Александр Север - 10 мифов о КГБ
Этим недостатком страдали все три ведомства [56] .
В-третьих, в Российской империи не существовало высших учебных заведений, где бы готовили криптографов. Никто не писал учебных пособий по этой области знаний, не публиковал «закрытых» научных статей и т. п. Это в Советском Союзе можно было защитить кандидатскую и докторскую диссертацию в сфере криптографии и получить Государственную или Ленинскую премию за достижения в этой сфере.
В-четвертых, власти уделяли недостаточное внимание вопросам криптографии. Приведем лишь один пример. Созданное в ноябре 1911 года при Генеральном штабе австро-венгерской армии криптоаналитическое бюро до сентября 1914 года не смогло дешифровать ни одной русской криптограммы [57] , хотя это не спасло от поражений на фронтах Первой мировой войны царскую армию. На фронте использовались легко вскрываемые противником системы шифрования, и командование не замечало регулярные и систематические нарушения требований организации шифровальной связи [58] .
Так что Глебу Бокию и чекистам пришлось создавать не только новые шифры, но и общероссийскую систему шифровальных органов. Позднее органам госбезопасности было поручено контролировать все происходящие в этой сфере процессы.
Чем занимался спецотдел
Специальный отдел ВЧК был организован согласно приказу Управления делами ВЧК № 22 от 28 января 1921 года. Его начальником назначили Глеба Ивановича Бокия [59] . Хотя официально спецотдел появился значительно позже – 5 мая 1921 года, когда Малый Совет Народных Комиссаров принял постановление «О создании специального отдела при ВЧК». Этот документ интересен тем, что на многие десятилетия определил не только особый статус нового подразделения Лубянки (не зря даже в названии нормативного акта подчеркивается «отдел при ВЧК»), но и круг решаемых им задач.
В преамбуле постановления верно констатировалось:
«…1) Отсутствие в Республике центра, объединяющего и направляющего деятельность шифровальных органов различных ведомств, и связанные с этим бессистемность и случайность в постановке шифровального дела,
2) Возможность благодаря этому при существующем положении широкого осведомления врагов Раб. – Крестьянского государства о тайнах Республики…»
Дальше указывалось, что для исправления этого положения необходимо образовать при ВЧК «…«Специальный отдел», штаты в коем утверждал председатель ВЧК. Начальник Специального отдела назначается Совнаркомом».
Все основные задачи, решаемые этим специфичным подразделением органов госбезопасности, были распределены на две категории: «постановка шифровального дела» и «постановка расшифровального дела» в РСФСР.
В сфере организации шифровальной службы Спецотделу предписывалось:
«А. Научная разработка вопросов шифровального дела:
а) анализ всех существующих и существовавших русских и иностранных шифров;
б) создание новых систем шифров;
в) составление описаний шифров и инструкций шифровальному делу и пользованию шифрами;
г) собирание архивов и литературы по шифровальному делу для сконцентрирования такового при Спецотделе;
д) составление и издание руководств по вопросам шифрования.
Б. Обследование и выработка систем шифров:
1. Обследование всех действующих в настоящее время шифров и порядка пользования ими шифрорганами;
2. Окончательная обработка инструкций по шифровальному делу и пользованию шифрами и выработка правил работы шифрорганов;
3. Распределение вновь выработанных систем время шифров между всеми ведомствами.
В. Организация учебной части:
1. Выработка программы школы шифровальщиков;
2. Создание школы шифровальщиков;
3. Укомплектование школы преподавателями и учебниками.
Г. Учет личного состава шифровальных органов. Наблюдение за закономерной постановкой шифровального дела. Инструктаж и инспекция шифровальных органов:
1. Учет и проверка всех сотрудников всех шифрорганов;
2. Распределение всяких сотрудников всех шифрорганов между последними, в зависимости от индивидуальных качеств каждого работника и фактической потребности в работниках в том или ином шифроргане, а также зависимо от государственной важности каждого учреждения;
3. Чистка неблагонадежного и неспособного элемента из всех шифрорганов;
4. Наблюдение за закономерной постановкой шифровального дела во всех шифрорганах;
5. Инструктировка и инспекция всех шифрорганов и проведение в жизнь Инструкции и правил по шифровальному делу».
А вот перечень задач в сфере радиоразведки и дешифровальной службы:
«1. Изыскание способов повсеместного улавливания всех радио, телеграмм и писем неприятельских, иностранных и контрреволюционных;
2. Открытие ключей неприятельских, иностранных и контрреволюционных шифров;
3. Расшифровка всех радио, телеграмм и писем неприятельских, иностранных и контрреволюционных».
В последнем абзаце постановления подчеркивалось:
«Все распоряжения и циркуляры Специального отдела при ВЧК по всем вопросам шифровального и расшифровального дела являются обязательными к исполнению всеми ведомствами РСФСР» [60] .
На постановлении стояло три подписи: самого Владимира Ильича Ленина, секретаря СНК РСФСР Лидии Александровны Фотиевой и управляющего делами СНК РСФСР Николая Петровича Горбунова.
СНК РСФСР 12 июня 1921 года утвердил членом Коллегии ВЧК и начальником спецотдела Глеба Ивановича Бокия. С этого времени и до ликвидации коллегии в июле 1934 года после образования НКВД он был членом коллегии ВЧК – ГПУ – ОГПУ. По совместительству с работой на Лубянке он одновременно входил в коллегии НКВД РСФСР (до его ликвидации в 1930 году), цензурного ведомства Главлита и Верховного суда СССР.
Начальника спецотдела сложно назвать дилетантом в сфере организации и руководства различными подразделениями органов госбезопасности. Он возглавлял Петроградскую ЧК, руководил особыми отделами Восточного и Туркестанского фронтов. Причем в Средней Азии ему довелось заниматься советским строительством. И к началу 1921 года в полной мере проявились его организаторские способности, а также обостренное чувство справедливости и принципиальность. Единственный недостаток – будущий руководитель криптографической службы никогда не занимался вопросами шифрования, да и от радиоразведки был далек.
К декабрю 1922 года спецотдел состоял из трех отделений [61] , которые возглавляли Николай Яковлевич Клименков, Григорий Карлович Крамфус и Владимир Дмитриевич Цибизов. К середине двадцатых годов прошлого века число отделений увеличилось до семи.
1-е отделение – «наблюдение за всеми государственными учреждениями, партийными и общественными организациями по сохранению государственной тайны»;
2-е отделение – теоретическая разработка вопросов криптографии, выработка шифров и кодов для ВЧК – ОГПУ и всех других учреждений страны. В нем работало семь человек;
3-е отделение – «ведение шифрработы и руководство этой работой в ВЧК». Также оно занималось вопросами организации шифропереписки с зарубежными советскими учреждениями. Первоначально в этом отделении трудились три сотрудника;
4-е отделение – «открытие иностранных и антисоветских шифров и кодов и дешифровка документов». Его штат был чуть больше – восемь человек;
5-е отделение – «перехват шифровок иностранных государств; радиоконтроль и выявление нелегальных и шпионских радиоустановок; подготовка радиоразведчиков»;
6-е отделение (лаборатория) – «изготовление конспиративных документов»;
7-е отделение – «химическое исследование документов и веществ, разработка рецептов; экспертиза почерков, фотографирование документов».
Постепенно отдел расширялся, ставились новые задачи, создавались научно-исследовательские лаборатории различного профиля, привлекались к сотрудничеству выдающиеся, известные ученые. Появился филиал в Ленинграде при местных органах государственной безопасности (подчиненный Центру).
К сожалению, у большинства интересующихся историей советских спецслужб спецотдел ассоциируется с мероприятиями в сфере изучения оккультизма и в разработке различных ядов. Да, действительно, было и такое в истории этого подразделения, но токсикологическое отделение появилось лишь в 1934 году, а исследования в сфере паранормальных явлений велись с 1924 по 1937 год под руководством члена ученой конференции Бехтеревского института врача-биолога Александра Васильевича Барченко.
Кратко расскажем об этом ученом. Он родился в 1881 году в семье присяжного поверенного Елецкого окружного суда, владельца нотариальной конторы, друга Ивана Бунина Василия Ксенофонтовича Барченко. Отец оплатил учебу Александра в престижной Петербургской гимназии и надеялся, что сын окончит университет и пойдет по его стопам. Вот только Александра интересовала романтика дальних дорог и ремесло журналиста.
