КАРЛХАЙНЦ ДЕШНЕР - КРИМИНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА
И вот александрийский «папа», - да при том, возможно, первым, - протрубил боевой клич свобода церкви от государства, первым, - если отвлечься от того, что перед этим уже донатисты спрашивали что общего у императора с церковью? Но подобно им и Афанасий воскликнул так лишь потому, что государство, государь противостояли ему. Так как святой, естественно, оценил на себе гнет и силу, он был «часто безудерждым так же, как его противник» (Фогт). Почитаемый как «патриарх ортодоксии» св. Епифаний (чье религиозное рвение по общему признанию зло контрастировало с его рассудком; свидетельствует об Афанасии «Если оказывали сопротивление, он использовал силу». Но когда сила настигала его самого, как в 339 г при вступлении в Александрию арианца Григория, то он заявлял Епископ никогда не должен навязываться защитой и силой мирских наместников». Когда сила настигала его самого, то он патетически проповедовал (как в 357-358 гг., во время бегства от чиновников Констанция) толерантность и предавал проклятью принуждение именно как знак ереси.
Но это всегда оставалось политикой церкви, - при собственной подневольности проповедующей терпимость, свободу от всякого притеснения, а будучи в большинстве, во власти, - не останавливающейся в испуге перед принуждением и подлостью. Ибо церковь, прежде всего католическая, никогда не стремилась к свободе, принципиальной свободе, но постоянно лишь к свободе для себя. Никогда она не стремилась к свободе других. Более того, якобы во имя веры, фактически во имя собственного господства она разрушает всякое сознание и потребность свободы и всегда, насколько она может, нетерпеливо требует от государства защищать ее «права», подрывать права человека, - и это проходит через все века.
Когда католическая церковь была государственной, Оптат из Милева одобрял в 366-367 гг. подавление «еретиков» и кровавую расправу над ними армии «Почему, - спрашивал святой, - это должно быть запрещено - мстить за Бога смертью виновного? Хотят доказательств? Ветхий Завет кишит ими. Как можно не думать об ужасных примерах» - и, конечно, под рукой не оказывается письменных текстов. Но когда господствовали ариане, католики выступали защитниками религиозной свободы «Церковь грозит ссылкой и тюрьмой, - жаловался св. Иларий, - она хочет привести к вере принуждением, она, о которой раньше думали в ссылке и тюрьмах. Она прогоняет священников, она, которая ширилась священниками, - гонимыми. Сравнение ныне потерянной церкви прошлого с тем, что мы имеем перед глазами, вопиющее». Таким же образом взывал Афанасий к императору Константину, который ладил с католиками Правда, когда Констанций поддерживал ариан, Афанасий сражался за libertas ecclesiae, политика императора была «неслыханной», он стал «покровителем безбожности и ереси», предтечей Антихриста, так сказать дьяволом на земле Афанасий не колеблется ни на мгновение тяжко оскорбить его персонально, обозвать его человеком, лишенным всякого разума и дарования, другом преступников - и евреев «Речами, копьями и солдатами не возвещают истину, - проповедует он - Господь ни к кому не применял силу». Даже иезуит Зибен добавляет «Признание такого рода из Афанасия выдавили невзгоды преследования. С тех пор как никейская партия стала в чести и пользовалась вниманием императора, такие тона перестали раздаваться». Но тот же самый Афанасий тому же самому императору мог, если уж он надеялся благодаря ему вновь обрести епископское место, плести прямо-таки панегирические гирлянды, новыми и новыми определениями славить его человечность и мягкость, просто чествовать его, как Христа, испокон веку исполненного божественной любви. В своей «Apologia adConstantium», опубликованной в 357 г, он пресмыкается перед монархом отвратительным образом. Уже в 358 г, в своей «Historia Аriапоrит ad monachos» он осыпает его гневом и ненавистью. Афанасий раз от разу изменяет свой взгляд на императора и империю, он приспосабливается, он оппонирует - в соответствии с положением, по потребности. Во время своей третьей ссылки он обдумывал даже открытый мятеж против своего (христианского) господина. Однако ранняя смерть Констанция сберегла ему возможность сделать последовательные выводы из таких размышлений.
ДАЛЬНЕЙШЕЕ НАВЕТНИЧЕСТВО АФАНАСИЯ, ПОДДЕЛКИ И СМЕРТЬ АРИЯ
Как и императора, Афанасий, естественно, атакует и поносит Ария.
Он непрерывно говорит о «безумии» Ария, его «заблуждении», его «жалких, безбожных речах», его «отталкивающих и пропитанных безбожием шутках». Арий - «обманщик», «безбожник», предтеча «Антихриста». Точно также он неистовствует против всех других «лицемеров арианского безумия», «злонамеренных», «любящих спорить», «врагов Христа», «безбожников, целиком впавших в неразумие», «силков дьявола» Все, что говорят ариане -«глупая болтовня», «наваждение», «просто химеры и измышления» Им приписывают «лицемерие и самохвальство», «бессмысленный и глуповатый вздор», «бездну неразумия» и вновь и вновь «безбожность» «Так как божественные послания для них закрыты, и со всех страниц они обличены ими как глупцы и враги Христа». Он даже утверждает, «что ариане со своей ересью лишь видимо борются против нас, но на деле ведут борьбу против самой божественности». «Они знают, - пишет в 1737 г Фридрих II Прусский саксонскому посланнику фон Суму, - что обвинение в безбожности последнее прибежище всех клеветников».
Но Афанасий бесцеремонно срамит как «арианина» любого личного противника, даже (исторически совершенно ложно) все антиохское богословие. Кто только воспротивился ему, «того он обвиняет тоном высшего возмущения явным еретиком» (Деррье) Святой учитель церкви, хвастающийся «Мы христиане и умеем ценить Евангелие Спасителя, высказывается о христианах других убеждений «это рвота и мокрота еретиков», подстрекательски заявляет, «что все их учение побуждает к преступлениям», что они это учение «носят всюду с собой, как грязь в кармане, и выплевывают его, как змеи свой яд». Однако ариане даже превзошли «в своем оскорблении Христа предательство евреев» Худшее едва ли можно сказать «И так ходят несчастные кругом как жуки и ищут со своим отцом, дьяволом, предлоги для своей безбожности», при этом занимая у евреев «богохульство», у «язычников безбожие».
Ибо - Афанасий «не просто мужественный защитник ортодокссии удачливейший адвокат никейской веры», нет, «Афанасий оправдывает христианство» «в противовес язычеству и иудейству глубоко обоснованным и счастливым образом». Это означает, что защитник vera fides1, «духовная великая держава в церковной жизни тех лет» (Липпл), забросал и евреев, и язычников дерьмом, как и все, что ему не подходит «Безумие» ариан именно «иудейское», «иудаизм под именем христианства», «извращенность теперешних иудеев». Ариане делают то же самое, что и евреи, «пытающиеся убить Господа», «потерявшие свой разум», «еще злее, чем дьявол». И язычники разговаривают точно так же «клеветническим языком», они «омрачены», «глупцы», «пьяницы и слепцы», полны «невежества», «тупоумства», «ослепления идолами», «идолопоклонничества», «забытости Богом», «безбожности», «лжи», они могут стать «губительными» et cetera, et cetera.
Мы уже знаем это христианское рвение и злобствование по отношению к другим религиям. И это остается одинаковым во все времена. То, что Афанасий при этом не только бессовестен, но и, возможно, многому верит в том, что проповедует, делает все еще хуже, опаснее, требует еще и фанатизма, нетерпимости, твердолобости, уверенности в собственной правоте от того, кто не сомневался в себе, возможно, ни разу в своем деле, своем «праве».
1 возвещающая истину вера (лат).
Скандальные выборы святого привели к выдвижению антиепископа, а во многих местах к таким уличным битвам, что император Константин в 332 г, задетый жалким спектаклем детей Бога, письменно обвинил католиков Александрии, что они ни на волос не лучше, чем язычники! Посланец Афанасия, пресвитер Маларий, разрушил в мелетианской церкви Мареоти епископский трон и опрокинул алтарь, при этом чаша причастия разлетелась на куски. И Афанасий сам проводил «свойственную ему политику умиротворения» (Фельк) - побоями, заключением в тюрьму и изгнанием мелетианцев. (Лишь недавно обнаруженный папирусный документ подтверждает эти обвинения). Однако преемник Мелетия Иоанн Архаф утверждал даже, что епископ Арсений по приказу Афанасия был привязан к столбу и заживо сожжен. Так что святой вынужден был давать ответ при дворе, а также на двух синодах У императора ему это, однако, удалось. А на имперском синоде в Тунисе летом 335 г, где ему инкриминировали события во время выборов, несправедливое взимание налогов в его огромной церковной провинции, неуважение цезарийского синода, многочисленные акты насилия, разврат и другое, даже предъявили отрубленную руку «убитого» Арсения, он, правда, вынырнул совместно с многими прелатами и с самим объявленным убитым Арсением (который смог продемонстрировать и вполне здоровые руки). Однако противостоящие епископы лишь обзывали его «колдуном», говорили о «наваждении» и порывались «его разорвать и прибить» (Феодорит).
