В. Наумов - Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы.
Булганин. А он это приписал себе.
Снечкус. Чем оказался этот «президент Литвы» Жемайтис? Таким же. как и его популяризатор Берия. Этот Жемайтис показал, что годами не выходил из своего убежища в лесу, что у него на связях оказалось всего лишь несколько точек, что он оказался совершенно оторванным от литовского населения. Что же делает Берия? Он приказывает привезти Жемайтиса в Москву для личного допроса.
Маленков. Он его допрашивал?
Снечкус. Да, допрашивал в четверг на прошлой неделе. Его привез заместитель министра внутренних дел Литовское ССР Мартавичюс. Тов. Мартавичюс рассказывал, что после допроса Жемайтиса Берия сделал предложение, чтобы с помощью Жемайтиса создать подпольную националистическую организацию.
Видите, сначала Берия раздул роль Жемайтиса, а теперь делает предложение тому же Мартавичюсу создать при помощи Жемайтиса мнимую националистическую организацию.
Не очередную ли провокацию Беоия готовил, чтобы написать потом еще одну записку о мнимом могучем националистическом подполье.
Кстати, как Берия пытался помочь делу ликвидации националистического подполья в Литве. После заседания Президиума спустя 2–3 дня на личную беседу я пришел к Берия. Это была единственная беседа. (Смех.)
Первухин. Он вас вызвал?
Снечкус. Нет, я сам позвонил и сказал, что хотел бы с ним поговорить о некоторых мерах борьбы с буржуазным национализмом. Он спросил грубо: чего хотите? Я ему ответил, что хотел бы поговорить. На этой личной беседе присутствовал и товарищ Гедвилас — Председатель Совета Министров Литовской ССР.
Маленков. Он скрыл от ЦК, что вы были у него.
Снечкус. А теперь можно узнать все.
Хрущев. Берия стремился вызывать в МВД секретарей ЦК и обкомов.
Снечкус. Кстати сказать, я такими «благами» не пользовался.
Хрущев. Этого не могут сказать и те, которых он вызывал.
Снечкус. Я выдвинул вопрос на этой личной беседе о необходимости забивать все передачи вражеских станций, которые ведутся на литовском языке, а на литовском языке передается не менее шести передач вдень, и радиопередатчики в Литве могут их принимать. Он на это ответил, что он, видите ли, готовит предложения ликвидировать вообще и ту забивку, которая теперь существует. Видите, плохая забивка существует, и ту ликвидировать он хочет. Так какая же это помощь в ликвидации буржуазно-националистического подполья? А по радио американские империалисты передают находящемуся еще буржуазному националистическому охвостью в Литве всякие установки, окрыляют его.
Теперь несколько слов о том, как составлялась записка Берия. Кое-что я немного раньше знал, но вот прошлой ночью заместитель министра внутренних дел Мартавичюс рассказал мне (я, может быть, нарушил порядок, но я сказал — расскажи все, что знаешь о Берия). (Смех.)
Так вот, как составлялась эта записка. Ее составлял не Шария, о котором упоминали, ее составлял в основном другой кудесник в генеральской форме — Сазыкин. Этот Сазыкин был в Литве два раза, но в ЦК не зашел, и ЦК не знал даже, что он был в Литве, был инкогнито. Для большого веса пустили слух, что он является вместе с тем атомщиком. (Смех.)
Товарищи из МВД Литвы сначала возражали против многих положений в записке Берия, но были вынуждены затем подписать документ после непристойных грубостей. Товарищ Мартавичюс — заместитель министра внутренних дел Литовской ССР пишет так: «Докладная записка, составленная нами (т. е. Кондаковым, Мартавичюсом — старым литовским коммунистом с подпольным стажем, Гайлявичюсом — коммунистом тоже с подпольным стажем. —А. С.), была весьма самокритичная докладная записка, но Берия она не удовлетворила. Он обвинил нас в сокрытии действительного положения в Литве (хотя этого руководство МВД Литвы даже в мыслях не допускало). Берия обругал нас самой низкопробной бранью, пригрозил и заставил переделать в угодном ему духе, то есть раздуть состояние действующего националистического подполья и руководящих центров католического духовенства, показать их массовыми, стройно организованными и централизованными, находящимися вне нашего поля зрения. Что касается националистического подполья, такого положения у нас в республике нет, но мы вынуждены были так это подполье описать. как хотелось Берия. На мои возражения Берия против этой необъективной оценки положения он на меня обрушился руганью с угрозами». Вот как эта записка составлялась.
Да, кстати, о пресловутой цифре. В докладной записке дана большая цифра — 270 тысяч всех репрессированных, но она составлялась нечестно. Вот хотя бы взять то, что там, в записке, указано с 1944 года, а между тем входят и репрессированные до войны 1941 года. Это одно, и потом там, видимо, по нескольку раз тот же самый человек проходит. В эту цифру входят и немцы, репатриированные в Германию. А эта цифра у нас теперь в республике начала ходить, на Пленуме ведь она была оповещена.
К чему понадобилось Берия раздуть так положение в Литве? Видимо, американцам. Надо вспомнить, товарищи, выступление Эйзенхауэра осенью прошлого года, когда он говорил о том, что американцы настроены освободить своих братьев по крови — прибалтийских жителей. Помните, еще в «Правде» была на этот счет редакционная статья. Видимо, надо было раздуть существование буржуазно-националистического подполья, непомерно раздуть недостатки, чтобы дать новые козыри в руки американских империалистов. Конечно, и этой запиской, и тем, что стало достоянием за границей, нанесен нам большой ущерб.
Какое положение теперь?
Правильно здесь было сказано товарищем Хрущевым и товарищем Молотовым, что буржуазно-националистические элементы в Литве начали распоясываться, они начали уже распоясываться после вреднейшей спешки заменить русских литовцами в органах МВД. И здесь Берия преследовал цель показать себя единственным проводником национальной политики, умаляя авторитет ЦК.
На самом деле Берия выступил для того, чтобы сеять рознь между литовцами и русскими, разжигать всякие националистические страсти.
Что за характер этих слухов в Литве? Русские будут высланы из Литвы, а высланные кулаки вернутся в Литву, за русскими будут изгнаны и литовские коммунисты. Мы этих литовских коммунистов перебьем, как кроликов. При этом распускают слухи, что колхозы будут распущены. Литва, мол, станет буржуазно-демократическим государством под покровительством Америки. Вот так развязываются буржуазно-националистические элементы.
Надо сказать, товарищи, что мы массовой замены русских товарищей не допустили, а из работающих в партийном аппарате ни одного не освободили. Ввиду упразднения областей некоторая часть товарищей должна быть, видимо, отозвана в другие республики, и ЦК теперь рассматривает этот контингент. У нас еще и в Совете Министров заместитель Председателя русский товарищ и некоторые министры — русские товарищи.
Позавчера перед вылетом в Москву тов. Москвинов (бывш. секретарь Вильнюсского обкома) рассказал мне и инспектору ЦК КПСС тов. Шеблыкину. находящемуся у нас в Литве, о том, что на Пленуме Шольгиникского райкома выступил один офицер в отставке, участник Отечественной войны, инвалид, и сказал: это Берия виновен в том, что создалось такое положение с русскими в Литве.
Разгадал полковник то, о чем здесь узнали — на Пленуме. Я мог лишь сказать, чтобы не привлекали к ответственности этого товарища и. как говорят. разъяснили бы этому товарищу. (Смех в зале.)
Что я мог сказать перед вылетом, тогда о Берия ничего мы не знали.
Конечно, нельзя думать, что Берия своими провокаторскими выходками мог восстановить более или менее широкие слои Литвы против Советской власти. Казалось бы. эти отрицательные влияния должны были сказаться прежде всего среди колхозников. Ведь именно Берия пытался опорочить дело коллективизации в Литве, представить, что крестьяне насильно были загнаны в колхозы. Посмотрите сами на факты. Как раз в период весенней кампании начали распространяться всякие нелепые слухи в связи с поспешными изменениями в МВД. А мы посеяли неплохо.
Председательствующий тов. Хрущев. Время кончать.
Снечкус. Я просил бы еще 5–7 минут.
Голоса. Дать.
Снечкус. Посеяли мы неплохо. Колхозники дружно выходили на работу, приступили дружно к сенокосу. Нет ни одного факта индивидуальной уборки, между тем в прошлом году в некоторых молодых колхозах факты индивидуальной уборки отмечались. В этом году их нет. Значит, колхозы у нас не дутые, не такие, как Берия хотел представить. Есть у нас неплохие колхозы и даже хорошие, но есть наши собственные недостатки в колхозах и общие недостатки, о которых здесь говорил товарищ Хрущев. Мы очень тщательно готовим предложения в
Президиум о мерах подъема сельского хозяйства в Литве. Среди этих предложений будет и вопрос о помощи сселяющимся колхозникам с хуторов в колхозные поселки. У нас до 90 процентов крестьян, живущих на хуторах. Этот вопрос в течение двух последних лет ставили, ЦК поддерживал активно и лично товарищ Маленков, а Берия в Совете Министров проваливал этот вопрос.
