Марина Цветаева - Тетрадь третья
Оставается.
* * *Из далекá войны.
* * *Мур наконец упавший в ванну:
— Я встал на лапу и стал глядеть в ванну — нет ли там какой-нб. грязинки. И вдруг упал.
* * *(Скрюченный хребет, боль в животе, страх, доктор, — старый доктор — русский — психиатр.)
Он — д<окто>ру: — Теперь всё кончилось: и горло (!) кончилось, и спина кончилась, и живот кончился… Сначала у меня горло болело!
Д<окто>р: — Ну, про горло — в другой раз…
— Потому что я свалился в ванну. Я часто стоял, но мне всегда трактор помогал, подавал силу — и я не падал.
— Какой трактор?
— А на горе — на Avenue Jeanne d’Arc. — А теперь мне трактор не помог — и я свалился…
Выстукиванье, выслушиванье. — Здесь не болит? Так не болит? А здесь?
— Нигде не болит, п. ч. ко мне сейчас сила пришла — из трактора — в спину.
Д<окто>р выйдя и рассказывая о том, что есть (растяжение мышц) и быть могло бы —
— Ему нужно дать валерьянки — он видно вообще очень нервный мальчик.
Я: — Говорун.
— Да, а что это за трактор такой?
— Трамбовка. Увидел и влюбился. Полгода ни о чем другом не говорит.
— А с этим трактором — что-то уж вроде мании.
— Любовь.
— Да, да, вроде мании. Очень любопытно — что он о нем говорил…
(Для психиатра — aubaine![57])
* * *— Царь-Салтан не любил зверей?
— Почему?
— У него ведь сын был — лягушонок, мышонок. Это ведь так приятно.
* * *Я: Сонный киргиз…
Конный тайгиз…
(Тайгиз — узкая тропа в тайге.)
* * *Мурины стихи:
Бой-скауты! Волчаты!
Ори-перепеляты!
И — разом разобрать!
И — разом разобрать!
Массажу не хватает —
Ори-перепеляют.
* * *(Доскý перепиляют — второй вариант)
Мёдон, 27-го дек<абря> 1929 г.
* * *1930 г.
— Мур, ты рад, что пили за твое здоровье?
— Я? Не особенно. Я лучше буду пить за их здоровье!
* * *(Глядя как я пишу:)
— Что, не выходит? А Вы — злитесь!
* * *— А что это всё было? скажите мне!
(После чтения вслух пастернаковского Зверинца — «для детей среднего возраста» — бедный Пастернак! — точно есть — и может быть! — детский средний или взрослый средний возраст — на его стихи!
А — какое великолепие:
Павлин, торжественный,[58] как ночь,
Подходит и отходит прочь…)
(третий день русского Рождества)
* * *Mурины стихи:
Вот приходят гости к вам
Внучке часовам.
(еще полная бессмыслица, но вслед, овладев темой)
Вот приходят людоеды
С пиками, с ножами,
Они траву режут
Вартажами
* * *Мама, не терзайте сына своего
Оттого что он Вас любит ничего.
* * *Людоеды из лесý
Режут траву как косý
* * *Мур — 25-го янв<аря> 1930 г.
— без 6-ти дней 5 лет
* * *Мур — 27-го янв<аря> 1930 г.
— Мотоциклет, это волк такой рычащий, на колесах.
* * *Рассматривая книгу с картинками, с подозрением:
— Сперва цветочки, а потом смертóчки!
* * *— Какое у дамы дегольтэ большое, — совсем голая!
* * *(По-французски не говорит совсем: несколько слов.)
* * *Мур (по поводу украденного К<утепова>[59])
— Мама! Как по-французски генерал?
— Général.
— Почему? Потому что у него — жена?
* * *— Le général — или la?
— Le général.
— Почему? Потому что — лев? (le)
* * *Тетрадь кончена 31-го января 1930 г., в Мёдоне — в дни пропажи К<утепова>.
Кончается на словах:
…Дававший на немощь,
Дававший на мощь
— Хорошо! —
ВЫПИСКИ ИЗ БОЛЬШОЙ ЧЕРНОВОЙ
СВЕТЛО-ЗЕЛЕНОЙ ТЕТРАДИ — С КРАСНЫМ КОРЕШКОМ —
начатой 1-го февраля 1930 г., в день Муриного пятилетия, конченной (не совсем доконченной — есть пустые страницы) 6-го июня 1931 г.
* * *Мур — 4-го февраля 1930 г.
— Мама! Снимите мне, пожалуйста, салфетку!
— Ну, можешь и так посидеть.
— Мама! ведь я тогда от волнения ее проглочу?!
(«Крокодил»[60])
* * *— Ну, мама, теперь Вы мне должны сто книг прочитать?
(Возмещение за мое получасовое писанье, т. е. его отсутствие из комнаты.)
* * *Меховые малахаи
(Я. Сибирь)
* * *Вещь я вижу только когда я на нее смотрю. Никакого «бокового зрения» — полная слепость (на быт).
* * *Мур — 5-го февраля 1930 г.
Волнение — это когда беспокоишься: когда не придет никто — или придет.
* * *Мур — 8-го февраля 1930 г.:
— Ты же ничего не видишь!
— Я — ушами вижу!
(Отсюда мое, в поэме: — ушами — видь![61])
* * *— Я спрошу в Бианкуре у трактора — он мне скажет где тот серый проклятик. («Limousine grise»,[62] увезшая <фраза не окончена>
* * *— Мура, прекрати свои глупости с табуретом!
— Это не глупость, это опасность.
* * *— Скорей! Скорей, Мур, а то солнце уйдет — и мы останемся!
(Одевая, бормочу какие-то стихи) Мур: — Только не думайте, что Ваши стихи остановят солнце!
(NB! Об Иисусе Навине — не знает.)
* * *Мур — 14-го февраля 1930 г.:
— А я ведь подымаюсь, когда неподвижно стою.
(Тихо, за супом)
* * *Два вида религиозности:
Столпник — и хлыст.
Столпниц — нет.
Хлыстовки — все.
* * *(NB! не стихи! Нечаянно — в столбец.)
(— Эта запись — явно по ассоциации с Муриным глубочайшим и нечаянным словом: — А я ведь подымаюсь — когда неподвижно стою. (1938 г.) Не нечаянным, а — физически-наблюдательным!)
* * *В ответ на приглашение в гости — нашего доктора — на день рождения его девочки — «и мальчики будут, и девочки…»
— Спасибо! Я девок-то — не очень люблю!
(Девок никогда не слышал, словоизобретение — из чистой ненависти, чтобы не сказать девочка (ласкательное).)
* * *— Я возьму сучок и буду сучком пилить по дереву.
(Сучок — смычок. Представление о скрипке.)
* * *Письмо Мура
Мёдон, 20-го февраля 1930 г.
Милый папа! Я Вас очень люблю, поджидаю давно. Хорошо живу, целый день наигрываюсь, только простуженный. Я был у зубного врача в гостях, много там веселых гостей было, едемте, дети, туда поскорей, я ел и играл. Мне понравился один мальчик, одетый в белое — в черные штаны и в белую куртку, большой, у него в кармане был свисток, я посвистел немножко.
Я с дядями разговаривал — о стихах, о машинах, о всем. Там скрипач был, играл на скрипке, а я не танцевал. Сейчас лежу я на Вашей кровати и играю, со мной на кровати Мамынта, Barnrn (Бараручка!) и Мумсик.
Милый папа, спасибо за подарки. До свиданья, па — а — па! (громко, во весь голос, с оборотом на окно) Люблю Вас. Меня Мура зовут.
* * *— Я не люблю, вообще, колокола…
— Почему? Что ты чувствуешь, когда слышишь?
(Задумчиво) — Черти кажутся… (восторженно) — Чортовы кулички кажутся!
* * *— Ты рад, что мы весной пойдем в Зверинец?
— Но мне ведь там исповедоваться нужно!
— Кому?
— Зверям-батюшкам — грехи говорить.
* * *(Конец февраля 1930 г.)
— НАЗАД, КРОХОТНАЯ ИСТАСКАННАЯ ЗАПИСНАЯ КНИЖКА,
несколько записей, а то в разрухе переезда — пропадут —
Кажется — лето 1924 г., Иловищи, Чехия
…Вереницею комнат, где жил и маялся —
Жизнь, ужель предстанешь в последний час?
(…где нé жил: маялся!)
* * *Души, души неуживчивые!
Губы, губы неотзывчивые!
* * *Поля в снопах, слепят
* * *О, мое солнышко, моя звездочка!
Я тебя выхотела из воздуха!
(NB! Будущему Муру — родился 1-го февр<аля> 1925 г. — еще очень будущему, очень воздушному Муру!)
* * *Да будет свет.
