КАРЛХАЙНЦ ДЕШНЕР - КРИМИНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА
Во время мелетийской схизмы Афанасий совместно с египетским епископатом решились, чтобы арабский епископат, Рим и Запад в конечном счете сделали епископом для (небезупречно освященных) павлиниан Антиохии Люцифера из Кальяри - того Люцифера, который потом создал свое собственное тайное собрание против католической церкви Против этого был почти весь Восток, в том числе «три великих каппадокийца», учителя церкви Василий, Григорий Назианский и св. Григорий Нисский, страстным последователем которого - благодаря св. епи скопу Мелетию, неоднократно ссылавшемуся на долгие годы арианским императором Валентом, - был учитель церкви Иоанн Хризостом (После смерти Мелетия он оставил его партию, но не примкнул и к павлинианам). И отец церкви Иероним был в смущении «Я не знаю Виталия, я отвергаю Мелетия, я ничего не знаю о Павле». Сам Василий, положивший начало переговорам с Римом, под конец раскаивался, что вообще связался с «высоко тронными» римлянами. А еще во время помпезных похорон св. Григорий в присутствии императора натравливал: «Прелюбодей (Павлин) тоскует о брачной постели Христовой невесты (это - уже выданная Мелетием замуж антиохийская церковь), однако невеста осталась непорочной» (Для Павлина «Отец», «Сын», «Дух» - одна единственная ипостась, для Мелетия - три, как и для трех каппадокийцев). Еще и на Константинопольском соборе 381 г среди «отцов» из-за последователей Мелетия разгорелся дикий скандал. Павлин был бы теперь единственным епископом в Антиохии. Но - избрали Флавиана. Амвросий протестовал.
Помимо обоих ортодоксов, Мелетия и Павлина, вместе со «здоровой частью народа» имелась, однако, и «больная» (Феодорит) под предводительством радикального арианского епископа Евзоя, который повелевал почти всеми церквями города, равно как и целым рядом конкурирующих сект - массалиан, новациан, аполлионаристов, павловцев (довесок епископа Павла из Самосаты - не путать с павлинианами Павлина). И так далее До V века продолжалась «антиохийская схизма», причем город, вследствие социальных конфликтов, потрясали восстания, только в восьмидесятых годах голодающее и эксплуатируемое население поднималось в 382-383, 384-385, и 387 годах. В конце концов сирийский народ примкнул большей частью к «еретикам», якобитам в VI столетии (в 526 г Антиохию постигло землетрясение, поглотившее, по-видимому, четверть миллиона человеческих жизней) монах и священник Яков Барадай основал сирийско-монофизитскую церковь. И в канун крестовых походов патриархату Антиохии еще принадлежали 152 епископские резиденции. Однако христианские церкви и постройки города исчезли столь же бесследно, как и в Александрии.
БЛИЗКОЕ К ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ СОСТОЯНИЕ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ И УГРОЗА ВОЙНЫ С КАТОЛИЧЕСКОГО ЗАПАДА
В конце 338 г в Константинополь отправили - в цепях, в новую ссылку - свирепого никеанца, уже ссылавшегося Константином в Понт архиепископа Павла (для ариан - убийца Ария). (Правда, сведения о его жизни и судьбе сильно противоречат друг другу. (Его преемник Евсевий Никомедский, авторитетный почитатель Ария, умирает примерно три года спустя. С императорского одобрения Павел, в то время беженец у епископа Рима, возвращается в 341 г снова домой Фанатик Асклеп из Газы, сам как раз вернувшийся (с разрешения Констанция) из ссылки, подготавливает въезд патриарха смертоубийствами, в том числе и в церквах Царит «близкое к гражданской войне состояние» (фон Хелинг) Убиты сотни людей, - еще до того как Павел торжественно вступил в город и массы взбунтовались Македонии, полуариан, его старый враг, становится контрепископом. Однако главную роль в кровавых, все более нарастающих событиях сыграл, согласно источникам, Павел Уполномоненный для наведения порядка кавалерийский генерал Гермоген (первое вмешательство военного специалиста во внутрицерковный конфликт) был загнан приверженцами католической верхушки в церковь Ирины -Мира, - а последняя подожжена Гермоген убит, его труп протащили за ноги по улицам. Непосредственно участвовали два домочадца патриарха, субдиакон Мартирий и лектор Марциан, - во всяком случае, по данным церковных историографов Сократа и Созомена Проконсул Александр спасается бегством. В Константинополе кровавые волнения тоже едва останавливают, причем были убиты сразу 3150 человек. Однако патриарх Павел, удаленный самим императором, тащится от одного места ссылки к другому, пока не умирает в Кукусе, Малой Армении, возможно, задушенный арианами, а Македоний надолго становится единственным верховным пастырем города.
После победы ортодоксии труп Павла был доставлен в 381 г в Константинополь и похоронен в церкви, которую отняли у македониан. С тех пор эта церковь носила его имя.
Кровавое выступление католических душеспасателей имело, можно предположить, и внешнеполитический задний план При разделе империи епархия Фракии вместе с Константинополем должна была принадлежать вначале Константу, но тот уступил ее зимой 339-340 гг. Констанцию за.
его помощь против Константина II. Тот между тем, разумеется, выбыл из игры, и не кажется невероятным (тезис, недавно вновь подхваченный совсем молодыми историками), что патриарх Павел должен был подготовить в Константинополе воссоединение города с западной империей.
Во всяком случае, император Констант, поощрявший на Западе никейцев, искал политического влияния на Востоке. И не случайно епископ Юлий I Римский в начале сороковых годов подтолкнул его к демаршу. Он должен был вступиться перед Констанцием за Афанасия, Павла и других преследуемых и созвать общий собор, за что ратовали многие католики Год спустя два собора в Сердике (София), восточный и западный, взаимно прокляли друг друга (отсюда ведет дорога к до сих пор существующему с 1051 г. расколу церкви), Констант в Антиохии, тогдашней резиденции, при посредничестве епископов Винцентия из Капуи и Евфрата из Кельна выражает протест (При этом в спальной комнате пожилого кельнского верховного пастыря происходит забавный и неприятный эпизод с потаскушками, что инициатору, местному арианскому епископу Степану даже стоило должности; правда, его преемник, Леонтий был так же «коварен, как скрытые рифы моря»). Однако за этими интригами Запада против Востока стоял Афанасий. Он - защитник и соратник римского епископата. Он к тому же неоднократно выныривает при императорском дворе. Он привлекает чрезвычайно богатыми подарками дворцовых чиновников, особенно высоко уважаемого Константом Евсевия. И он же в конце концов, разговаривает в Трире с самим властителем, который хочет принудить Констанция к возвращению сосланных - даже угрозой войны. Столь же кратко, сколь и бесстыдно он пишет брату. «Если ты мне сообщишь, что отдашь им их престолы и отберешь у тех, кто их осквернил неправедностью, то пошлю мужей к тебе; но если ты откажешься сделать зто, то ты должен знать, что я сам туда прийду и даже против твоей воли возвращу им их престолы».
Или их епископские троны или война. Соблазн кажется немалым - напасть на вечно воюющего с персами брата, тем более что персидский царь Шапур приготовился к новому штурму Нисиби. Однако в начале лета 345 г Афанасий добился в Аквилее, где он пробыл целый год, своего отзыва Констанцием. Тем не менее он вначале отправился в Трир ко двору, «жаловался» там, предъявлял «иски и протесты», короче, - пробуждал «в императоре рвение его отца» (Феодорит). Однако и Констанций в следующем послании (за которым последовало даже третье) сожалел об отсутствии епископа и приглашал «высокочтимого» «без всякого недоверия и без опасения подняться в государственную почтовую карету и поспешить к нам». Наконец, Афанасий, настойчиво призываемый Констанцием к примирительным отношениям в Отечестве, отправился летом 346 г из Трира в Рим, где снова увиделся с епископом Юлием, а оттуда дальше на восток, где в Антиохии он встретился и с Констанцием, принявшим его милостиво и велевшим уничтожить все старые акты против него. Это, однако, не помешало патриарху, как и при своем возвращении в 337 г, вновь ходить всевозможными окольными путями, плести интриги, назначать угодных ему епископов, организовать в Иерусалиме с помощью местного епископа Максима маленький синод, который вновь принял в церковную общность отлученных восточным большинством в Сердике, а его снабдил экзальтированной рекомендацией египетскому клиру, дабы облегчить возвращение.
ВОЗВРАЩЕНИЕ АФАНАСИЯ (346 г.), НОВОЕ БЕГСТВО (356 г) И ШЕСТЬ ЛЕТ ПРИБЕЖИЩА У ДВАДЦАТИЛЕТНЕЙ КРАСАВИЦЫ
21 октября 346 г Афанасий после семнадцатилетней ссылки еще раз въехал в Александрию, где в предыдущем году умер арианский епископ Григорий, после того как он «на протяжении шести лет» свирепствовал «ужаснее, чем дикий зверь» (Феодорит). И тем победнее действовал святой, - а до устранения императора Константа (350 г) это совершенно неоспоримо. Однако так как во имя Бога все разрешено, то именно поэтому было предложено, чтобы Афанасий после убийства его западного благодетеля тайно написал его убийце Магненцию. Его войска стояли уже в Ливии, в пределах египетского патриархата. Так патриарх попытался привлечь узурпатора на свою сторону, - а позднее утверждал, что его письмо Магненцию сфальсифицировано. (А в фальсификации разбирался не только этот единственный святой). Хотя его - после того как евсевиане еще в 351 г. добивались вытеснения никейской формулы первой сирмийской (в 357-м, 358-м и 359-м гг. к ней прибавились три новые сирмийские формулы) - еще раз низвергли соборы в Арле и Милане, о чем тоже следует сказать. Ибо теперь Афанасий не был защищен никаким западным государем. Однако Констанцию все еще не удавалось изгнать александрийца. Не он, а посланец императора нотариус Диоген отступил из города четыре месяца спустя, 23 декабря 355 г. Лишь после того как появились нотариус Иларий и арианский dux Сириан и в ночь с 8 на 9 февраля 356 г «более чем 5000 солдат, которые несли при себе оружие, обнаженные мечи, луки, стрелы и дубины» (Афанасий) окружили кафедральный собор патриарха, причем были - не по его вине, как подчеркнул Сириан, - раненые и убитые, Афанасий бежал в спасительную даль. В то время как в ночной битве гибли его приверженцы, он вынужден был спасаться бегством в пустыню, к монахам.
