Кремлю (видите, мол, куда вы нас загнали!), то ли просто паническое «будь что будет». Что-то, кстати, обязательно будет.
Лимонов. Бабушкинский суд Москвы удовлетворил иск Юрия Лужкова к Эдуарду Лимонову и радиостанции «Свобода» о защите чести и достоинства. Суд обязал Лимонова и «Свободу» выплатить Лужкову по 500 тысяч рублей компенсации, и (если учесть регулярность таких процессов) это был бы локальный эпизод из жизни Юрия Лужкова, если бы не повод этого иска. Дело в том, что Лужков судился с Лимоновым из-за того, что, выступая в эфире «Свободы», писатель сказал, что в Москве все суды подконтрольны Лужкову. Иными словами, победа мэра в суде по всем формальным признакам выглядит абсолютным подтверждением правоты Лимонова: удовлетворение требований мэра стало гораздо более наглядным, чем собственно судебное решение, ответом на вопрос, подконтрольны ли мэру суды Москвы. Можно долго гадать, что тому причиной - тюремный опыт или теоретическая подготовка на основе западных теорий «ненасильственного сопротивления» - но можно смело сказать, что Эдуард Лимонов как никто владеет искусством политической провокации, направленной против власти, и иногда складывается ощущение, что только тайный сговор со спецслужбами или просто полнейшая беспомощность в остальном до сих пор не позволили Лимонову устроить настоящую революцию. А было бы весело и страшно.
Кадыров. Выступление Рамзана Кадырова, посвященное его очередным инициативам по воспитанию молодежи, с удовольствием цитируют федеральные СМИ. Во-первых, Кадыров сообщил о своем распоряжении, ограничивающем (но не запрещающем) стрельбу на свадьбах. «Я не против наших традиций, но ограничить стрельбу необходимо. 2-3 раза достаточно, и не из крупнокалиберных пулеметов», - передает слова чеченского президента его пресс-служба. Во-вторых, Кадыров заявил, что планирует ввести единую форменную одежду для студентов и студенток чеченских вузов, а в свадебных салонах Чечни в соответствии с распоряжением президента республики будут продаваться только национальные женские наряды. Кадыров недоволен тем, что «невесты порой предстают перед свекровью, родственниками жениха, извините, почти обнаженными, с непокрытой головой, на улицах появляются в мини-юбках, с распущенными волосами», и хочет, «чтобы чеченская девушка выглядела как истинная мусульманка, соблюдающая обычаи и традиции своего народа». Подобные новости обычно проходят по разряду курьезов - Рамзан Кадыров известен своим эксцентричным нравом, и к нему настолько привыкли, что уже не обращают внимания. Никто также не спорит с тем, что Кадыров сумел навести в Чечне порядок и полностью контролирует все, что там происходит. При этом мало кто задумывается о том, как сочетаются эти два явления - кадыровский нрав и кадыровский порядок - с тем, что Чеченская республика (и этим даже принято гордиться) сегодня не претендует на то, чтобы быть отдельным от России государством. То есть Чечня - часть России, и, получается, что это в России глава региона может своим распоряжением заставить, например, девушку «выглядеть как истинная мусульманка». Я понимаю, что резонерствую и не говорю ничего нового. Но о том, что такое Чечня, помнить нужно обязательно - даже сейчас, когда нет войны. И может быть, особенно когда нет войны.
