Милтон Шульман - Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте
Переход от восторженного предчувствия скорой победы к осознанию мрачной реальности поражения виден в следующих выдержках из дневника артиллерийского лейтенанта из 18-й фольксгренадерской дивизии:
«16 декабря. Первый день наступления. Небо осветилось по всему фронту. К полудню поступили рапорты о первых успехах. Население Дюппельна встречает нас с энтузиазмом.
17 декабря. Утром и днем наши истребители все еще господствуют в воздухе.
18 декабря. Пехота перед Сен-Витом. Ходят самые поразительные слухи о победах...
19 декабря. Мимо бредут бесконечные колонны пленных; сначала около сотни, половина из них негры, потом еще тысяча. Сам фельдмаршал Модель руководит наступлением. Это маленький, невзрачный человек с моноклем. Дело пошло. Дороги забиты разбитыми американскими грузовиками, автомобилями и танками.
20 декабря... Американские солдаты не очень-то жаждут драться. Многие говорят: «Что нам здесь надо? У нас дома все есть, и гораздо лучше». Так чувствуют простые солдаты. Если бы офицеры думали так же... Прошел слух, что взяли в плен Эйзенхауэра. Скорее всего, это только слух. 21 декабря. Дороги все еще забиты, но движение не останавливается. Почти весь транспорт трофейный. Это была потрясающая гонка. Сен-Вит пал...
24 декабря. Бомбардировщик резко спикировал, и бомба попала в дом прямо передо мной. Еще два метра, и меня не было бы. Мы бросаемся в машину и мчимся к Сен-Виту. Бомбардировщики снова атакуют, расстреливают все дороги. Ночью бомбежка была еще сильнее.
25 декабря. По пути к Хиндерхаузену на нас снова спикировал бомбардировщик. Едва мы остановили грузовик и бросились врассыпную, как засвистели пули. Наших самолетов не видно. Где.?.. Наши зенитчики сбили два бомбардировщика. Летчики выпрыгнули с парашютами, но этим псам повезло: ветер отнес их на запад. Если бы они приземлились здесь, мы убили бы их. Вечером мы видим огни Сен-Вита. Я чуть не плакал от ярости, я мог бы разорвать пленных своими руками.
26 декабря. Днем мы пережили еще одну мощную атаку на Сен-Вит... Дом трясся, лопались оконные стекла! Перепуганные хозяева спрятались в подвале. Дети плакали, но бомбы все падали и падали... От Сен-Вита камня на камне не осталось...
10 – 13 января. Нас все время обстреливает вражеская артиллерия. 12-го в восемь часов вечера американцы усилили обстрел. Затем атаковала вражеская пехота...
14 января. Почти все дома в деревне разбиты. Артобстрел продолжался все утро...
16 января. Мы начали наступление четыре недели назад. Как быстро все переменилось! Теперь все кажется безнадежным...»
Внезапное отрезвление после лихорадочного предвкушения близкой победы поставило под угрозу моральное состояние немецких армий на западе. Пока наступление развивалось по плану, пропагандисты Геббельса ликовали во весь голос. Операция преподносилась как проявление гениальности Гитлера, демонстрация военной мощи и непобедимого духа Третьего рейха и оправдание идей национал-социализма. Пресса и радио торжественно обещали в качестве рождественского подарка Ахен, новогоднего – Антверпен, уничтожение армий Монтгомери на севере и окончательную победу – до конца 1945 года.
К середине января возбуждение спало. Теперь операцию в Арденнах называли «наступательно-оборонительной» с целью расстроить планы зимнего наступления союзников и внушить им, что Германия ни при каких условиях не капитулирует. Убеждали, что потери союзников в Арденнах предотвратили угрозу западным границам рейха. Листовка, озаглавленная «Воины Запада! Это ваше достижение», восхитительный образец нового пропагандистского курса, призванного объяснить причины поражения в Арденнах:
«Когда Германия 16 декабря 1944 года начала наступление, лишь немногие из вас знали, что происходит. Сегодня вы все проинформированы. Американцы и британцы готовили свое финальное наступление. Они намеревались через Ахен и Кельн прорваться в Рур и через Страсбург ворваться в южную Германию. Там они надеялись сломить нашу волю.
В критический момент мы предприняли наше наступление. Мы застали их врасплох. Вражеские армии вынуждены были отступить и перейти к обороне. Мы предотвратили угрозу фатерланду. И это, воины Запада, ваша победа. Вы преодолели все трудности, природные препятствия и неблагоприятные погодные условия; вы доказали, что выносливее врага. Ваши вожди и ваша страна знают, что могут довериться вам...
Американские войска в Бельгии и в Эльзас-Лоррене между 16 декабря и 14 января понесли следующие потери:
более 160 тысяч погибших,
50 тысяч раненых,
35 тысяч военнопленных,
2 тысячи танков,
460 тяжелых и средних орудий, множество противотанковых, зенитных орудий, минометов и пехотного вооружения.
Враг вынужден был использовать все свои резервы. Шестьдесят пять процентов всех вражеских войск на континенте были брошены в бой на выступе. После разгрома воздушно-десантных дивизий наступление американцев на Кельн и Рур стало невозможным.
Угроза наступления западных союзников, скоординированного с крупномасштабным большевистским наступлением, предотвращена».
Однако даже пятикратное преувеличение союзных потерь приносило мало утешения измученному, отчаявшемуся немецкому солдату, возвращенному в холодные, сырые бункеры линии Зигфрида. Зачем ему рассказы Геббельса о происходящем? Он видел все своими глазами. Вознесенный на головокружительную высоту, он с грохотом хлопнулся в грязь. После краткого сладкого мига почти осязаемой победы знакомое чувство безнадежности было еще более острым и более горьким. Как лопается под давлением смычка слишком туго натянутая струна, так боевой дух немцев сломался под тяжестью последнего поражения. Малая толика веры, остававшаяся у немецкого солдата до битвы в Арденнах, теперь была окончательно утеряна. А на смену ничто не явилось: ни ненависть, ни негодование, ни жажда мести. Другая армия восстала бы против своих лидеров и потребовала бы остановить бессмысленное кровопролитие, но солдаты вермахта были слишком несведущи, слишком дисциплинированы и слишком запуганы, чтобы испытывать сильные чувства. Их охватила апатия. Отныне немецкий солдат просто ждал, ждал и ждал. Но ждал он не победы. Ждал он только конца войны.
Глава 29
ГРОХОТ КРУШЕНИЯ
Пока будоражило центральный сектор Западного фронта, северный и южный секторы вовсе не сидели сложа руки. Для подготовки к арденнскому наступлению высшим немецким офицерам пришлось немало потрудиться, перетасовывая войска. Передислокация началась в ноябре, а когда закончилась, немецкий оборонный рубеж оказался разделенным на три группы армий. Самая северная группа армий «X» под командованием генерал-полковника Курта Штудента состояла из вновь сформированной 25-й армии и 1-й парашютно-десантной армии. Штудент совмещал организацию тренировки всех немецких парашютистов с руководством обороной Голландии и реки Маас на юг до самого Рурмонда.
Фельдмаршалу Моделю, командующему группой армий «Б», поручили центральный сектор от Рурмонда до Люксембурга. Для наступления в Арденнах и защиты флангов под его командование передали 15-ю армию, 6-ю танковую армию СС, 5-ю танковую армию и 7-ю армию. Южнее группа армий «Г» под командованием генерал-полковника Бласковица отвечала за оборону Саара и Вогез. Для выполнения этой задачи у Бласковица было две армии: 1-я и 19-я. В разгар наступления общее число немецких дивизий на западе приближалось к восьмидесяти. Поскольку лишь малая их часть насчитывала больше 8 тысяч человек и немногие были надлежащим образом экипированы, союзная разведка оценила реальную численность немецких войск примерно в пятьдесят нормальных дивизий. К концу битвы в Арденнах число их сократилось.
Когда генерал-полковнику Курту Штуденту наконец сообщили секретные сведения о грядущем наступлении в Арденнах, до великого события оставалось всего восемь дней. Не в привычках Штудента было держаться в стороне от масштабной операции, ведь он вел своих парашютистов в Голландию, на Крит и в СССР. Штудент считал, что его 1-я парашютно-десантная армия непременно должна получить хоть какую-то роль в дерзкой и важной операции. Поскольку у него попросили только один батальон парашютистов под командованием подполковника фон дер Хэйдте, он решил что-нибудь предпринять, чтобы не остаться за бортом. В общем, Штудент заявил верховному командованию, что если цель наступления – Антверпен, то его войска, дислоцированные севернее реки Маас, самые подходящие, ибо от них до порта всего пятьдесят миль. Эта дорога несравненно короче, чем 120 миль через Арденны.
«Я сказал, что если мне дадут десять пехотных и четыре танковые дивизии, я гарантирую захват Антверпена с севера, – заявил Штудент. – Я рассчитывал на плохую погоду, которая скрыла бы мои приготовления и защитила бы от серьезных атак с воздуха. Однако подготовка арденнского наступления уже шла полным ходом, и мой план отвергли».
