Даррен Шен - Цирк уродов
Еще немного потренировавшись, он широко раскрыл рот и стал играть на себе разные песни - «Лондонский мост», несколько песен «Битлз» и мелодии из известных телешоу.
Когда Костлявый Александр уходил со сцены, зрители громко просили сыграть еще. Но никто из исполнителей не выступал на бис.
После него перед нами появился Голодный Рамус. Он был ужасно толстый. Просто необъятный! Когда он шел по сцене, у него под ногами трещали доски.
Рамус подошел к самому краю и несколько раз сделал вид, что вот-вот упадет. Я заметил, что зрители в первых рядах забеспокоились, некоторые даже отскочили в сторону. Я их понимал: если Рамус упадет, то расплющит их в лепешку!
В конце концов он встал посреди сцены.
- Привет! - сказал он, у него был приятный низкий, хотя и немного скрипучий голос. - Меня зовут Голодный Рамус, и я действительно всегда голодный! Таким уж я родился. В детстве врачи очень удивлялись, сказали, что я урод. Вот почему я пришел в цирк уродов и выступаю сегодня перед вами.
Две помощницы - те самые, что загипнотизировали Человека-Волка, - выкатили на сцену тележку, груженную едой. На ней были торты, жареная картошка, гамбургеры, конфеты, кочаны капусты. Кое-что я не то что не пробовал, но даже никогда не видел.
- Ням-ням, - сказал Рамус.
Он показал на огромные часы, спускавшиеся на веревках. Они повисли в трех метрах от его головы.
- Как, по-вашему, сколько у меня уйдет на то, чтобы съесть все это? - спросил он, указав на еду. - Тот, кто будет ближе всего к правильному ответу, получит приз.
- Час! - закричал кто-то.
- Сорок пять минут! - закричал другой.
- Два часа десять минут тридцать три секунды! - выкрикнул кто-то еще.
Скоро стали кричать уже все зрители. Я сказал, что.у него уйдет час и три минуты. Стив - двадцать девять минут. Какой-то зритель предположил, что Рамус съест все это за семнадцать минут.
Когда мы утихомирились, время пошло, и Рамус приступил к еде. Он ел с дикой скоростью. Руки у него двигались так быстро, что их было почти не видно, а рот, казалось, вообще не закрывался. Рамус бросал в рот какую-то еду, глотал и снова открывал его.
Все были ужасно удивлены. Меня стало тошнить. И не только меня, многих зрителей затошнило!
Наконец Рамус сожрал последнюю булочку, и часы у него над головой остановились.
Четыре минуты пятьдесят шесть секунд! Он умудрился съесть все это меньше чем за пять минут! Я не мог поверить своим глазам. Никто не смог бы сожрать столько всего так быстро, даже очень голодный человек!
- Ммм, как вкусно, - сказал Рамус. - А где же десерт?
Пока мы громко хохотали и аплодировали, дамы в блестящих костюмах укатили тележку за сцену и выкатили еще одну, в которой лежали стеклянные статуэтки, вилки, ложки и разный металлический хлам.
- Прежде чем начать, - сказал Рамус, - хочу предупредить вас: никогда не пытайтесь сделать такого сами! Я могу есть то, от чего обычный человек погибнет. Не вздумайте повторять за мной! Можете попробовать, только если жить надоело.
Он приступил к еде. Начал с гаек и шурупов. Их он проглотил, даже не поморщившись. Съев десяток-другой, Рамус потряс животом, и зрители услышали, как гайки и шурупы звенят внутри.
Потом Рамус напряг живот и выплюнул все: шурупы и гайки! Если бы их было пара штук, я бы предположил, что он просто спрятал их под языком или запихнул за щеки, но даже во рту у Голодного Рамуса не поместилось бы столько гаек и шурупов.
После этого Рамус принялся за стеклянные статуэтки. Он разжевывал их на мелкие кусочки, потом глотал и запивал водой. Затем он съел ложки и вилки. Прежде чем отправить их в рот, Рамус сгибал их в кольца. Он сказал, что у него не очень крепкие зубы и он не может грызть металл.
Потом Рамус проглотил длинную цепь и остановился передохнуть. Пузо у него затряслось.
Я не мог понять, что же сейчас произойдет, но в это время он напрягся, и я увидел, как у него изо рта показалась эта цепь.
Когда вся цепь вылезла, я заметил, что на нее нанизаны ложки и вилки! Он умудрился продеть цепь в колечки, в которые согнул вилки и ложки, прямо у себя в животе! Просто невероятно!
Рамус ушел за кулисы, и я подумал, что лучше него выступить никто не сможет.
Но я ошибся!
ГЛАВА 11
После выступления Голодного Рамуса по залу стали ходить те двое в синих плащах с капюшонами. Они продавали шоколадные гайки и болты вроде тех, что глотал Рамус, резиновые куклы, похожие на Костлявого Александра, - их можно было по-всякому сгибать и растягивать. А еще продавали клочки шерсти Человека-Волка, приколотые к картонке. Я купил такой клочок: волоски были жесткие и острые, как иглы.
- Позже мы будем продавать еще кое-какие сувениры, - объявил со сцены мистер Длинноут. - Так что приберегите немного денег на потом.
- Почем эта стеклянная статуэтка? - спросил Стив.
Точно такие же статуэтки съел Голодный Рамус. Человек в синем плаще не ответил, а просто достал откуда-то табличку, на которой была написана цена.
- Я не могу разобрать, - сказал Стив. - Скажите мне, пожалуйста, сколько она стоит.
Я удивленно посмотрел на Стива. Зачем он соврал? Но помощник в капюшоне ничего не сказал, только покачал головой и пошел дальше, прежде чем Стив открыл рот.
- Ты чего это? - спросил я.
Он пожал плечами:
- Просто хотел услышать, как они говорят. Чтобы понять, люди они или нет.
- Конечно, люди, - сказал я. - А кто же еще?
- Не знаю. Поэтому и спросил его. Они все время в капюшонах. Тебе не кажется, что это странно?
- Может, они стесняются, - предположил я.
- Может быть, - согласился он, но я видел, что Стив в это не верит.
Когда продавцы сувениров ушли, на сцене показался следующий артист. Бородатая женщина. Я решил, что это просто шутка, потому что никакой бороды у нее не было.
К женщине присоединился мистер Длинноут.
- Дамы и господа, - сказал он, - сейчас вы увидите очень необычный номер. Труска поступила к нам в цирк не так давно. И я считаю, что она - самый удивительный артист на свете. У нее особый, ни на что не похожий талант.
Мистер Длинноут сошел со сцены. Труска была очень красивой женщиной, одетой в колышущееся красное платье со множеством разрезов. Многие мужчины в зале начали покашливать и ерзать на стульях.
Труска приблизилась к краю сцены, чтобы нам лучше было ее видно, и издала какие-то звуки, похожие на лай морских котиков. Потом накрыла щеки ладонями и легко постучала кончиками пальцев по коже. После этого зажала нос и поскребла подбородок.
И тут произошло нечто невероятное: у нее стала отрастать борода! На коже появились волоски - на подбородке, над верхней губой, на щеках. Волоски стали расти, и вскоре лицо Труски было покрыто светлой бородой.
Она достигла сантиметров десяти в длину и перестала расти. Труска опустила руки и сошла со сцены в зал. Она стала ходить между рядами, чтобы зрители могли погладить бороду и даже дернуть за нее.
Пока Труска ходила по залу, борода снова начала расти и вскоре уже почти доставала до пола! Дойдя до задних рядов, Труска повернула назад. Хотя ветра в зале не было, ее борода колыхалась из стороны в сторону и щекотала зрителей, когда она шла по проходу.
Труска взошла на сцену, и мистер Длинноут спросил, нет ли у кого-нибудь ножниц. Ножницы оказались у многих зрительниц. Мистер Длинноут пригласил нескольких женщин подняться на сцену.
- Цирк уродов подарит настоящий золотой слиток тому, кто сумеет отрезать бороду Труски, - сказал он и поднял вверх небольшой желтый слиток, чтобы все поняли, что он не шутит.
Зрители заволновались, и следующие десять минут почти все пытались отрезать артистке бороду. Но это ни у кого не получалось. Бороду невозможно было отрезать ничем, даже секатором, который принес мистер Длинноут. Но что самое удивительное - борода оставалась все такой же мягкой, совсем как обычная!
Когда все попытки оказались тщетными, мистер Длинноут велел зрителям занять свои места, и на сцене осталась одна Труска. Она снова зажала нос пальцами и снова постучала кончиками пальцев по щекам, но на этот раз борода стала уменьшаться! Минуты через две последние волоски исчезли, и Труска стала такой же, какой увидели ее зрители в самом начале. Публика бешено зааплодировала. За Труской сразу же вышел следующий участник.
Его звали Ганс - Золотые Руки. Он рассказал нам о том, что его отец родился без ног и научился перемещаться на руках, причем ничуть не хуже, чем обычные люди. Своих детей он тоже обучил этому мастерству.
Ганс сел, подтянул ноги и закинул их за плечи. Потом встал на руки, прошелся взад-вперед по сцене, спрыгнул с нее и предложил четырем мужчинам посоревноваться с ним в беге. Они могут бежать как обычно, а он побежит на руках. Ганс сказал, что подарит золотой слиток тому, кто его опередит.
Они побежали по проходам между рядами, и, несмотря на то, что Ганс бежал на руках, он легко обогнал всех четверых. Потом он заявил, что может пробежать стометровку за восемь секунд, и все зрители тут же ему поверили. После этого Ганс показал нам несколько трюков, чтобы все увидели, как человек может спокойно обходиться без ног. Его выступление не было чем-то особенным, но все равно очень понравилось публике.
