Геннадий Волков - Антикризисный опыт дурака
Ближайшая деревушка – в нескольких сотнях километров. Если случайно съедешь направо или налево, будешь пилить по пустыне до тех пор, пока не уткнешься в безлюдный берег Каспия или полувысохшего Аральского моря.
Если поедешь таким путем, можешь быть твердо уверен – никто тебя искать не будет. Спасательные службы в этом районе отсутствуют!
Вокруг тебя бескрайний, неестественно ровный ландшафт, на котором каждый кустик виден за несколько километров. За целый день только один-два грузовика промелькнут на горизонте, оставив после себя длинный пыльный шлейф.
В день по такому бездорожью проезжаешь от силы сотню километров!
Там, среди песков, я познал искренность и доброту людей. Там оголяются чувства, и каждый встречный становится тебе родным и желанным человеком!
По вечерам если где-то какая-то машина останавливается, за небольшое время вокруг нее образуется маленький табор, почти деревушка.
Все уставшие, пыльные, потные, но все так рады друг другу!
Самую вкусную еду, которую я не смог найти ни в одном прославленном ресторане мира, отведал именно там!
Звездная ночь… Тишина, нарушаемая стрекотом сверчков. Тихая беседа совершенно незнакомых людей вокруг потрескивающего костра.
Разговоры ни о чем и обо всем одновременно, иногда на такие темы, которые ты даже «с самим собой не можешь обсудить»! И все как само собой разумеющееся! И советы, которые ты даешь или получаешь, идут от всего сердца!
А когда наступает утро, видишь – вокруг никого, все уехали. Как будто все это тебе приснилось. И только следы костра говорят о том, что это были не глюки.
В один из таких вечеров водители грузовиков качали головой, дивясь моему сумасбродству. Они не понимали, как можно пуститься в путешествие по этому бездорожью на городском (легковом) автомобиле.
– Зачем тебе мучиться? – сказали они. – Километрах в тридцати отсюда есть заброшенная асфальтированная дорога-мираж. Она берет свое начало из ниоткуда и уходит в никуда. Попробуй отыскать ее.
Меня это заинтриговало.
Поехал. После долгих поисков наконец уткнулся в эту самую дорогу.
Представьте себе – сухая жухлая трава до самого горизонта. Небо – нереальной синевы! Земля – ярко-желтого цвета, нигде нет ни одного зеленого кустика! И ты сотни километров едешь по этому мистическому пути – и не видишь ни одной живой души!
Только шуршание шин по асфальту и царапанье сухих стеблей травы по днищу машины.
Я никак не ожидал, что встречу свою волшебную страну у той заброшенной буровой вышки, что появилась на горизонте.
Когда остановился у ее подножия, увидел рядом проржавевший вагончик. Просто чтобы размяться, я лениво побрел к нему, раздвигая руками заросли высоченной сухой травы.
Что меня в первую очередь изумило – это звенящая тишина. Во всем пейзаже было что-то фантасмагорическое. Можно сказать, я увидел здесь медленно растворяющиеся следы цивилизации на фоне первозданного ландшафта.
Поставив палатку, решил узнать, что же находится внутри этого ветхого жилища. Скрипящую дверь еле открыл до половины. Зашел внутрь.
У меня возникло такое ощущение, что жившие здесь полвека тому назад люди куда-то резко сорвались, а назад так и не вернулись.
Там стояли две кровати, стол, и на столе – патефон. Висели старенькие одежды, на стенах – пожелтевшие и потрескавшиеся от времени фотографии. И все это было покрыто толстенным, примерно в два пальца, слоем мельчайших пылинок.
Походил, бумагами пошуршал, почитал газеты за 1932 год…
Меня заинтересовал патефон. Я старательно почистил его, смазал внутренний механизм маслом, как следует протер пластинку.
И запустил!
Когда зазвучали первые такты музыки, у меня на всем теле волосы встали дыбом. Не подумайте, что от ужаса! Это была обычная шуршащая музыка – танго далеких-далеких довоенных лет.
Но вся необычность ситуации – абсолютное несоответствие окружающего мира со звучащей музыкой человеческой жизни.
Вдруг явно почувствовал, как что-то давно забытое, незнакомое, умиротворяющее начало вливаться внутрь меня.
Музыкантов, которые так старательно играют, уже давным-давно нет на Земле… Людей, которые ставили эту музыку в своем вагончике, пили и ели, танцевали, вздыхали, любили… Их тоже нет…
Кем они были, о чем думали, чему радовались, и от чего печалились?.. Где их чувства? Где их жизнь? Все они ушли в небытие.
Здесь царило безвременье.
Музыка все звучала и звучала. В голове и во всем теле какие-то натянутые струны расслаблялись одна за другой. И такое томящее спокойствие, от которого я отвык, охватывало мое сознание и тело сантиметр за сантиметром…
В голове без конца вертелось одно и то же слово: «Боже… Боже… Боже…»
Вспоминал своих друзей и то болото, в котором все мы дружно квакаем, всех тех людей, которых встречал на улице, все очень «важные» разговоры.
Все это проходило через мое сознание и рассеивалось в пустыне как дым.
И телевизор, и радио, и газеты со всеми своими журналистами и «сенсациями» появлялись и, не в силах удержаться, постепенно лопались как мыльные пузыри.
Исчезла мода, исчезли все институты, книги, планы, желания, обиды. Хотелось только одного – поярче прочувствовать эту умиротворяющую непостижимость.
Там я нашел ответ на вопрос «что есть Жизнь».
Вот дуралей, сколько времени нужно было, чтобы это постичь!
Для меня этот кусочек пустыни стал личным Чистилищем, которое мгновенно все расставляет по своим местам!
Каждый год на какое-то время я вновь возвращаюсь туда.
…А теперь давайте поговорим о другом одиночестве. О каком? Сами поймете!
Где моя фальшивая маска злого клоуна? Ах, во-о-от где!
Напяливаю свой «лицевой убор» – оп-ля! Хе-хе…
Геннадий, ты начинай, а я закончу!
Одиночество, скорее всего, служит главным источником неблагополучия человека. По крайней мере, человека современного.
Вот ведь хорошо же было первопещерному существу человеческому! Бегало оно за мамонтами длиннолохматыми, убегало от тигров саблезубых, а потом – бац! Воткнулось древнее дитя природы лбом в землю, споткнувшись о камешек.
Но не простой какой-нибудь валун, а дырявый. То есть с дыркой посередке, проеденной влагой и временем. И родилась в ушибленной вовремя башке гениальная мысль – воткнуть в дырку палку…
…И получился из этого примитивного симбиоза целый каменный топор! Которым можно и тигра забить, и мамонта на бифштексы порубить. А еще оборотной частью, которую потом назовут обухом, всем прочим сородичам вложить ума куда следует – то есть прямо в лоб.
Увы! Давно минули те первобытные и почти райские времена, когда от идеи до реализации было всего-то два-три шага на корявых питекантропских ножках.
Сейчас между одиночкой, сгенерировавшим пусть даже ах какую прекрасную и перспективную идею, и ее практической реализацией пролегает «дистанция огромного размера».
Придумать мало – надо еще и воплотить в жизнь. И хорошо бы плодами своих трудов успеть воспользоваться…
Правда, иногда и совершенно отдельным людям это почти удавалось – но опять же в силу одиночества, выбранного не от хорошей жизни.
Тот же Робинзон Крузо на своем одиноком острове помаленьку воссоздал из кораблекрушенческих обломков какое-то подобие привычной ему цивилизации.
Впрочем, надо оговориться: «бедный-бедный Робинзон Крузо» не был совершенно одинок – в душе его жил Бог, к которому он постоянно обращался за советом.
Значит, этот вынужденный одиночка обладал неким внутренним стержнем, который помогал ему выстоять под жестокими ударами судьбы.
И, стало быть, причина одиночества – отсутствие ясных представлений о собственном внутреннем мире.
Из-за этого одни человеки тянутся к другим людям, особенно к сильным личностям, чтобы найти в них ту внешнюю опору, которой им так не хватает внутри себя.
