Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу?
И на этих его «признаниях» и строят теории такие «исследователи», что данная директива – вечера 22 июня, «№ 3», не была логичным продолжением предвоенных планов.
Даже профессиональные генштабисты примерно так думают об этом – «да самое интересное, что следует, собственно, из директивы от 23-го, что вообще по какому-то третьему, и плану ли вообще! Это больше похоже на экспромт, который никак и ничем материально не был обеспечен, ни заправками, ни боекомплектами, ни моторесурсами, вот что интересно! Жуков творил вообще какую-то отсебятину, которую в отсутствие управления осуществить в «ручном управлении» не смог!»
* * *Увы. У любой директивы такого рода есть именно своя «логика» ее появления. Например, «Директива б/н» от 22.20 21 июня 41-го является завершающей директивой по приведению в боевую готовность войск приграничных округов и флотов – она переводит войска из повышенной б.г. в полную в связи с ожидающимся с утра 22 июня возможным нападением Германии. И поэтому вопрос Покровского № 3 так и ставился генералам после войны о событиях этой ночи на 22 июня: «Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашистской Германии с утра 22 июня; какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?»! Т. е. в то время все прекрасно знали, что дата нападения генералам доводилась и была известна именно до нападения еще. По крайней мере, командованию приграничных округов.
И при тогдашних нормативах, времени на этот перевод вполне хватило бы в округах с полуночи до 4 часов утра, когда нападение и произошло (плюс-минус минуты) – для того чтобы привести войска в полную б.г. Точнее – перевести их в полную из повышенной. В которую войска приводили, начиная с начала июня фактически, различными распоряжениями и прямыми приказами в том числе (ВВС, ПВО, флота). И при условии своевременного доведения данной директивы до павловых и при четком исполнении данной директивы в округах – доведении приказа о приведении в полную б.г. с подъемом по тревоге армий этих округов, войска должны были и могли выйти минимум в «Районы сбора». После чего им надо было только дать команду вскрыть их «красные» пакеты и можно воевать.
И в реальности – к 2–3 часам ночи отдельные корпуса, дивизии и даже армии вскрывали по боевой тревоге «красные пакеты».
В ПрибОВО (по показаниям командарма-11 Морозова) была поднята по тревоге одна армия из двух приграничных. По крайней мере, Морозов пытался это утверждать, отвечая на вопрос Покровского «№ 3» о ночи на 22 июня. Т. е. он должен был это делать, когда ему позвонил начштаба ПрибОВО Кленов в поисках командующего Ф. Кузнецова и сообщил о «директиве б/н». Таким образом – в ПрибОВО все спали до нападения немцев.
В ЗапОВО – все кроме 4-й армии на брестском направлении к 2 часам ночи поднимались по тревоге. Павлов сначала в 1.30 дал указание всем командармам – «приводить войска в боевое состояние», те (по его словам в протокол) ответили «Есть!» и вовсю начали исполнять это указание. Затем Павлов еще и в 2.30, подписав свою окружную «директиву № 1», также звонил в армии и давал еще команду – вскрывать «красные пакеты»! Что они подтвердили Павлову в 3.30 на его третий звонок в армии – армии подняты по тревоге. Однако реально в 10-й армии точно вскрывали пакеты в том же 6-м МК и отдельных дивизиях. Кузнецов в 3-й А на пару с ЧВС Бирюковым мутили нечто непонятное и о командах вскрывать пакеты по боевой тревоге в 2 часа ночи от штаба 3-й в войсках особо не известно. Что не помешало Бирюкову в мемуарах утверждать, что: «В 2 часа ночи мы получили приказ командующего фронтом ввести в действие «Красный пакет», а еще через час, при передаче директивы Военного совета округа, связь прервалась. Командование и штаб армии предпринимают попытки установить связь с соединениями и уточнить обстановку». (Бирюков Н. И. Танки – фронту! – Смоленск: Русич, 2005 г.)
Т.е. от Павлова вроде как пришла команда и по телефону около 2–3 часов вскрывать пакеты и поднимать армию по боевой тревоге. Но ключевая точка обороны Белоруссии, да и всей границы СССР осталась спать в казармах Бреста до нападения.
В КОВО – ни одна армия до нападения не поднималась. Точнее, Кирпонос начал обзванивать армии свои только около и после 3.30 утра… Но в КОВО точно никого по тревоге не поднимали именно по «директиве «б/н» – не приводили в полную б.г. после 1–2 часов ночи.
В ОдВО – штабы корпусов и армия подняты были в полночь уже и все гарнизоны округа подняты были по боевой тревоге после того как Захаров в 1.20 примерно прочитал текст «Директивы № 1» – директиву «б/н».
* * *Как только нападение стало фактом и о нем доложили в Москву, округа и сами тем более стали вводить Планы прикрытия, вскрывать «красные» пакеты. При этом точно известно, что в ОдВО свои пакеты стали вскрывать еще после полуночи и после 3 часов ночи. А в ЗапОВО – даже до 3 часов еще это делали. Т. е. два эти округа свои «пакеты» начали вскрывать До нападения еще.
Было ли на это указание НКО и ГШ? Согласно официальной «версии» начала войны – нет. Но если даже такого указания не будет от Москвы, округа вполне могли по факту нападения сами вводить свои ПП и вскрывать свои «пакеты». Но если в двух округах вскрытие пакетов идет ДО нападения, то явно на это они получали приказы Москвы. Должны были получить указания – «Приступить к выполнению ЗапОВО-41» или «ОдВО-41». Но тогда получается, что и ПрибОВО с КОВО также должны были получить от ГШ указания вскрывать свои «красные» пакеты – команду приступить к выполнению «ПрибОВО-41» и «КОВО-41» – вводить свои планы прикрытия в это же время – До нападения еще?!
В ОдВО нш округа генерал М. В. Захаров дал команду выводить дивизии по планам прикрытия и занимать оборону даже до того, как он получил и прочитал директиву «б/н» от 22.29 21 июня – о приведении в полную б.г. – около полуночи еще. Которая пока не ставила таких задач – вводить ПП и вскрывать по боевой тревоге «красные пакеты». Затем он прочитал текст директивы «б/н» и продублировав ее текст в корпуса, дал еще команду – объявить боевую тревогу во всех гарнизонах округа. Т. е. он не отменил свой приказ. И около 3.00-3.30 там точно так же стали вскрывать свои «пакеты». Хотя сам Захаров не написал в мемуары – было ли на это отдельное дополнительное указание Генштаба.
Павлов в ЗапОВО также дает указания около 2–3 часов уже – вскрывать «красные пакеты» и вводить ПП. Но тогда действительно получается, что – до нападения еще, возможно, ушла телеграмма НКО и ГШ на введение Планов прикрытия. И скорее всего это и была настоящая «Директива № 1».
Да, конечно, командиры на местах могут в случае явного нападения и сами вскрыть свои пакеты. И это также происходило повсеместно после уже произошедшего нападения. Но в той ситуации явно не без приказа Москвы Павлов до нападения точно давал команду вскрывать в армиях «красные пакеты»!
Но, к сожалению, архив Оперуправления ГШ пока не доступен исследователям и пока точно об этих директивах ночи на 22 июня мы можем судить только по «косвенным уликам»…
* * *То, что Москва дала-таки (обязана была дать) указание округам на ввод Планов прикрытия, сомнений у меня особо не вызывало. Но вот время такой директивы НКО и ГШ долго оставалось непонятным. Если почитать мемуары Болдина, то по ним такая директива – на вскрытие «красных» пакетов и на боевую тревогу, пришла в округа уже после нападения. Но если внимательно изучить документы по ЗапОВО – от «Доклада Борзилова», донесений особистов и тем более показания того же комдива 62-й сд Зашибалова или начштаба 10-й армии Ляпина на послевоенные вопросы Покровского об этой ночи, то получается что Павлов дал-таки в свои ВСЕ армии приказ на вскрытие «красных» пакетов, а значит, и на ввод ПП – около 2.30-3.00 ночи еще. Т. е. – до нападения. Только в 4-й армии Коробкова вроде как не получали этого приказа Павлова. Сандалов потом писал, что Павлов якобы даже запрещал выводить Коробкову те дивизии из Бреста. А не подняли они их еще и потому, что «провода диверсанты порезали», в 2 часа ночи.
Т.е. – директива Москвы, НКО и ГШ на вскрытие «красных» пакетов на ввод ПП должна была быть именно ДО нападения Германии – около 2 часов ночи еще. Ну и соответственно, коли у нас есть «Директива № 2» от 7 часов утра 22 июня и «Директива № 3» от вечера 22 июня, а директива от 22.20 21 июня «номера» не имеет, то выходит, что директива Москвы от 2 часов примерно 22 июня – это и есть «Директива № 1»!
* * *Но вот что о ночных директивах Москвы написал в 1965 году М. Д. Грецов – «На юго-западном направлении (июнь-ноябрь 1941 г.)» (Москва, МО СССР, ДСП. «Гриф» давно снят, а сама книга хранится в единичных экземплярах в библиотеках военных академий Москвы). Чью работу мы уже приводили:
