Андрей Жариков - Памирская быль
Перед посадкой в самолет, Датченко вдруг крикнул с мальчишеским задором:
— До встречи на пике Ленина! Покучнее приземляйтесь, будем там подписывать послание в новые века!
Наконец воздушный корабль поднял клубы ныли, оторвался от земли, взял курс на Памир. Парашютисты сидели на своих контейнерах, беспокойно ерзали, устраиваясь поудобнее.
Специалисты парашютного дела высокого класса и мастера спорта Петриченко, Севостьянов, Томарович, Чижик и Прокопов ходили по огромному салону самолета. Помогали ребятам присоединять кислородное оборудование к питанию от бортовой кислородной сети, зацепляли карабины вытяжных фал парашютной системы, проверяли, не забыл ли кто что-то сделать. В салоне было шумно. Разговаривали громче, чем в обычном пассажирском самолете.
Наконец все десять «ассистентов» заняли свои места в гермокабине. Тридцать шесть парашютистов в кислородных масках, в специальных цветных утепленных костюмах замерли в ожидании сигнала к прыжку. В контейнерах у них было все необходимое для временного обитания в условиях Памира.
Виктор Датченко посмотрел в иллюминатор. Внизу виднелись рваные облака, побуревшие скалистые предгорья. Памир казался мрачным. В эти предстартовые минуты Виктор не думал ни о предстоящем прыжке, ни о том, как он будет спускаться к базовому лагерю после приземления. Мысли уносили его далеко, в родные донецкие места, где промелькнуло детство…
Датченко заглянул через иллюминатор в гермокабину, где находилась десятка асов парашютизма. Валера Глагольев был чем-то встревожен, он не отрывался от иллюминатора. Юматов улыбался чему-то, Морозов что-то рассказывал Томаровичу, тот внимательно слушал его.
Виктор перевел взгляд на ребят, которые сидели в общем салоне. Напротив него Мешков, похоже, что в дреме. Рядом с ним отрешенно о чем-то думал Асаенок. Справа от него разместился широкоплечий, небольшого роста парень. Звали его Васей. Фамилию Виктор никак не мог вспомнить. По натуре Вася был спорщиком, спорил по любому поводу и всегда всем возражал, хотя делал все так, как нужно…
Отвлеченные мысли Виктора прервал внезапно усилившийся гул двигателей, он ворвался в открывшийся люк. Выбросили пристрелочные парашюты с балластом. Вскоре на борту стало известно: все нормально, самолет снова на «боевом курсе». На табло вспыхнул желтый сигнал: «Приготовиться», и ребята зашевелились. Виктор поправил кислородную маску, крепче зажал зубами сосок, кивнул головой ребятам: мол, держитесь! Младший сержант Мешков поднял руку с оттопыренным большим пальцем: «Все идет отлично» означал его жест. Замечательный парень этот Саша Мешков, настоящий друг. Сколько раз он выручал ребят в тренировочных походах к вершинам Памира. Сядет иной товарищ — и ни с места. Хоть бери и тащи вместе с рюкзаком. Саша подойдет, сунет занемогшему руку под мышку и, словно это совсем не трудно, ведет его пять, десять, двадцать минут… Смотришь, парень ожил, сам пошел.
…Рядом с Александром Мешковым сидит круглолицый Николай Наливайко. Трогает руками контейнер, на котором расположился: проверяет, не забыл ли его на земле. В контейнере вместе с провизией и необходимыми вещами для десантировании в высокогорных условиях — десяток хороших яблок. За яблоками он готов на дно пропасти спуститься…
Десять парашютистов в гермокабине тоже начали готовиться к прыжку. Им предстоит приземлиться чуть позже и выше, чем этим тридцати шести, прямо на пик Ленина. Возглавляет группу асов неоднократный рекордсмен мира Александр Петриченко.
В надежности парашютов никто не сомневается. Они приняты специальной комиссией, опробованы при многократных перегрузках.
Вместе со всеми будет прыгать и молодой, но уже опытный парашютист Вячеслав Томарович. Он принимал участие в создании и испытании многих парашютов.
В десятку лучших входят также известные парашютисты, неоднократные рекордсмены мира Владимир Чижик, Владимир Прокопов, Эрнест Севостьянов. Немалый вклад в усовершенствование парашютной техники внесли и эти отважные спортсмены. Они о чем-то говорят, смеются, но их не слышно. Сидят пока без масок.
В большом салоне без масок нельзя. Высота над Памиром восемь тысяч, воздух разряжен. Парашютисты обеспечиваются кислородом от бортовой сети питания. При спуске на землю автоматически включится индивидуальная система.
Лицом к иллюминатору сидит москвич Юра Юматов, разносторонний спортсмен — парашютист, борец, легкоатлет… Он сын московского художника. Умеет неплохо рисовать, но в большей мере его способности проявились в музыке. Вчера Юра пел под гитару свои собственные песенки… После службы в армии он мечтает поступить в Московский авиационный институт.
Не сидится на контейнере воронежцу старшему сержанту Валерию Глагольеву…
Незавидное детство было у него. Мать умерла рано. Отец женился вторично, но тоже вскоре умер, и мальчик рос у мачехи. Что-то озорное есть в характере Валерия. Кажется, вот-вот он выкинет какой-нибудь «фокус» и удивит всех. Однако Глагольев не из тех, кто может нарушить устав, сделать отступление от нормы поведения спортсмена. Он надежный товарищ и непревзойденный шутник.
Виктору Датченко досадно, что его не взяли в группу сильнейших. Не потому, что он считает себя уж очень большим мастером парашютизма, а из-за угрызений совести: всем же известно, что этим товарищам будет гораздо труднее, Виктор просился в их группу, но подполковник Морозов сказал: «Тебе лучше быть там, где на тебя будут равняться». Значит, так надо. Виктор смог выработать в себе умение повиноваться без внутреннего возражения, у него нет привычки по любому поводу обсуждать действия старшего командира…
Подполковник сидит рядом с лейтенантом Сидоренко. Даже специальная одежда парашютиста не скрывает стройности фигуры у этих выдающихся армейских спортсменов. Виктору приходилось прыгать с ними с высоты сто метров без запасного парашюта, когда купол раскрывается у самой земли. Смелые офицеры, хорошо подготовленные и натренированные парашютисты, они имеют богатый практический опыт.
Секунды, казавшиеся парашютистам слишком замедленными, истекли. На табло вспыхнул зеленый свет, со скрежетом раскрылся двухстворчатый люк. Внизу, совсем близко, проплывали голубые снега Памира. Холодный сильный поток воздуха с грохотом врывался в салом. Один за другим спортсмены прыгали навстречу черным бездонным трещинам и зубастым скалам. В стремительном падении парашютисты преодолевали резко нарастающее давление снизу, словно их вталкивали в резиновую массу. Рывок ощущался намного сильнее, чем в обычных условиях, и казалось, ткань парашюта не выдержит, лопнет от удара, затрещит рваными лоскутами на скрученных стропах. Даже смотреть вверх было страшно. Но по инструкции это полагалось делать.
Датченко прыгал в своей группе одним из первых. После рывка убедился, что купол над ним расправился полностью. Судорожно зажав в зубах загубник, он старался угадать и получше разглядеть то место, где ему суждено приземлиться…
До Памира было еще далеко. Но и с большой высоты ледники казались гигантскими. Особенно отчетливо виднелась снежная цепь вершин, пересеченная множеством ущелий и ледников. На некоторых горах, примыкающих к леднику, не было снега. Они громоздились ниже снеговой линии, но сверху не замечалась разница в уровне гор.
Внизу вдруг появилась черная точка, она постепенно разрасталась, вытягивалась и, наконец, стала похожа на хвост чернобурки. Это кто-то зажег дымовую шашку. По дыму легко можно было определить направление и даже силу ветра. Молодцы альпинисты! Догадались.
…Самолет ушел далеко и кажется в небе крошечным. Справа и слева маячат разноцветные купола. Кого-то сильно раскачивает. Понесло и Виктора. Где же крест? Он почему-то виден очень далеко слева. Датченко развернул парашют против ветра, направление которого так хорошо показала дымовая шашка, поставил щель под сильный поток воздуха, но снос все равно не уменьшился. Тянуло куда-то на скалы, еще больше раскачивало под парашютом. Неприятно, когда качает, как на гигантских качелях. И вдруг… что такое? Со страшной скоростью проносятся два столкнувшихся в воздухе парашютиста. Потоком воздуха одного из них втащило между строп парашюта товарища. Он висит вниз головой. Оба парашюта погасли. Ребята стремительно падают на скалы… Это смерть! Неминуемая гибель! Но тот, который влетел между строп и висел вниз головой, как видно, не растерялся: вот он уже отцепил основной парашют, немного отделился от товарища в свободном падении и тут же раскрыл запасной. До земли оставалось несколько десятков метров. Смельчаки опускались на каменистый участок, вдалеке от оранжевого креста. Туда же несло и Виктора, как ни старался он управлять парашютом, прямо к камням, едва прикрытым снегом. Чуть коснувшись земли, он отцепил парашют, который потащило к пропасти, упал. Обо что-то твердое сильно ушиб ногу. Но это не такая уж беда, могло быть гораздо хуже…
