KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Прочая документальная литература » А. Велидов (редактор) - Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 1

А. Велидов (редактор) - Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 1

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн А. Велидов (редактор), "Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 1" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Последнее время по приходе Деникина в Харьков был хозяином предприятия Шептелевичем рассчитан, как неспокойный парень, остался без работы, другого места найти не мог и приехал в Москву. Но и Москва встретила его недружелюбно, думал он устроиться в каком-нибудь учреждении, но это оказалось ему не под силу. Совершенно случайно встретился с товарищами по Харькову, а потом со мной; одно время ходил на курсы по подготовке рабочих и крестьян в высшие учебные заведения, потом записался к Шанявскому[255] и посещал его.

Все время пребывания своего в Москве он мыслью уносился туда, к матери, на юг. Но недостаток в нашем распоряжении средств не дал ему возможности выехать отсюда. Отношение его к организации ни более ни менее как случайное знакомство с членами организации, Казимиром Ковалевичем, с которым он познакомился через меня, потому что Казимир Ковалевич заходил иногда ко мне на квартиру, где был и он. Жил он по фиктивному документу, который достал для него Казимир Ковалевич по предложению Казимира Ковалевича и моему; основанием было то, что в случае моего ареста чтобы он остался нетронутым, как совершенно частное лицо. Убеждения его чисто толстовского свойства, но индивидуального. За все время своего существования он ни разу не держал револьвера в руках и не знал, как с ним обращаться.

Верить в восстание как в спасительную силу он предоставлял глупцам; сам же везде и всегда говорил, что человечество придет к счастью только благодаря эволюции умов и что революция, наоборот, пробуждает в человеке зверские инстинкты, чем и приближает человечество скорее к первобытному, дикому состоянию, нежели к царству социализма. Вообще у него осталось нечто отцовское, который был толстовцем и за все время своего 49-летнего существования ни разу не мог зарезать курицу, боялся крови и предоставлял это занятие матери. Этим, пожалуй, все сказано о нем, и чуткие люди, мне кажется, вполне удовлетворятся этой характеристикой и не будут копаться в его душе и искать каких-либо дополнений всего характера или каких-либо отношений к организации, с которой он положительно ничего общего не имел. Копание в его душе ему доставит только страдания и неприятность, а человеку, решившемуся на это копание, ничего не даст.

Я верю, что это не случится. Дополнений дать он не может.

7. МОЯ ПРОСЬБА

Все, что вам необходимо знать о Заваляеве, я вам скажу. Но прошу оставить его в покое, ибо я его слишком люблю. Нового он вам сообщить ничего не может, все, что он знал, он мне рассказывал, все, что я вчера сообщил вам, это было взято от него и отчасти из моих личных наблюдений и бесед с Казимиром Ковалевичем. Относительно его фамилии: пусть он сочтется для всех Заваляевым, а для вас и меня – моим братом. Не копайтесь в его душе; вы чуткий человек, вы должны понять, как тяжело для него такое положение, в котором он является ни более ни менее как козлом отпущения чужих преступлений; он задержан только потому, что был знаком с Ковалевичем, и только.

Да, я не отрицаю, что он анархист, но он анархист толстовского толку. Вреда от него не может быть никакого. Я его знаю лучше вас, я знаю, что за все время он мухи не обидел, он ни разу не держал револьвер в руках, ибо слишком далек от этого, он все время не верил и порицал метод борьбы, принимаемый подпольниками. Вы рабочий-революционер, вы чуткий, вы поймете, как тяжело ему было расстаться с матерью, оставив ее на руках 13-летнего брата. Поиски куска хлеба погнали его в Москву. Здесь он все время имел чисто личную связь с Ковалевичем, ибо кроме у него не было тут знакомых.

Тов., я прошу вас, если вам нужны жизнь или кровь невинного человека, возьмите мою, но отпустите его, а еще лучше, дайте возможность уехать ему к матери в Харьков. Я даю вам честное слово старого работника коммуниста, что он в подобную историю больше не впадет. Отпустите его, вы рабочий, мы тоже рабочие, вам понятно чувство сына к матери. Сообщить он никому не может ничего, предупредить тоже, ибо адресов никаких он не знает, нового ничего сообщить не может, все, что он знает, знаю и я; зачем он вам? Я остаюсь тут, я не верю в свое спасение; вам как личности я верю и уважаю вас, но вам как определенному учреждению я плохо верю. И все-таки, несмотря на то, я сказал вам все, я всеми силами старался помочь вам скорей ликвидировать это дело. Все, что у меня было, я сообщил. Какие нужно будет дополнения, я скажу. Адреса, которые у меня имелись, я передал. Я, говоря все, исходил отнюдь не из желания спасти себя, ибо я знаю, что если меня не расстреляют, то мне дадут несколько лет тюрьмы, что равносильно смерти, ибо я страшно слаб. Говоря все, я исходил из того, что считаю всю деятельность этой организации вредной для революции и для народа. Для меня для самого важно вырвать с корнем эту язву. Ибо я знаю, что за люди находятся там. У меня еще в первые дни приезда являлось такое желание, но отчасти боялся их мести, отчасти боялся, что меня начнут таскать на допросы как, что, откуда, и т. д. – ЧК. Я даю честное слово: несмотря, будут ли меня караулить или нет, я не уйду до тех пор, пока все главари не будут арестованы. Если будет нужно, я сам лично с помощью ваших сотрудников возьмусь за розыск. Возможно, нам удастся еще найти связь с левыми эсерами. Но одно прошу, отправьте Заваляева к матери. А мне дайте какую-либо работу при своем учреждении. Или кончайте, меньше агонии.

Уважающий вас (подпись).

8

В июне месяце с. г., проезжая мимо Тулы из Бердянска в Москву, три товарища – Николай Бельцев, Григорий Кремер и Андрей Португалец (с последним я только познакомился) – остановились на 2 дня в Туле, где я их встретил. На мой вопрос, зачем они едут в Москву, они сказали, что все парни съезжаются туда, что там предполагается поставить организацию анархистов и что работы будет много. Пользуясь месячным отпуском, я решил тоже поехать в Москву. Приехал я по адресу, на Малый Казенный пер.,[256] где и встретился с членом подпольной организации анархистов подполья Александром Шапиро, с которым я через 5–6 дней пошел на собрание в Сокольники, где нас было 15–17 человек совершенно незнакомых мне людей. На повестке дня стояло только два вопроса: 1) постановка организации и 2) финансовые операции. Собрание продолжалось часа три, но определенно ни к чему не пришли, назначив следующее собрание через 7–8 дней в том же месте, куда тоже собралось человек 20–22, но большинство были опять новые лица. Говорили почти о том же, что и в первый раз, но опять ни к чему не пришли только потому, что не было Соболева на собрании. Вообще его имя вспоминалось часто, и Ковалевич, с которым я познакомился на этом собрании, сказал, что начать без него работу невозможно по многим причинам: связь многих губернских городов, часть уездов и Москва для него знакома больше всего. Уезжая из Тулы на 4–5 дней, я пробыл в Москве 3 недели и все-таки ничего не узнал; уехал в Тулу, где встретил Якова Глагзона, Дядю Ваню и Сашку,[257] фамилии которого не знаю. Дядя Ваня и Сашка скоро уехали по направлению к Самаре; Глагзон же остался в Туле и через несколько дней сообщил мне, что Соболев в Москве. Меня сильно интересовал этот тип, и я решил опять поехать в Москву, где через 2–3 дня на собрании я встретил его. Собрание было очень оживленно. Соболев выступил с проектом по устройству организации анархистов подполья. Здесь же была предложена тов. Шапиро новая форма организации, так называемая семерка; после сильных прений была принята эта новая форма, по которой и решили строить организацию. О финансовом вопросе говорили очень немного, отложив его до следующего собрания, и, из кого оно состояло, я не знаю, так как не был, а когда дней через десять мы собрались опять, то о деньгах уже не говорили и после этого собрания Яша Краснокутский уехал ставить организацию на Урал. Впечатление на меня более дельных произвели: Соболев, Ковалевич, Краснокутский, Лев Черный, Андрей Португалец и 2 латыша – Адам и Андрей. По моему мнению, они и были организаторами всего. Я знал также, что у них своя группа из 14–15 человек, но на собраниях участвовало не более 7–8 человек. Приехали они тоже с Украины. Ввиду отсутствия средств в организации всякие технические работы откладывались, как, например, постановка типографии, закупка взрывчатых веществ и оружия и т. п.

Вскоре завязалась связь между левыми эсерами, членами ЦК: 1) Павлом Шишко и 2) Семиколенным – и с максималистами: 1) Сундуковым и 2) Петраковым. Судя по разговору этих двух последних, они были знакомы с Соболевым на Украине. Вскоре они исчезли куда-то из Москвы, и, как я после узнал, они уехали в Тулу ставить дело патронного завода.[258] Оставшиеся в Москве все время говорили, что нужно добыть средства, но все это оставалось словами, хотя, вероятно, кто-нибудь из группы работал в этом направлении, так как все существовали не работая. Прожив так 10–12 дней, ничего не делая, все стали волноваться, нервничать, пошли раздоры, и 6 человек видных для организации членов откололись от группы и, достав деньги в отделении государственной сберегательной кассы, уехали в Тулу. Приехав туда, они заявили, что они посланы Соболевым для дела патронного завода. Дело должно было быть поставлено 15 августа, но по причинам, мне не известным, оно было отложено до 1 сентября. В этот промежуток приехали еще 5 до этого незнакомых мне парней, и опять образовались две группы: 6 человек, уже ранее отколовшихся, уже официально исключенные из группы, и 5 человек во главе с Сундуковым и Петраковым, которые ставили дело. Между обеими группами открыто завязалась борьба, и хотя до дела было еще далеко, но борьба эта грозила принять роковые результаты, вплоть до убийства друг друга, но в конце концов они все-таки пришли к следующему заключению: один из шести отколовшихся должен был быть во время дела и определенная сумма из взятых денег должна была пойти в пользу шести. Но во время дела 1 сентября посланный из шести Николай Беляев ушел с поста, что почти и провалило все дело. Пока все это происходило в Туле, в Москве в это время была совершена экспроприация на Большой Дмитровке в нарбанке. Как это дело ставилось и кто был его участником, я наверное не знаю, но, судя по разговорам, в этот день участвовала вся группа латышей, Соболев, Гречаников и еще несколько, как будто 22 человека. Вскоре же после экспроприации группа латышей, взяв деньги, взятые в нарбанке, уехали в Латвию ставить организацию анархистов подполья. Деньги же из Тулы были привезены в Москву, причем из этих денег было выдано максималистам 400 000 рублей и группе отколовшихся 350 000 рублей.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*