Фрэнк Абигнейл - Поймай меня, если сможешь. Реальная история самого неуловимого мошенника за всю историю преступлений
– Да, по-моему, именно такую карточку мы и хотим, – кивнул я в полнейшем согласии. Уж я-то определенно хотел такую карточку.
Он привел мне полную раскладку цен, включая все переменные.
– А вы не могли бы предоставить мне образец? – повинуясь импульсу, поинтересовался я. – Я бы хотел показать его нашему руководству, раз последнее слово все равно за ними.
Менеджер оказал мне такую любезность за считаные минуты. Я рассмотрел карточку.
– Это замечательно, но она пустая, – произнес я. – Знаете, что я вам скажу? Почему бы нам ее не заполнить, чтобы у них было представление о законченном изделии? В качестве субъекта можно использовать меня.
– Превосходное предложение, – поддержал менеджер и повел меня к камере, через считаные минуты выдавшей фото на документы.
Сделав несколько фотографий, мы отобрали одну (отбраковка была любезно предоставлена мне), и он прикрепил ее в нужном месте карточки, аккуратно обрезав. Потом вписал в соответствующих графах мое вымышленное имя, присвоенную должность (второй пилот), фиктивный табельный номер, рост, вес, цвет глаз и волос, возраст и пол. Наконец, запечатал все это в прозрачный жесткий пластик и отдал мне вместе со своей визитной карточкой.
– Не сомневаюсь, что мы сможем сделать для вас хорошую работу, мистер Уильямс, – сказал он, провожая меня к выходу.
Он уже сделал для меня хорошую работу, не считая одной детали. На очаровательной карточке удостоверения недоставало узнаваемого логотипа и названия компании «Пан-Ам». Я как раз гадал, как исправить это упущение, когда мой взгляд приковала к себе витрина магазина товаров для хобби. Там, будто устремляясь в полет с изящно выгнутых подставок, красовался ряд авиамоделей, в том числе нескольких коммерческих авиалайнеров. И среди них – реактивный красавец «Пан-Ам» с прославленным фирменным логотипом на хвосте и названием компании, выписанным шрифтом, охраняемым авторским правом, на фюзеляже и крыльях.
Модель имелась в нескольких размерах. Я купил самую маленькую – за 2 доллара 49 центов, не собранную, и поспешил обратно в свою комнату. Детали самолета я выбросил. Следуя инструкции из набора, я вымачивал переводные картинки в воде, пока они не отделились от основы. И логотип, и название компании были изготовлены из микроскопически тонкого пластика. Я поместил логотип «Пан-Ам» в верхний левый угол удостоверения и аккуратно расположил название вдоль верха карточки. Высохнув, прозрачные переводные картинки выглядели так, будто их напечатали на карточке.
Получилось безупречно. Точный дубликат удостоверения личности «Пан-Ам». Без спектроскопа никто бы и не разобрал, что переводные картинки на самом деле находятся поверх пластиковой оболочки. Я мог бы приколоть удостоверение к нагрудному карману и выдержать осмотр на совете директоров «Пан-Ам».
Но в роли липового пилота я оставался прикован к земле. Мне помнились слова капитана, которого я интервьюировал под надуманным предлогом: «Лицензия – самая важная вещь. Когда управляешь самолетом, надо иметь ее при себе. Я свою ношу в одной обложке с удостоверением. Лицензию просят предъявить чуть ли не чаще, чем удостоверение».
Я ломал голову над этой проблемой не один день, но не видел никакого выхода, кроме учебы в коммерческой летной школе. Я снова зачастил в книжные магазины, где перелистывал различные издания об авиации. Я и сам толком не знал, что ищу, но все-таки нашел.
Искомое явилось мне в облике небольшой макетной рекламы, размещенной в одной из книжек фирмой из Милуоки, изготавливавшей плакетки для профессионалов. Эта фирма предлагала изготовить дубликат любой летной лицензии, выгравированный в серебре и размещенный на красивой подложке из ценных пород дерева, размером восемь на одиннадцать дюймов всего за 35 долларов. Для этого компания использовала стандартное клише настоящей лицензии FAA. От пилота требовалось лишь предоставить надлежащие сведения, включая номер лицензии FAA и ранг, а фирма присылала ему серебряную копию лицензии, которую было не стыдно повесить где угодно. Оказывается, у FAA все же имелся филиал «Товары почтой».
Естественно, я возжелал обзавестись одной из плакеток. Я догадывался, что, располагая плакеткой, изыщу способ сделать копию нужного размера на нужной бумаге. И у меня появится собственная летная лицензия!
От этой идеи меня бросило в жар. Я не стал писать в эту фирму, а сразу же позвонил в ее офис в Милуоки. Сказал менеджеру, что хочу такую плакетку, и поинтересовался, можно ли провести транзакцию по телефону.
Он не проявил ни малейшего любопытства, с какой стати мне так горит.
– Что ж, вы можете продиктовать мне все необходимые сведения по телефону, но, прежде чем делать плакетку, мы должны получить чек или наличные, – сообщил тот. – А пока мы можем начать вчерне и пустить это как спецзаказ. Это составит 37 долларов 50 центов, включая почтовые расходы и специальную упаковку.
Я не стал препираться. Назвал ему свой псевдоним – Фрэнк Уильямс. Продиктовал ему свой фиктивный возраст и реальный вес, рост, цвет волос и глаз и номер социального страхования. Номер летной лицензии или сертификата всегда совпадает с номером социального страхования. Присвоил себе высший ранг, которого может достичь летчик – пилота гражданской авиации. Сказал ему, что квалифицирован на Ди-Си-9-х, 727-х и 707-х. Дал свой адрес в почтовом отделении Нью-Йорка до востребования (обычное дело для коммерческих пилотов, проводящих много времени в пути) и обещал отправить денежный перевод сегодня же. На самом деле не прошло и часа, как я уже сделал перевод. Это было единственное действительное платежное поручение, выданное мной за несколько недель.
Получилось безупречно. Точный дубликат удостоверения личности «Пан-Ам».
Плакетка пришла в течение недели. Она была шикарна и не только удостоверяла в серебре высшей пробы, что я пилот, но и щеголяла подписью главы Федерального авиационного агентства.
Плакетку я отнес в затрапезную типографию в Бруклине, где встретился с главным печатником.
– Послушайте, я бы хотел уменьшить свою лицензию настолько, чтобы можно было носить ее в бумажнике, ну, знаете, как диплом. Это можно сделать? – спросил я.
– Боже, – с восторгом воззрился печатник на плакетку, – а я и не знал, что пилотам выдают подобные штуковины, когда учат летать. Это будет пофасонистей, чем диплом колледжа.
– Ну, настоящая лицензия – сертификат, но она осталась у меня дома в Лос-Анджелесе, – пояснил я. – А это подарила мне моя девушка. Но я буду базироваться здесь несколько месяцев, и хотел бы иметь копию лицензии карманного формата. Можете сделать ее по этому или надо просить выслать мне сертификат?
– Не-а, могу обойтись этим, – с этими словами он с помощью специальной камеры уменьшил изображение до реального размера, напечатал на толстом белом материале, обрезал и отдал мне. Весь процесс занял менее тридцати минут и обошелся мне в пять баксов. Я сам заламинировал копию с помощью двух кусков пластика. Настоящую летную лицензию я и в глаза не видел, но это выглядело ею, будь спок.
Надев пилотскую форму, уже подогнанную по фигуре, я лихо сдвинул фуражку набекрень и сел на автобус до аэропорта Ла Гуардия.
Я был готов отправиться в полет. Если только за штурвалом будет кто-нибудь другой.
III. В небесах с подвохом
Форма наделяет ее обладателя специфическим очарованием, особенно если свидетельствует о его редкостных умениях, отваге или достижениях.
Крылышки десантника говорят, что он солдат особого рода войск. Дельфин подводника отмечает необычного моряка. Синий цвет полиции символизирует власть. Облачение лесного рейнджера свидетельствует о знании дикой природы. Даже цветастая ливрея швейцара навевает смутные мысли о царственном великолепии.
Входя в аэропорт Ла Гуардия в форме пилота «Пан-Ам», я чувствовал себя просто великолепно: она явно внушала уважение. Мужчины смотрели на меня с восхищением или завистью. Хорошенькие женщины и девушки улыбались мне. Полицейские аэропорта любезно кивали. Встречные пилоты и стюардессы улыбались, заговаривали со мной или приветственно поднимали руку. Каждый мужчина, женщина и ребенок, замечавшие меня, казались лучащимися теплом и дружелюбием.
Это пьянило и грело мне душу. Более того, я сразу подсел на это зелье. В течение следующих пяти лет форма пилота стала моим альтер эго. Я нуждался в ней точно так же, как наркоман нуждается в героине.
Всякий раз, когда меня терзало одиночество, уныние, чувство отверженности или сомнение в том, что я чего-нибудь стою, я облачался в свой пилотский мундир и устремлялся в толпу. Форма наделяла меня уважением и достоинством. Без нее я порой чувствовал себя бесполезным и никчемным. А в ней мне казалось, будто на мне шляпа Фортуната[14] и семимильные сапоги.
Я отирался в толпе, кишевшей в вестибюле Ла Гуардии в то утро, упиваясь своим воображаемым статусом. Я в полной мере намеревался на дурика попасть на борт рейса до какого-нибудь отдаленного города и развернуть авантюрную чековую деятельность там, но все откладывал проведение своего решения в жизнь. Уж слишком много удовольствия я получал, купаясь в оказываемом мне внимании и почтении.
