Самуил Штутман - На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)
Прогрессивным фактором, оказавшим огромное воздействие на военное строительство и постановку всего военного дела в стране, стал переход от рекрутских наборов к всесословной воинской повинности. Согласно Уставу о воинской повинности, введенному с 1 января 1874 г., обязанность военной службы в России наступала с 21 года. Общий срок службы был определен в 15 лет, из коих 6 лет в строю и 9 лет в запасе. После 15-летнего срока запасник до 40-летнего возраста приписывался к ополчению. Устав устанавливал большие льготы, дававшие право освобождения от воинской повинности по семейным обстоятельствам и образованию. Это позволяло максимально сохранить рабочие руки в деревне, не обездоливать семьи и способствовало поднятию уровня образования в стране.
Благодаря реформе изменился состав формирований, предназначенных для внутренней службы. В корне изменившийся порядок комплектования войск исключил негодную практику направления в местные батальоны порочных или штрафованных нижних чинов. В эти войска стали поступать новобранцы. Какой контингент их поступал, такой и служил. Обучить и воспитать новобранцев – это стало делом самих местных войск.
26 августа 1874 г. утверждено новое Временное Положение об управлении местными войсками (объявлено приказом по военному ведомству № 251), согласно которому управление местными войсками в восьми округах европейской России осуществлялось с помощью трехчленной системы, разделяясь на три инстанции: начальник местных войск округа (с правами командира корпуса) – губернский воинский начальник (с правами начальника дивизии) – уездный воинский начальник (с правами командира полка). Уездный воинский начальник являлся командиром местных команд уезда. Он ведал учетом офицеров и нижних чинов запаса, призывом и отправкой по назначению новобранцев и запасников, на нем же лежали обязанности, связанные со всеми мобилизационными вопросами в уезде (хранение имущества для формирования резервных и запасных частей в военное время, составление сведений о мобилизационных возможностях, об имеющихся местных путях сообщения, средствах обеспечения, медицинских учреждениях и др.). Управления уездного воинского начальника в зависимости от мобилизационных возможностей (контингентов запасников и новобранцев) подразделялись на четыре разряда. Губернский воинский начальник ведал учетно-мобилизационными вопросами в масштабе губернии, ему подчинялись расположенные в губернии местные резервные, запасные и крепостные войска. Управления губернского воинского начальника также делились на четыре разряда.
Во главе всей этой системы стоял начальник местных войск военного округа, ему подчинялись все резервные и запасные части округа, местные батальоны и команды3. Последние получили новую организацию, в зависимости от местных потребностей, определяемых загруженностью караульной службой. Отныне различались батальоны двоякого состава: постоянные и кадровые. К первым относились местные батальоны и команды, дислоцировавшиеся в тех пунктах, где отсутствуют полевые войска, и вся внутренняя служба исполняется этими местными батальонами и командами. Весьма важным и существенным дополнением к этому являлось то, что к ним отнесены были и конвойные команды, которые по положению содержались в постоянном составе. Батальоны постоянного состава различались по численности нижних чинов в них (400, 500, 600, 700, 800, 900 и 1000 человек). К местным батальонам и командам кадрового состава отнесены были те, которые квартировали в местах расположения полевых войск и в связи с этим несли караульную и конвойную службу в ограниченном объеме. В мирное время такие батальоны имели в своем составе по 25 офицеров и 400 нижних чинов, а команды формировали трех составов: по 250, 100 и 64 строевых нижних чинов. С выводом полевых войск батальоны должны были развертываться в полки четырехбатальонного состава, а команды – в батальоны двух– или четырехротного состава. Комплектование местных батальонов и команд производилось на общих основаниях.
Таким образом, в развитии местных войск наметились весьма существенные и своевременные преобразования. Они отвечали новым потребностям страны, ее мобилизационным усилиям. Вся организация местных войск теперь легко вписывалась в военно-окружную систему управления. Помимо выполнения своих задач по несению внутренней службы она была включена в общегосударственную сферу совершенствования и повышения мобилизационной готовности, становясь реальной резервной базой для пополнения при необходимости полевых войск. И действительно, с 1874 г. начался новый процесс переформирования местных батальонов и команд. Сначала были сформированы: 8 батальонов кадрового состава и 10 постоянного, 35 команд кадровых и 468 постоянных. Затем началось преобразование местных батальонов в резервные. Оно усилилось в период русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг., когда 46 местных батальонов стали резервными. Они сыграли свою роль в подготовке пополнения для действующей армии.
Меры охранительного порядка
Наметившаяся тенденция к либерализации жизни общества в результате великих реформ 60-70-х гг. XIX в. существенно повлияла на состояние охранительных функций государства. Было ликвидировано пресловутое III отделение канцелярии его императорского величества (Указ Александра II от 6 августа 1880 г.), его дела переданы учрежденному при Министерстве внутренних дел Департаменту государственной полиции, преобразованному с 1883 г. в Департамент полиции, что безусловно повысило роль и авторитет МВД. Этому ведомству подчинялся Отдельный корпус жандармов. Командиром корпуса являлся один из товарищей (по-нынешнему – заместитель) министра, а высшим руководителем считался министр внутренних дел, именовавшийся шефом жандармов. Отдельный корпус жандармов был одним из инструментов политической власти, важным звеном военно-охранительной системы государства, хотя его численность сегодня нам кажется весьма скромной. В составе корпуса было всего три дивизиона (в Санкт-Петербурге, Варшаве и Москве) и сравнительно небольшое число жандармских команд.
Жандармерия выполняла свои задачи (она играла роль политической полиции), вобрать в себя функции упраздненной внутренней стражи она ни по предназначению, ни по своей малой численности не могла. Схожие, хотя и специфические, обязанности имела полиция, но и она в полной мере заменить внутреннюю стражу была не в состоянии. Полиция работала в определенном контакте и взаимодействии с жандармерией, хотя между ними всегда было скрытое соперничество.
Во второй половине XIX в. Россия прочно вступает на путь капиталистического развития. Преобразования охватили социально-экономическую, политическую и культурно-просветительную сферы. Освобождение крестьян, решение аграрного вопроса, введение местного самоуправления, реформы военная, судебная, в области образования – такого гигантского скачка предшествующая российская история не знала.
Но все эти процессы проходили небезболезненно. Продвижение осложнялось недостаточными радикализмом и последовательностью реформ, нетерпеливостью и бескомпромиссностью крайнего фланга оппозиции, прибегшего к террористическим методам борьбы, упорством и нежеланием самодержавной власти идти на известные уступки, даровать стране хотя бы умеренную конституцию, которая могла позволить либеральным слоям больше влиять на политическую и экономическую жизнь общества. Обострившиеся противоречия привели к новой революционной ситуации в стране. Рост экономических трудностей, неурожай и связанный с ним голод, разорительная русско-турецкая война – все это явилось питательной средой революционного натиска 1879 – 1882 гг., который обрушился несколькими потоками: крестьянскими волнениями, выступлениями рабочих (впервые возникли политические организации рабочего класса «Южнороссийский союз рабочих» и «Северный союз русских рабочих»), умеренными требованиями либеральной буржуазии и более решительными действиями революционных демократов (народников), наиболее опасным проявлением которых был индивидуальный террор.
Самодержавная власть и ее охранительная система, естественно, боролись со всеми этими явлениями. Для подавления народных волнений приходилось использовать жандармерию, полицию и регулярные части, считавшиеся надежным оплотом государства. Одно порождало другое. Нежелание уступок, недовольство, принимавшее разные формы борьбы и протеста, усиление репрессий раскачивали общество, лишая его стабильности, мешая прогрессивно-поступательному развитию и успокоению.
В начале 60-х гг., когда начался подъем крестьянских выступлений, для их усмирения было выделено 64 пехотных и 16 кавалерийских полков4. За 1861 – 1894 гг. зафиксировано 693 стачки и 312 волнений рабочих, в которых участвовало более полумиллиона человек5. В течение 1878 – 1880 гг. в стране прошло более 80 политических судебных процессов. Карательный аппарат работал на полную мощь.
