Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945
Генеральный штаб остался без руководителя, и Браухич предложил эту должность первому обер-квартирмейстеру, генерал-лейтенанту Гальдеру. Казалось бы, Браухичу тоже следовало уйти в отставку, поскольку он посвятил Бека в планы Гитлера и имел отношение к меморандуму начальника Генерального штаба. Однако Браухич относился к тому типу людей, которые будут руками и ногами держаться за кресло, на которое удалось взобраться; Гальдер, по всей видимости, относился к тому же типу людей. Он объяснял Беку, что неразумно уходить в отставку, что они должны бороться. Гальдер и Браухичу сказал, что соглашается на должность начальника Генерального штаба только потому, что хочет противостоять военной политике Гитлера и ничуть не в большем восторге от режима, чем Бек. Браухич ответил, что его не волнует позиция Гальдера. Взяв несколько дней на обдумывание, Гальдер обсудил с Беком сделанное ему предложение. В результате он согласился и 1 сентября занял должность начальника Генерального штаба сухопутных войск. Что касается Бека, то в случае мобилизации он должен был принять командование 3-й армейской группой.
Гальдер стал первым баварцем и католиком, получившим должность начальника Генерального штаба в германской армии, что явилось серьезным отступлением от традиций прусского офицерского корпуса, опиравшихся на протестантизм. Гальдер был артиллеристом и служил вместе с Леебом в штабе кронпринца Рупрехта. Он был ревностным католиком, слыл интеллектуалом, имел склонность к математике и ботанике. Вне всякого сомнения, Гальдер мог стать достойным преемником Бека. Хотя, по мнению Хоссбаха (которое разделял Бек), у Гальдера вряд ли хватило бы мужества нарушить клятву верности фюреру и выступить против него.
Как мы уже говорили, Гальдер был верующим человеком, сыном генерала, а для таких людей военная клятва сравнима с торжественным обетом. Однако он с огромной неохотой признавался, что долг заставил его бороться с Верховным главнокомандующим и стать первым начальником Генерального штаба в истории Германии, который планировал государственный переворот.
Гальдер хорошо знал Гитлера, и это только усиливало его решимость. Будучи штабным офицером, он по долгу службы бывал в Баварской дивизии в Мюнхене и был свидетелем становления карьеры Гитлера. В записях, которые он передал американским следователям, Гальдер пишет о Гитлере как об экстраординарной личности, в чем-то гениальной, а в чем-то примитивной, человеке, который временами казался святым, а временами обычным преступником. Гальдер видел в Гитлере человека жестокого, лживого, необузданного, но прекрасно понимал, что ему никогда не постичь загадочную душу этого человека. Он пытался разглядеть в нем ангельские черты, но всегда находил только дьявольские.
Когда Гальдер заступил на должность начальника Генерального штаба, началось это непонятное дублирование планов, которое затрагивало как Генеральный штаб, так и большинство органов управления и продолжалось до окончательного краха в 1945 году. Двойственностью были отмечены и деловые отношения магнатов военной индустрии. К примеру, Густав Крупп фон Болен открыто похвалялся, что быстрое перевооружение Германии после 1935 года полностью зависит от его заводов, и в то же самое время финансировал людей вроде Герделера, давая ему возможность подолгу бывать за границей. Так и каждый план Генерального штаба в период между 1938-м и 1940 годами имел своего рода контрплан, разработанный тем же Генеральным штабом, идущий вразрез с основным, тем самым срывая замыслы Гитлера по ведению войны.
Генеральный штаб получил приказ разработать план нападения на Чехословакию, приказ, несостоятельность которого, исходя из предположения, что Франция вступит в войну, доказал Бек. Операция «Грюн» основывалась на идее молниеносного уничтожения врага. Большая часть вооруженных сил рейха, танковые и моторизованные войска, наступая из Богемии, Австрии и Баварии, должны были ворваться в Богемию и не дать чехословацкой армии отступить в Словакию и Прикарпатье.
И вот принято решение о нападении на Чехословакию. Предполагалось использовать четыре армии: 2-ю армию под командованием Рундштедта, дислоцировавшуюся в Силезии, 12-ю и 14-ю армии под командованием фон Лееба и Листа и 10-ю армию, имевшую в своем составе десять танковых и мотопехотных соединений, под командованием Рейхенау, которая должна была прорвать вражескую линию в районе Пльзеня.
На западе оставалось пять слабых дивизий. Четырнадцать дивизий ландвера, размещенные по линии Зигфрида, существовали в основном на бумаге.
Генерал Адам, командующий западной армией, был настроен крайне пессимистично; Гитлер планировал за четыре дня оккупировать Чехословакию и бросить все силы на западную границу. Расширенный вариант операции «Грюн» предполагал вмешательство Франции и России, при этом считалось, что Польша, Италия и Венгрия сохранят нейтралитет.
Эти предположения могут показаться не вполне реалистичными, но Гитлер знал то, о чем не был проинформирован Генеральный штаб. Фюрер получил донесения от фон Шуленбурга, немецкого посла в Москве, который сообщил, что Москва устала от союзников, неспособных принять четкое решение. Шуленбург сообщил, что экономические соглашения могут стать основой для дальнейшего сотрудничества с Советским Союзом. Россия намерена соблюдать свои обязательства в отношении Чехословакии, но сможет прийти ей на помощь только в том случае, если так же поступит Франция[20].
Англия всячески пыталась уладить конфликты на национальной почве, возникшие в Чехословакии. Однако Гитлер прилагал все усилия, чтобы расшатать это многонациональное государство, поддерживая требования не только судетских немцев, но и других национальных меньшинств и одновременно подогревая ревизионистские устремления Венгрии и Польши. Проведение партийного съезда в Нюрнберге вылилось в мощную пропагандистскую акцию, в которой были вынуждены принять участие формирования вермахта.
XС огромными предосторожностями был разработан контрплан, который вступал в силу одновременно с развертыванием операции «Грюн»; фактически, автором его является Гальдер. Штюльпнагель, принимавший участие в составлении плана, изложил его Гаммерштейну-Экворду.
План поддержал префект берлинской полиции (полицай-президент) граф Гелльдорф, которому «дело Фрича» открыло глаза на пороки существующей системы и который заявил, что готов предоставить полицию в распоряжение заговорщиков. Среди тех, кто решился выступить против диктатора, находились генерал Эрвин фон Витцлебен, командующий 3-м военным округом, и генерал граф Эрих фон Брокдорф-Алефельд, начальник потсдамского гарнизона, в состав которого входила 23-я пехотная дивизия.
Нити заговора вели далеко за пределы военных кругов. Представители консервативной оппозиции, и в частности Гизевиус, офицер криминальной полиции, познакомили Гальдера с Шахтом, президентом Рейхсбанка. Генерал Остер, убежденный антинацист, занимался наведением мостов между военными и гражданскими оппозиционерами. Остер с Гизевиусом организовали встречу Гальдера и Герделера. Поскольку гестапо не спускало с Герделера глаз, эта встреча представляла огромную опасность.
Поначалу Гальдер, опасаясь огромного влияния Гитлера на массы, предлагал подождать, пока вспыхнет война. Остальные убеждали его, что, как только Гитлер издаст приказ о наступлении на Чехословакию (то есть когда вступит в действие операция «Грюн»), войска фон Витцлебена займут район, где расположены правительственные учреждения, и арестуют Гитлера. Фюрер предстанет перед им же учрежденным народным судом по обвинению в безрассудной попытке вовлечь Германию в европейскую войну. 1-я дивизия, расквартированная в Вуппертале, в сопровождении моторизованных частей пройдет через Тюрингию и сосредоточится на чешской границе, чтобы преградить путь к Берлину дивизии «Лейбштандарте Адольф Гитлер». Ее командир генерал-майор Хопнер, талантливый солдат и соперник Гудериана, тоже претендующий на должность командующего танковой армией, был посвящен в план заговорщиков. В конце концов заговорщики решили посвятить и Браухича в свой план. Браухич не был готов действовать, но «неохотно согласился».
Правда, не совсем ясны последующие действия заговорщиков. По информации Раушнинга (он, опасаясь ареста, уехал из Данцига), предполагалось установить временную военную диктатуру и сформировать временное правительство во главе с известной и уважаемой личностью, чтобы уже затем восстановить конституционное государство. Похоже, что о восстановлении монархии речи не шло, хотя это и было одним из пунктов программы Герделера.
Тревожная атмосфера, царившая той осенью, как никогда способствовала успеху военного переворота и уже никогда больше не повторилась. Безумные речи Гитлера, его угрозы в адрес Чехословакии, пропаганда, ведущаяся во имя судетских немцев, о проблемах которых до недавнего времени немцы в Германии имели весьма смутное представление, – все это рождало в массах неясное ощущение приближающейся войны. Простой немец не мог понять, как предполагаемые проблемы Северной Богемии можно сравнивать с ужасом будущей войны. В первый и, должно быть, в последний раз Генеральный штаб имел возможность нанести удар, и, поскольку недовольство Гитлером стало захватывать широкие слои населения, это был блестящий шанс добиться успеха в отчаянном предприятии. Массы восторженно приветствовали Гитлера, когда он обеспечил им мирную и сытую жизнь. Теперь, когда мир оказался под угрозой, народ пришел в волнение.
