Федор Раззаков - Бандиты времен капитализма
В конце 1983 года в Уфе КГБ СССР собрал специальное совещание служб оперативного обслуживания МВД, на котором было сообщено, что в Москве действуют около 300 чиновников-мафиози, причем около ста из них — сотрудники милиции разных уровней.
В том же декабре в столице Узбекистана Ташкенте произошел довольно показательный случай. Там в схватке за «хлебное» место начальника городского ГАИ столкнулись два офицера милиции — Джанзаков и Юлдашев. Больше всего шансов сесть в это кресло было у последнего, однако Джанзаков решил помешать этому. Через старшего лейтенанта ГАИ Нурмухамедова он нашел наемного убийцу — дважды судимого Ибрагимова. Но тот в последний момент отказывается от задуманного. И тогда совершить убийство Юлдашева соглашается за деньги командир взвода полка дорожно — патрульно й службы УТАИ УВД старший лейтенант Камбаритдинов. 20 декабря вместе с напарником — неким Жамановым — они настигают на Фархадской улице машину Юлдашева и Жаманов расстреливает офицера милиции из ружья в голову.
В Москве 14 ноября 1986 года четверо преступников совершили вооруженный налет на инкассаторов возле универмага «Молодежный», убив при этом двух инкассаторов и женщину-милиционера. Как выяснилось затем, двое из преступников ранее служили в МВД в качестве сотрудников уголовного розыска и еще в 1983 году совершили убийство работника одной из столичных шашлычных. Третьим налетчиком в их банде оказался бывший сотрудник КГБ. Уникальная банда по своему составу в отечественной криминальной истории.
В августе 1987 года в Туркмении произошло еще одно громкое преступление, главным инициатором которого оказался офицер милиции. В том месяце в городе Чарджоу была убита бывший прокурор города, инструктор отдела административных органов обкома партии X. Розыбаева. Еще будучи в должности прокурора, эта женщина отличалась своей бескомпромиссностью в борьбе с высокопоставленными мздоимцами, за что нажила себе немало врагов. Например, за первые семь месяцев 1987 года с ее помощью из органов внутренних дел было уволено 63 человека, уличенных в рукоприкладстве и укрытии преступлений от учета. Летом того же года Розыбаева занялась делом о взятке, по которому проходила жена полковника милиции X. Солтанова. Зная непреклонность Розыбаевой, последний принял решение ее убить. Наемные убийцы привели приговор в исполнение, однако от справедливого возмездия не скрылись. Этим делом занялась союзная прокуратура, и в течение короткого времени все преступники были изобличены.
В соседнем с Туркменией Узбекистане начатая еще в 1983 году чистка в местном МВД продолжалась до 1989 года. За это время из органов было уволено более 3 тысяч человек, из которых 250 человек относились к руководящему составу. Во время этих разоблачений несколько генералов МВД, в том числе и бывший министр внутренних дел республики, покончили жизнь самоубийством. В то же время из органов прокуратуры Узбекистана были уволены 197 человек и 19 из них были привлечены к уголовной ответственности. Подобных чисток правоохранительные органы этой республики не знали даже в мрачные времена сталинщины. Например, в 1937–1940 годах из НКВД Узбекистана было уволено за политическую неблагонадежность всего 468 сотрудников.
В 1988 году в Донецке был убит 43-летний председатель кооператива «Луч» — его нашли в его же доме с одиннадцатью ножевыми ранами на теле. Судя по этим ранениям, преступники долго пытали свою жертву, добиваясь, по всей видимости, денег. В ходе следствия по этому делу выяснилось, что преступление совершила банда из четырех человек, во главе которой стоял 28-летний старший лейтенант милиции, сотрудник уголовного розыска В. Коновалов. До этого убийства банда уже успела совершить пять преступлений, венцом которых стала расправа над кооператором. Украинские газеты в те дни писали, что «дело Коновалова открыло в республике статистику рэкета с применением пыток и убийств».
В 1989 году очередной оборотень в милицейской среде был разоблачен в Ленинграде. Им оказался 30-летний участковый инспектор, старший лейтенант Мокеев, который создал банду из четырех человек и назвал ее «Российское освободительное движение «Белый крест». Цель этой банды была проста — борьба с советским строем. Однако для осуществления этой цели бандиты лишили жизни четверых людей: кассира столовой, инкассатора, часового военного склада и вахтера военно-морского архива. Как выяснилось затем, эти убийства были совершены с целью «сбора денег для финансирования политической борьбы с коммунизмом». В 1993 году суд приговорил Мокеева к расстрелу.
В сущности, проблема предательства в милицейской среде имеет скорее экономические корни, чем политические. Именно поэтому все чистки, потрясавшие милицию в разные годы, так и не привели к положительным результатам — оставаясь чем-то вроде нелюбимой «падчерицы» для руководства страны (в отличие от любимого «сына» — КГБ), милиция продолжала влачить жалкое материальное существование. Именно эта нищета и вынуждает многих милиционеров вставать сначала на путь мелких нарушений, а затем и преступлений. Послед ний идейный милиционер исчез из милиции в начале 20-х годов, а желающих рисковать жизнью за нищенскую зарплату становилось затем все меньше и меньше. Вспомним, как выглядела милиция в 20-е годы, и послушаем то, что заявил в 1991 году заместитель министра внутренних дел России Андрей Дунаев: «Более нищенского положения милиции, чем в Москве, нет нигде в России. И пусть вас не впечатляют солидные корпуса на Петровке, 38. Это «потемкинская деревня», за которой — милицейские «лачуги». А техника? Все «мерседесы» и «БМВ» — только для сопровождения высокого начальства. Для охраны же москвичей — разбитые «москвичи» да тарахтящие «уазики». А соцбыт? Тысячи московских милиционеров ютятся в общежитиях, снимают углы у частников, я уж не говорю о зарплате…»
В связи с этим замечу, что по прошествии пяти лет после этого заявления ситуация хотя и изменилась в лучшую сторону, но не настолько, чтобы праздновать победу. Например, в октябре 1996 года в МУРе было всего три сотовых телефона. Между тем бандиты их имеют десятки.
В отличие от рядового состава, милицейский генералитет не испытывал особой нужды ни в сталинские, ни в нынешние годы. Например, антикварная коллекция наркома внутренних дел Грузии С. Гоглидзе насчитывала несколько сот экспонатов, общая стоимость которых исчислялась миллионами рублей. За эту коллекцию в 1984 году погибли жена и дочь некогда всесильного наркома.
При Н. Щелокове в Москве существовал спецмагазин, где высшее начальство МВД по дешевке приобретало для себя самые разнообразные вещи, начиная от пуговиц и заканчивая импортными автомобилями. С началом рыночных отношений многие генералы пошли еще дальше. Руководство ГУВД Москвы в 1991 году завязало прочные отношения с неким совместным предприятием «Совкувейт инжиниринг» и за его счет ездило за границу, приобретало дорогие вещи. Так, начальник ГУВД получил на командировочные и представительские расходы 3500 марок ФРГ и 1600 фунтов стерлингов, его заместители — чуть меньше.
Вообще следует отметить, что массовая «коммерциализация» охватила отечественную милицию именно в начале 90-х годов. Ничего подобного в ее долгой истории никогда еще не наблюдалось. Бывший начальник ГУВД Москвы А. Мурашев в одном из интервью летом 1992 года на этот счет был как никто откровенен. Он заявил: «Рядовой милиционер в райотделе получает четыре тысячи рублей в кассе. Но на самом деле он получает гораздо больше. По экспертным оценкам — от 10 до 20 тысяч рублей. Причем у гаишников это побольше, у следователей — поменьше. Многое зависит от района: сотрудник отделения на Арбате, конечно, имеет много больше, чем в Коровино. Но и там тоже есть точки, где можно поживиться…»
Еще один убийственный итог по тому же поводу был подведен весной 1993 года на одном из брифингов в МВД России. Там было отмечено, что многие бандитские группировки имеют своих информаторов в органах внутренних дел (чуть ли не каждая вторая!), которые заранее предупреждают бандитов о начале очередной милицейской операции.
Конечно, обвинять всех сотрудников органов внутренних дел в продажности было бы делом несправедливым. Как говорится, в любом стаде может завестись паршивая овца. Однако и не видеть того, что коррупция в МВД превратилась в стойкое явление было бы неверно. Когда начальника отделения милиции в Царицыно арестовывают за взятки и находят у него в сейфе 700 миллионов рублей, когда впервые за 70 лет в центре Москвы расформировывают отделение милиции (10-е отделение расформировали в июле 1995 года), когда милиционеры открыто опекают проституток на Тверской и карманников в Шереметьево — это уже о многом говорит. А ведь это только малая толика вопиющих фактов перерождения сотрудников МВД. Но есть факты и покруче.
В 1993–1995 годах в Приморском крае действовала банда грабителей и убийц под руководством бывшего инспектора госавтоинспекции Игоря Натарова. Преступники действовали по одной и той же схеме: главарь, одетый в милицейскую форму, останавливал на дороге частный автомобиль, после чего водителя отводили в лес и убивали. За все время действия банды таким образом было убито восемь человек.
