Дэвид Уайз - Охота на «кротов»
41
Как и Джордж Блейк, Филби женился на русской женщине по имени Руфа, получил звание генерала КГБ и жил в комфортабельной московской квартире, где у него взял интервью писатель Филипп Найтли за четыре месяца до его смерти в мае 1988 года. См. Knightly Ph. The Master Spy: The Story of Kim Philby. — N. Y., 1989.
42
В то время отдел назывался «Отдел Советской России». Отсюда сокращение SR-9. Впоследствии название изменили на «Отдел советского блока» (SB). Были и другие изменения и слияния. В последние годы отдел известен как «Советский / Восточноевропейский отдел» (SE)..
43
Тайники — это потайные места, где агент может оставить ролики с пленкой или документы для последующего изъятия их оперативным работником. Места для тайников должны быть легкодоступными, но не настолько, чтобы дворник или играющие в парке дети случайно наткнулись на них. Как правило, ЦРУ использует пространство за батареями в подъездах домов или полые кирпичи либо пустоты за расшатавшимися камнями в стенах.
44
Жалобы Попова по поводу тайников описаны в автобиографии Пира де Сильвы, сотрудника ЦРУ, руководившего операцией обеспечения агента из ГРУ. Но де Сильва не указывал, что именно Смит выбирал для тайников. См. Silva P. de. Sub Rosa: The CIA and the Uses of Intelligence. — N. Y., 1978.—P. 69.
45
См. Smith E. E. The Okhrana: The Russian Department of Police. — Palo Alto, 1967; The Young Stalin: The Early Years of an Elusive Revolutionary. — N. Y. 1967
46
Харви был известен в Управлении тем, что дремал на совещаниях личного состава. Во время одного такого совещания, проходившего в резидентуре ЦРУ во Франкфурте, Харви, как обычно, начал клевать носом, и его пиджак постепенно распахнулся, открыв взору собравшихся кобуру с пистолетом. Кто-то написал на листке бумаги «Самая жирная «пушка» на Западе» и водрузил его на живот толстяка.
47
В большинстве случаев резидентура ЦРУ размещается в одном месте в здании посольства. По соображениям безопасности горстка сотрудников ЦРУ в Москве была рассредоточена по всему зданию. Гарблер должен был организовывать с ними встречи, прибегая к сложной системе сигналов. «Установление контакта с сотрудниками резидентуры на территории посольства во многом походило на подготовку тайной встречи с агентом, скажем, в Париже. Для связи с каждым офицером я использовал разные сигналы и места их постановки. В Москве иногда уходило два дня для того, чтобы встретиться с сотрудником резидентуры. Все встречи проходили в «пузыре»».
48
Голицын перешел на Запад всего две недели спустя после того, как Гарблер прибыл в Москву. «Я слышал об этом, — сказал Гарблер. — Пришла телеграмма из штаб-квартиры. В ней говорилось, что сотрудник КГБ попросил политического убежища в Хельсинки и КГБ рыщет по всему городу в поисках парня. Мы иногда наведывались в Хельсинки за покупками; в телеграмме рекомендовалось пока воздерживаться от подобных поездок. Я ответил, что не планирую поездку в Хельсинки».
49
Семья была разобщена. Двоюродный дедушка Пеньковского, генерал Валентин Антонович Пеньковский, служил в Красной Армии. Он не избежал сталинских чисток, был брошен в тюрьму, но не расстрелян и героически сражался с фашистами во время второй мировой войны, стал командующим войсками Дальневосточного военного округа. Он занимал высокие посты в Советских Вооруженных Силах и был награжден тремя орденами Ленина. Однажды в Москве он встретился со своим внучатым племянником Олегом и, обмывая тайное воссоединение семьи, со слезами на глазах обещал никогда не упоминать, что его отец был белогвардейцем.
50
Многие подробности биографии Пеньковского и его шпионской деятельности на ЦРУ сообщил автору Джордж Кайзвальтер в ходе нескольких интервью, состоявшихся в доме последнего под Вашингтоном. Ему поведал об этих событиях сам Пеньковский во время многочасовых опросов, когда полковник ГРУ трижды выезжал на Запад в 1961 году. Рассказанное Кайзвальтером добавляло много нового к версии, опубликованной в «Документах Пеньковского» (Нью-Йорк, 1965), воспоминаниях, якобы написанных Пеньковским и тайно переправленных из СССР. Но в действительности книга была подготовлена на основании переданного ЦРУ материала, который был получен в результате опроса агента на Западе.
51
Неприятности обрушились, когда резидент ГРУ получил приказ из Москвы. Джордж Кайзвальтер рассказывал: «Пришла телеграмма: отложить проведение операции, так как шах Ирана находится с официальным визитом в стране. Все враждебные разведслужбы мира соберутся здесь — не засветитесь. Вопреки распоряжениям Москвы Ионченко намеревался поддерживать связь с агентом-турком, у которого имелись карты ВВС США. Пеньковский позвонил в турецкую службу безопасности, и они задержали Ионченко и выдворили из страны. Турка расстреляли. Пеньковскому поручили сопровождать Ионченко в Москву. Рубенко сделал жизнь настолько невыносимой, что Пеньковский направил в Москву телеграмму по каналам КГБ. Она попала в Центральный Комитет. Хрущев вызвал Рубенко и Пеньковского. Стиль руководства генерала был осужден, и его убрали из ГРУ. Пеньковского наградили за бдительность и перевели на новое место службы.
Но к нему теперь относились настороженно за то, что он выступил против своего начальника — генерала. Потребовалось вмешательство маршала Варенцова, чтобы Пеньковский получил направление в Военную академию им. Ф. Э. Дзержинского в Москве на девятимесячный курс по ракетной технике.
52
Кайзвальтер говорил об именах, содержавшихся в этом списке, что «четверть этого списка составляли люди, специально обученные работе в качестве нелегалов. Они были отмечены звездочкой. Агент, владевший французским, направлялся в Ливан, другой, говорящий по-английски, — в Израиль и т. д.». Чтобы подтвердить ценность списка Пеньковского, ЦРУ поручило десяти оперативным работникам проанализировать все, что было известно об офицерах ГРУ. Была проведена проверка картотеки, и ЦРУ смогло идентифицировать 40–60 имен, находившихся в списке. «У нас были фотографии приблизительно двадцати пяти человек, — заявил Кайзвальтер. — Те, на кого не было никаких данных, никогда не выезжали из СССР».
53
В официальных документах, изданных канадским правительством в начале 1991 года, указана дата установления Пеньковским контакта в гостинице «Националы» — 9 января 1961 года. Блэр Сиборн, канадский поверенный в делах в Москве, одобрил решение наотрез отказать Пеньковскому. Впоследствии его заменил новый посол, Арнольд Смит, который организовал контакт Пеньковского с МИ-б, как указано в этих документах. См. Beeby D. We Nearly Did It Again, // Ottawa Citizen. — 1991.— March 1.— P. A2.
54
Этот фотоаппарат имел фиксированную полевую диафрагму — f8 и фиксированную скорость затвора — одну сотую долю секунды. Пеньковского научили пользоваться источником света мощностью от 60 до 100 Вт. Его предупредили, что максимальный размер документа, который можно сфотографировать в одном кадре, — 17,5 х 21 дюйм (дюйм= 2,54 см). Любой документ большего размера потребует два кадра.
55
Блокнот одноразового использования представляет собой тонкую книжечку, содержащую произвольные группы цифр, которые агент использует для расшифровки полученных сообщений. Второй единственный экземпляр блокнота хранится в разведывательной службе, которая контролирует агента. Судя по названию, каждая страница блокнота используется только один раз и затем уничтожается. Иногда блокноты изготавливают из съедобной бумаги. Поскольку существуют только два экземпляра блокнота, расшифровать код невозможно.
56
Помимо этого Пеньковскому дали указание позвонить Хью Монтгомери, заместителю начальника резидентуры в Москве, по телефону 43-26-78 и предупредить его о постановке условного сигнала. «Никаких слов не должно было произноситься; после третьего звонка Пеньковский должен был повесить трубку».
57
Количество алкогольных напитков, принятых на этой и последующих встречах в Женеве, впоследствии фигурировало в деле Носенко. «Это не было попойкой, — заявил Бэгли. — Он не был пьян ни на одной из встреч». Но позднее Носенко заявил, что во время бесед с представителем ЦРУ он был пьян. Джон Хар, свидетель из ЦРУ, при даче показаний в комитете палаты представителей заявил, что перед встречами Носенко пропускал «четыре или пять» порций виски с содовой и что русский винил алкоголь в том, что в ходе ответов он преувеличил свою роль в КГБ: «…на этих встречах я сел в галошу. Я был пьян», — процитировал Носенко Харт. (См. материалы Слушаний в комиссии по расследованию политических убийств Палаты представителей Investigation of the Assassination of President John F. Kennedy. — Vol. II. — 1978.— P. 491.)
