Михаил Мельтюхов - Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря
17 сентября Советский Союз вручил всем государствам, состоявшим с ним в дипломатических отношениях, в том числе и прибалтийским, ноту, в которой подчеркивалось, что «в отношениях с ними СССР будет проводить политику нейтралитета»[101]. В ответ на эту советскую ноту Литва сообщила, что «в связи с переходом польской границы Красной Армией, литовское правительство приняло решение о проведении частичной мобилизации», которая необходима «в целях охраны границы от возможного нарушения ее польскими войсками и беженцами. Граница уже закрыта, и охрана ее передана военным властям»[102]. В 13 часов 17 сентября литовский посланник в Москве сообщил заместителю наркома внешней торговли СССР о желании Каунаса расширить закупки таких советских товаров как ГСМ, уголь, антрацит, хлопок, железо, чугун и цемент. Его советский собеседник в целом одобрил эту идею, но указал, что этот вопрос следует обдумать и обсуждать после того, как будут сделаны более конкретные литовские предложения[103]. 18 сентября советское полпредство в Каунасе посетили профессор В. Креве-Мицкявичус и журналист Ю. Палецкис, являвшиеся соответственно председателем и членом Правления Общества по ознакомлению с культурой народов СССР, и выразили свое сочувствие «не только приближению советского влияния, но и прямому вторжению его в Литву. Им хотелось бы оказать этому свою посильную помощь. Поэтому они просят ориентировать их в смысле поведения. Прежде всего им нужно знать – пойдут ли части Красной Армии на Вильно и дальше – в Литву. Им это необходимо знать для того, чтобы начать встречную работу (подготовка почвы для вступления Красной Армии и т. д.)». Естественно, Н.Г. Поздняков «ответил, что планы нашего командования в отношении Вильно мне не известны, а что касается Литвы, то мне кажется, что сделанное т. Молотовым заявление о нейтралитете в отношении ее отвечает на их вопрос со всей ясностью и определенностью»[104].
Тем временем 17 сентября Красная армия перешла советско-польскую границу. Единственным районом Прибалтики, затронутым действиями советских войск, была Виленская область. На правом фланге Белорусского фронта Красной армии от латвийской границы до Бегомля была развернута 3-я армия (командующий – комкор В.И. Кузнецов), имевшая задачу наступать на фронт Свенцяны, Михалишки и далее продвигаться на Вильно. Главный удар наносился левым крылом армии, где были сосредоточены войска 4-го стрелкового корпуса и подвижной группы в составе 24-й кавдивизии и 22-й танковой бригады под командованием комдива-24 комбрига П.Н. Ахлюстина. К 18 часам 17 сентября подвижная группа заняла Дуниловичи, где танковые части остановились по причине отсутствия горючего, поскольку тыловая колонна бригады не была пропущена вперед командиром кавдивизии. Вечером командование 3-й армии издало боевой приказ № 3/оп, содержавший задачу войскам на следующий день:
«1. Погранчасти противника частью плененные, остальные рассеяны.
2. Сосед слева выполняет поставленную задачу.
Граница слева – прежняя.
3. Части 3[-й] армии с 7.00 18.9.39 г. продолжают дальнейшее наступление в общем направлении Свенцяны.
а) Подвижной группе в составе 24 кд, 22 и 25 тбр наступать в общем направлении Поставы, Годуцишки, Свенцяны, имея задачей овладеть районом Поставы, оз. Мядель, к исходу 18.9.39 г. выйти в район Свенцяны, Клюцяны, Лынтупы.
б) 4 ск в составе 50 и 27 сд наступать в общем направлении Комаи, Лынтупы, имея задачей к исходу 18.9 выйти в район Омильгины, оз. Швакшта, Комаи, имея передовые части на рубеже Лынтупы, Константинов.
Граница слева – Дуниловичи, Поставы, Свенцяны.
в) 5 сд наступать в общем направлении Годуцишки, обеспечивая правый фланг армии, к исходу 18.9.39 г. выйти в район Русаки, Поставы, Сивцы.
г) Командиру 25 тбр войти в подчинение командира 24 кд.
д) ВВС 3[-й] армии продолжать выполнение задач, поставленных приказом № 1/оп.
1. Уничтожать ВВС противника на его аэродромах восточнее Вильно, Свенцяны.
2. Содействовать продвижению войск 3[-й] армии.
3. Воспретить подход резервов противника со стороны Вильно.
4. Вести усиленную разведку в полосе наступления армии, обратив особое внимание на левый фланг.
4. Штарм 3 – Полоцк, [в] последующем – Глубокое. Военный совет с опер[ативной] группой со штабом 4 ск»[105].
Однако в 1 час 48 минут 18 сентября нарком обороны и начальник Генштаба направили командующему войсками Белорусского фронта распоряжение № 3375: «18 сентября необходимо развить механизированными войсками более быстрые темпы продвижения и овладеть Вильно, для чего направить на Вильно две танковых бригады группы тов. Кузнецова, и одн[у] танков[ую] бригад[у] группы тов. Черевиченко. Эти танковые бригады должны быть поддержаны выделенными на кадровом конском составе кавалерийскими частями, отсеяв мобилизованных лошадей, а также пехотой, посаженной на автомашины»[106]. В 3.55 18 сентября штаб 3-й армии получил приказ Белорусского фронта к исходу дня занять Вильно. Проанализировав обстановку, командование 3-й армии в 9 утра поставило эту задачу группе комбрига П.Н. Ахлюстина, передвинув срок ее исполнения на утро 19 сентября. Правда, реальное выполнение этого приказа началось лишь вечером 18 сентября, когда он наконец-то был передан Ахлюстину. Дело в том, что войска подвижной группы с утра начали действовать по первоначальному плану. В 14 часов разведгруппа 22-й танковой достигла Свенцян, куда в 15.30 подошли разведгруппы 25-й танковой бригады и 24-й кавдивизии. Основные силы подвижной группы еще только продвигались к Свенцянам. Причем комдив-24 вновь отказался пропустить вперед строевых частей кавалерии тылы 22-й танковой бригады, которая, прибыв в Свенцяны, опять оказалась без горючего.
Получив в 22 часа в Свенцянах приказ о взятии Вильно, комбриг П.Н. Ахлюстин создал подвижную группу из 10-го танкового полка 24-й кавдивизии и разведбатальона 27-й стрелковой дивизии под командованием полковника К.И. Ломако, которая, получив все наличное горючее, в 0.30 19 сентября выступила из Свенцян. За ними несколько позднее двинулась мотогруппа в составе 700 спешенных и посаженных на автомашины кавалеристов 24-й кавдивизии. Тем временем группа Ломако в 2.30 достигла Подбродзе, где разоружила 40 польских солдат, спавших на вокзале, а в 3.30 у Неменчина захватила мост через реку Вилию, арестовав 15 полицейских, собиравшихся взорвать его. В 4.30 группа достигла северной окраины Вильно. Остальные части 3-й армии к вечеру 18 сентября продолжали продвижение по северо-восточным районам Западной Белоруссии. 24-я кавдивизия сосредоточивалась у Свенцян, а на крайнем правом фланге армии 10-я стрелковая дивизия продвигалась по южному берегу р. Западная Двина в сторону Дриссы[107]. Южнее 3-й армии с фронта от Бегомля до Ивенец 17 сентября начали наступление войска 11-й армии (командующий – комдив Н.В. Медведев), продвигавшиеся через Молодечно, Воложин, Ошмяны, Ивье на Гродно. К 10 часам утра 18 сентября соединения 3-го кавалерийского корпуса, которым командовал комдив Я.Т. Черевиченко, вышли на фронт Рыновиче, Постоянцы, Войштовиче. В это время корпусу и 6-й танковой бригаде была поставлена задача наступать на Вильно, который приказывалось занять 19 сентября. В 11.30 кавалерия двинулась к Ошмянам, которые были без боя заняты в 14 часов, а к исходу 18 сентября достигла района Ошмяны – Курмеляны. Будучи вынужденным дать отдых лошадям, командир 3-го кавкорпуса создал из 7-го и 8-го танковых полков кавдивизий сводную танковую бригаду под командованием полковника С.З. Мирошникова, которая продолжила наступление на Вильно.
В это время в Вильно находились лишь незначительные польские части: около 16 батальонов пехоты (примерно 7 тыс. солдат и 14 тыс. ополченцев) с 14 легкими орудиями. Однако общего отношения к вторжению Красной армии у польского командования в Вильно не было. В 9 часов 18 сентября командующий гарнизона полковник Я. Окулич-Козарин отдал приказ: «Мы не находимся с большевиками в состоянии войны, части по дополнительному приказу оставят Вильно и перейдут литовскую границу; небоевые части могут начать оставление города, боевые – остаются на позициях, но не могут стрелять без приказа». Однако, поскольку часть офицеров восприняла этот приказ как измену, а в городе распространились слухи о перевороте в Германии и объявлении ей войны Румынией и Венгрией, полковник Окулич-Козарин около 16.30 решил воздержаться от отдачи приказа на отступление до 20 часов. Около 19.10 командир 2-го батальона, развернутого на южной и юго-западной окраине города, подполковник С. Шилейко доложил о появлении советских танков и запросил, может ли он открыть огонь. Пока Окулич-Козарин отдал приказ об открытии огня, пока этот приказ был передан войскам, 8 танков уже миновали первую линию обороны и для борьбы с ними были направлены резервные части. Около 20 часов Окулич-Козарин отдал приказ на отход войск из города и выслал подполковника Т. Подвысоцкого в расположение советских войск с тем, чтобы уведомить их, что польская сторона не хочет с ними сражаться и потребовать их ухода из города. После этого сам Окулич-Козарин уехал из Вильно, а вернувшийся в штаб около 21 часа Подвысоцкий решил защищать город и около 21.45 издал приказ о приостановке отхода войск. В это время в городе шли некоординированные бои, в которых большую роль играла виленская польская молодежь. Учитель Г. Осиньский организовал из учащихся гимназий добровольческие команды, занявшие позиции на возвышенностях. Стреляли самые старшие, остальные доставляли боеприпасы, организовывали связь и т. п.
