Роман Сенчин - Не стать насекомым
Обзор книги Роман Сенчин - Не стать насекомым
Роман Сенчин
«Не стать насекомым»
Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!
Рождённые не на родине
Перемещение людей по Земле — процесс, известный издревле, на мой взгляд, естественный и необходимый, в большой степени благотворный. Трудно представить, как бы развивалось человеческое общество, живи люди, поколение за поколением, лишь в местах своего рождения. Именно миграция из оскудевшей и в то же время перенаселённой Европы создала сверхдержаву, — отношение к которой, естественно, должно быть настороженным, как к вдруг явившемуся великану-монстру, — Соединённые Штаты Америки. Миграция русских на Урал и в Сибирь, их экономическое развитие позже имело огромное значение в разгроме иноземных войск и в XIX столетии, и в XX-м.
Но всё-таки, думаю, говорить сегодня надо не о положительных сторонах этого процесса. Тем более что в последнее время миграция стала для России явлением чуть ли не катастрофическим.
Сначала о миграции внешней. (К нам едут сотни, а уезжают десятки тысяч, — значит, об эмиграции.)
Эмиграция, о которой нам прожужжали уши средства массовой информации в начале 90-х, сейчас, похоже, вышла у журналистов из моды. Иногда возникает термин «утечка мозгов», но это далеко уже не является злобой дня. А люди тем не менее продолжают уезжать; правда, теперь это трудно назвать эмиграцией, — Россия государство цивилизованное, гражданства уезжающих не лишают, и вполне можно иметь пару гражданств — никому это странным не кажется. И, в отличии от 70-х–80-х годов, нынешние отбывающие на «постоянное место жительства» в другое государство не рвут с родиной навсегда, они вполне в любой удобный для себя момент могут вернуться.
Но это так легко и просто лишь на первый взгляд.
Гражданин того или иного государства (если уж человечество с древнейших времён разделилось на государства, то протестовать против них, кажется, глупо) определяется не только наличием паспорта с гербом, а, во-первых, своим местожительством. Достаточно странно слышать, что такой-то спортсмен, или режиссёр, или писатель — россиянин, когда по одиннадцать месяцев в году он тренируется, или репетирует, или пишет в США или в Израиле, Германии, Франции. И как-то не трогает, что в честь победы такого спортсмена исполняют российский гимн, а режиссёр успешно ставит в Лондоне русскую классику, а в романах писателя действуют персонажи с русскими фамилиями… Конечно, справедливы и понятны ответы отбывающих на Запад (а теперь вовсю и на Восток) на вопрос, почему уезжают — «хочется жить по-человечески». И всё-таки это не совсем честный ответ и поступок.
К тому же смена страны проживания часто приводит, особенно у людей творческих, к глубокому кризису, из которого многим выйти не удаётся (вспомним писателей Гоголя, Тургенева, Леонида Андреева, Горького, практически всех представителей третьей волны эмиграции из СССР, Георгия Владимова, Василя Быкова…).
Эмиграция — проблема, конечно, сложная, могущая в конце концов привести к обескровливанию нации, но причина её не только в невостребованности специалистов, не в нищенских условиях жизни и работы учёных; дело гораздо сложнее… Тем не менее большее внимание хотелось бы уделить миграции внутренней, происходящей внутри той территории, что некогда была единым государством — СССР.
Ещё лет пятнадцать назад советский человек пересекал границу, скажем, России и Казахстана, даже не замечая этого. Казалось, границы вообще — простые формальности, еле различимые пунктирчики на карте, обшелушившиеся постаменты на обочинах дорог… Союзные республики, автономные, автономные области, национальные округа… И селился человек, также не вдаваясь особенно в то, что он, например, русский, строит свой дом на территории Казахстана. Но за несколько лет после Беловежского сговора в 91-м пятнадцать республик сделались по-настоящему отдельными государствами. (Года два-три после распада Союза границы ещё пересекались достаточно свободно — даже президенты тогда не поверили, что оказались главами собственных государств.)
И почему-то так получилось в итоге, что в основном русским стало неуютно, а то и невыносимо жить не в России. Не везде их вытесняют слишком уж явно, как в Эстонии, не везде вырезали подчистую, как в Фергане в 89-м или на севере Чечни в 96-м, целыми станицами, но выдавливание происходило и происходит повсеместно, в каждом из четырнадцати бывших подвластных России (такое там бытует определение) молодых независимых государств русские нежелательны. Да и только ли там? — а многие автономии внутри России…
Демографы уже который год сообщают, что, несмотря на большую разницу между смертностью и рождаемостью, население России почти не сокращается, и, сделав паузу, добавляют: по причине огромного притока населения из бывших республик СССР.
Тема эта, тоже недавно ещё очень популярная в СМИ, сейчас явно не в фаворе. Журналисты устали снимать и писать, специалисты — рассуждать и анализировать, а обывателям надоело впитывать.
Да, в общем-то, и правильно, и можно, кажется, поддержать лозунг: «Россия для русских». (Под русскими я понимаю не только людей с явно выраженными славянскими признаками, а представителей тех народов, что исторически проживают на территории России.) Да, кажется, можно распустить и без того призрачное СНГ, поставить на границах надёжные заслоны. Но, во-первых, претензии России на Байконур, на Крым, Приднестровье, на Белоруссию понятны и наверняка будут проявляться ещё очень долго, и, во-вторых, ни одна из наших бывших братских республик не стала и вряд ли станет по-настоящему сильным, полноценным, отдельным государством. Одни из них после 1991-го вернулись обратно в, кажется, милое им средневековье и устанавливают в недавно благоустроенных квартирах печки, другие воюют или ищут врага, чтоб воевать, но не открыто, не масштабно, а так, как это принято на Кавказе — горяча кровь. Третьи рады-радёшеньки, что на их территории создаются натовские военные базы — ведь это такое пополнение пустой казны. Четвёртые стали цивилизованными и европейскими, но отношение к ним — как к Люксембургу или Андорре…
И не случайно, что работать и учиться из этих независимых государств едут в основном в Россию, технику в основном закупают у России, нефть, газ, электроэнергия поступает к ним из России. Не хочу утверждать, что они явно паразитируют на России, но, уверен, без помощи (вольной и невольной) России, без русских учёных и специалистов — и экономический, и интеллектуальный уровень этих государств заметно снизится.
Те же процессы произошли и в некоторых бывших автономиях, а ныне субъектах Российской Федерации. Не буду вдаваться в то, что стряслось с Чечнёй, что более или менее открыто зреет в Башкирии, Ингушетии, Дагестане, Татарстане… Приведу пример с Тувой, где я родился и прожил (не считая службы в армии) двадцать два года.
Республика Тува находится на юге Сибири, как раз — на карте — под Красноярским краем.
Чтобы было понятно дальнейшее, вкратце опишу историю взаимоотношений Тувы и России.
Тувинцы очень гордятся своей древней историей, считают территорию Тувы центром государства Чингисхана, а его самого — представителем одного из их родов. Но так или иначе, в начале XVII века, когда здесь появились первые русские — казаки, — тувинцы влачили жалкое существование, их родина была ничейной территорией, хотя формально принадлежала Китаю.
На баранов (которых тувинцы разводили) и на собольи шкурки китайские купцы обменивали всякие грошовые вещицы, вроде пуговиц и иголок; нечего и говорить, что в Туве (тогда — Урянхайском крае) ничего не производилось.
В середине XIX века началось заселение северных, таёжных районов Урянхая русскими крестьянами, многие из которых исповедовали старообрядчество. Коренное население этому не противодействовало, тем более что русские оказались к ним куда милосерднее, чем китайцы. Переезжали русские неспешно, но обустраивались по-сибирски на века.
В 1911 году в Китае произошла революция, Урянхай оказался свободен и с формальной стороны. Сам по себе он существовать не мог, в состав получившей тогда же независимость от Китая Монголии не особо стремился, поэтому тувинская знать стала просить царское правительство включить Урянхай в состав России. России же он не слишком-то был нужен, переговоры продолжались долго, но в конце концов в 1914 году Россия приняла Урянхайский край под протекторат (покровительство). Это, конечно, резко активизировало миграцию русских, и в том же году на берегу Енисея, в каменистой необитаемой степи (наличие реки не делает степь сколько-нибудь плодородной, во многих местах уже в ста метрах от берега — вечно жёлтый ковыль) началось строительство Белоцарска, будущего Кызыла, — так сказать, русской столицы края. У тувинцев, в основном кочевников, были свои древние центры районов (хошунов).
