Чарльз Локвуд - Топи их всех!
24 июня, то есть после 17 дней пребывания в Японском море, подводные лодки собрались южнее пролива Лаперуза. Не было только «Боунфиш». Последний раз ее видели с «Танни». День 24 июня был потрачен на подход к исходной линии для ночного прорыва через пролив. В полночь все подводные лодки всплыли, построились в две кильватерные колонны и, несмотря на густой туман, 16-узловым ходом направились в пролив. Туман в узкостях обычно не радует моряков, но в данном случае, когда опасность наскочить на берег была устранена наличием радиолокатора, туман сыграл положительную роль, скрыв лодки от наблюдателей противника. По нашим сведениям, пролив Лаперуза был минирован, но имеющиеся данные говорили о том, что мины поставлены японцами на большом углублении, чтобы преградить путь лодкам, идущим в подводном положении, и обеспечить свободный проход нейтральных русских судов и японских кораблей противолодочной обороны. Прорыв в надводном положении и в кильватерной колонне уменьшал угрозу от мин, но мне думается, что на двух головных лодках неприятный холодок не раз пробегал по спинам людей. Участники этого перехода рассказывали мне потом, что более точного соблюдения места в строю они никогда не видели. На «Сидог», возглавлявшей одну из колонн, в решающий момент отказал радиолокатор, и она была вынуждена уступить свое место «Кревалле». Подобной чести на последней, по всей вероятности, не очень желали.
Вскоре после полуночи был установлен радиолокационный контакт с каким-то судном. Когда ветер на некоторое время развеял туман, с лодок увидели русский транспорт, шедший с включенными огнями. Встревоженные видом затемненных кораблей, русские включили прожектор, который мог наделать неприятностей, окажись поблизости какой-нибудь японский дозорный корабль. Подводные лодки дали полный ход и стремительно понеслись в глубоководное Охотское море. 25 июня в 02.50 они разошлись, и каждая своим курсом направилась в Пирл-Харбор. «Операция Барни» закончилась.
Выйдя в Охотское море, Хайдмэн донес о потере «Боунфиш» и оставил у самого выхода из пролива Лаперуза подводную лодку «Танни», чтобы еще раз попытаться вызвать «Боунфиш» по радио. Однако связаться с ней так и не удалось.
Командир «Танни» рассказал, что утром 18 июня разговаривал с Эджем и тот попросил разрешить ему дневной поиск в подводном положении в заливе Тояма, который находится в средней части западного побережья острова Хонсю. Каждой подводной лодке был назначен определенный район. Других ограничений в передвижении мы им не ставили. «Танни», являвшаяся главной лодкой стаи из трех лодок, перешла в район «Боунфиш» потому, что не нашла объектов для атаки в своем районе. Участок, на вход в который Эдж запрашивал разрешение, находился в пределах отведенного ему района, поэтому разрешение было простой формальностью. Командир «Боунфиш» хотел, собственно, сообщить старшему, куда он намерен направиться.
Тояма — большой залив. Он врезается в сушу миль на 50, ширина входа в него составляет около 40 миль. Залив довольно глубок, и глубины в 1000 метров встречаются на значительном расстоянии от входа. У юго-западного побережья острова Хонсю самолеты В-29 в свое время поставили магнитные мины, поэтому подводным лодкам было приказано не заходить в районы с глубинами менее 90 метров. Я останавливаюсь на этих подробностях потому, что в послевоенное время кое-кто необдуманно обвинял капитана 3 ранга Эджа в том, что он завел свой корабль в «опасные воды». Залив Тояма был не опаснее какой-нибудь другой части Японского моря, а риска в действиях «Боунфиш» было не больше, чем в действиях остальных восьми лодок группы «морских дьяволов». Из японских донесений мы теперь знаем, что 18 июня у входа в залив Тояма противолодочный корабль атаковал подводную лодку, сбросив при этом большое количество глубинных бомб. На поверхности моря появились обломки и большое масляное пятно.
«Боунфиш» погибла во время восьмого похода. Объединенный комитет армии и флота по учету потерь относит на ее боевой счет 12 судов (включая эскадренный миноносец и два танкера) общим тоннажем 61345 тонн. Два самых крупных судна она потопила во время последнего похода. Потеря «Боунфиш» омрачила нашу радость, вызванную успехом «операции Барни». Однако сам факт успешного прорыва подводных лодок через минированный Корейский пролив явился доказательством того, что мы располагаем оборудованием, благодаря которому Японское море навсегда перестало быть «частным японским озером».
Количество потопленных судов в июне было в три раза больше, чем в мае, но все же далеко не достигало среднемесячных цифр 1942–1943 годов. Объектов для атаки было очень и очень мало. По данным объединенного комитета по учету потерь, 25 подводных лодок (из них одна английская) потопили 46 торговых судов (в том числе два танкера) общим тоннажем 81302 тонны и 7 боевых кораблей (в том числе тяжелый крейсер, фрегат и подводная лодка) общим водоизмещением 14442 тонны. Из них 27 торговых судов (53642 тонны) и подводная лодка (1142 тонны) были потоплены в Японском море подводными лодками группы «морских дьяволов».
Большой успех выпал на долю упомянутой английской подводной лодки, потопившей японский крейсер «Асигара». Английская лодка «Тренчант» капитана 3 ранга Хезлета, крейсируя в Яванском море, перехватила донесения «Блюбэк» и «Чабб» об обнаружении тяжелого крейсера типа «Асигара», который вошел в порт Батавия. Незадолго до этого Хезлету было приказано перейти на новую позицию у малайского побережья. Однако Хезлет добился разрешения остаться в районе Суматры и, предвидя возвращение крейсера в Сингапур, направился в северную часть пролива Банка. «Тренчант» связалась с английской подводной лодкой «Стиджиен», и последняя заняла позицию немного севернее пролива Банка.
Перед рассветом 8 июня, находясь уже в проливе, «Тренчант» получила сообщение с «Блюбэк» о появлении тяжелого крейсера и эскадренного миноносца, следовавших на север. Вскоре на «Тренчант» заметили эскадренный миноносец типа «Камикадзэ», и подводная лодка пошла на сближение. Крейсера нигде не было видно. На эскадренном миноносце заметили подводную лодку и открыли по ней огонь, который заставил Хезлета отойти на полной скорости. Хезлет выпустил по эскадренному миноносцу торпеду из кормового аппарата, но она прошла мимо. Командир подводной лодки был уверен, что его встреча с эскадренным миноносцем заставит крейсер держаться ближе к берегу Суматры. Исходя из этого предположения, он направился к побережью и вскоре оказался в двух милях от береговой черты.
Около полудня в перископ был обнаружен неохраняемый крейсер, приближавшийся с юга. К удивлению Хезлета, он шел постоянным курсом. Атака могла бы быть чрезвычайно простой по выполнению, если бы командир лодки не решил, что крейсер должен будет оставить скалы острова Фредерик-Хендрик с левого борта и повернет прямо к позиции лодки. Поэтому Хезлет не пошел на сближение. Однако крейсер продолжал идти прежним курсом и оставил остров по правому борту. Теперь «Тренчант» пришлось развить максимальную скорость, чтобы занять хоть сколько-нибудь подходящую позицию для атаки. Дистанция 22 кабельтовых, 30 градусов позади траверза цели — вот все, что удалось сделать.
В дополнение к шести торпедным аппаратам внутри прочного корпуса английские подводные лодки данного типа имеют еще два надводных торпедных аппарата в носовой части. Для верности Хезлет выпустил по крейсеру все восемь торпед. Японцы заметили их, но было уже поздно. Пытаясь пропустить торпеды вдоль бортов, командир крейсера был вынужден повернуть прямо на них. Предпринимать такой маневр, имея подводную лодку позади траверза, было ошибкой, но при повороте от торпед крейсер неминуемо сел бы на мель. Минуты, когда делалась эта отчаянная попытка уклониться от неумолимо приближавшихся торпед, были мучительными для тех, кто находился на мостике. Палубы крейсера были заполнены людьми в защитном обмундировании, которые, возможно, эвакуировались из Голландской Восточной Индии.
Первая торпеда попала впереди четвертой башни и взорвалась со страшной силой. Через несколько секунд после нее взорвались две другие, затем еще две. Пять попаданий из восьми торпед, выпущенных с дистанции в 22 кабельтова, — отличный результат! «Асигара» окутался дымом, но его зенитные установки открыли огонь по перископам «Тренчант», которые были подняты, так как все члены экипажа по очереди следили за гибелью крейсера. Пассажиры и команда торопливо покидали горящий корабль. Крен его на правый борт быстро увеличивался. Наконец, примерно через полчаса после попадания торпед, крейсер медленно перевернулся и скрылся в бурлящем водовороте.
Глава 19
Во время совещания, на котором шла речь о взаимодействии подводных лодок с 3-м флотом адмирала Хэлси, готовившимся к намеченным на июль ударам с воздуха и моря по Японии, я узнал, что сведения о наших возможностях обнаруживать мины натолкнули офицеров штаба Хэлси на кое-какие мысли. Им нужно было, чтобы подводные лодки разведали районы, через которые линейные корабли и крейсера должны будут проходить для занятия артиллерийских позиций для обстрела побережья. От нас требовалось лишь определить границы минных заграждений, а не форсировать их. Учитывая накопленный опыт, мы легко могли справиться с этим заданием. Однако просьба застала нас врасплох, так как все подводные лодки, оснащенные гидролокаторами, находились в Японском море.
