Андрей Буровский - Бойня 1939–1945. Не Вторая Мировая, а Великая Гражданская!
Называя вещи своими именами, подготовка операции «Буря» фактически означала подготовку к боевым действиям против советских войск… и против входящих в Красную Армию польских частей.
29 июля советское правительство фактически само призвало варшавян к восстанию против оккупантов: по радио сообщали, что «сейчас уже слышен гул пушек освобождения», «для Варшавы, которая не сдалась, а продолжала бороться, уже настал час действовать», говорилось в радиопередаче, призывавшей к «прямой активной борьбе в Варшаве, на улицах, в домах и т. д.»[19].
31 июля и правда стала слышна канонада. Красная Армия подходила к району Прага, расположенному на восточном берегу Вислы. Генерал Бур-Комаровский отдал приказ о начале восстания. Восстание должно было начаться 1 августа в 17.00 силами, по разным данным, от 23 до 50 тысяч солдат и офицеров АК. Вооружение — от 1 тыс. до 2,5 тыс. винтовок, от 7 до почти 40 станковых и легких пулеметов, до 130 ручных пулеметов, от 420 до более чем 600 пистолетов-пулеметов, от 2,5 до 3,7 тыс. пистолетов, от 15 до 50 противотанковых ружей, до 5 тыс. ручных гранат. Внезапность помогла: повстанцы овладели центром города, Старым Мястом, взяли концлагерь Генсиувка и освободили заключенных, но ни аэродрома, ни казарм, ни мостов через Вислу взять не смогли.
Нацисты быстро стянули резервы, и 4 августа варшавяне перешли к обороне. На этом, собственно, успех восстания и закончился. Теперь все зависело только от подхода Красной Армии.
5 августа нацисты бросили против повстанцев в основном «этнические» части Вермахта: Восточно-мусульманский полк СС, украинский полицейский батальон «шуцманшафт-31», 29-ю русскую дивизию СС, два казачьих батальона, части Русской освободительной народной армии (РОНА).
Генерал Хайнц Рейнефорт (в кубанке) с казаками при подавлении восстания
Нацисты доверяли им: одно из казачьих подразделений во главе с хорунжим И. Аникиным получило задание захватить штаб Бур-Комаровского. За службу нацистское командование наградило многих казаков и украинцев орденом Железного креста. Всего казаки взяли в плен больше 5 тысяч повстанцев.
И при этом не раз именно «этнические» части совершали массовое убийство мирных жителей. Стратегия же нацистов была в том, чтобы разбивать Варшаву на «повстанческие острова» и уничтожать их по одному.
Уже 9 августа им удалось разъединить повстанческий район, вбив клин до самой Вислы. Повстанцы вынуждены были оставлять квартал за кварталом, перебираясь по канализационным каналам. Связь между «островами» поддерживалась через переходы в подвалах и через подземные коммуникации. В сентябре в их руках оставался лишь центр города.
Развалины Варшавы
Бои продолжались, росло число жертв среди гражданского населения, не хватало продовольствия, медикаментов и воды.
2 октября Бур-Комаровский подписал капитуляцию; сдавшиеся участники восстания получили статус военнопленных. Комаровского приняли с почетом, его освободили американцы в 1945 году. За 63 дня восстания погибло 10 тысяч повстанцев, 17 тысяч попали в плен, 7 тысяч пропали без вести. Нацистов погибло около 10 тысяч солдат, и около 6 тысяч пропало без вести. Вермахт потерял 300 танков, пушек и бронеавтомобилей.
Погибло около 150 тысяч гражданского населения, большая часть города была разрушена бомбежками.
Позже специальные бригады планомерно уничтожали город, превращая его в каменную пустыню. Все 520 тысяч уцелевших жителей были выгнаны из города. После войны поляки отстроили Варшаву по картам, схемам, фотографиям и рисункам. Один в один.
Почему остановилась Красная Армия?Во время восстания Красная Армия не наступала. Только 10 сентября, когда все было почти кончено, она провела несколко частных акций, ничего не менявших в раскладе и ничуть не мешавших нацистам. Масштабное наступление она провела только 12 января 1945 года.
Сегодня просоветские историки из себя вон выворачиваются, доказывая: Красная Армия остановилась по не зависящим от нее причинам. Она растянула порядки и коммуникации, не было сил, свежих частей и боеприпасов и горючего, части стали перебрасывать на Балканы, и вообще «приказ о переходе к обороне прорвавшейся на пражском направлении 2-й танковой армии был отдан и.о. командующего армией 1 августа в 4.10 по московскому времени, т. е. примерно за 12 часов до начала восстания и за полтора суток до того, как о восстании стало известно в Лондоне, а через Лондон в Москве»[20].
Генерал Курт фон Типпельскирх пишет, что, если бы сразу же после начала восстания русские «продолжали атаковать предмостное укрепление, положение немецких войск в городе стало бы безнадежным»; лишь прекращение советских атак позволило немцам сосредоточить силы, необходимые для подавления восстания. В общем, «свои основные усилия русские сосредоточили на других участках фронта»[21].
Но и он полагает: в момент начала восстания «силы русского удара уже иссякли и русские отказались от намерения овладеть польской столицей с хода».
Но современники правду знали: не очень смущаясь, во фронтовой прессе сообщалось, что «по стратегическим соображениям» помочь Варшаве нельзя.
Причина тоже известна: 30 июля в Москву прилетел Миколайчик, они встречались со Сталиным 3 и 9 августа.
Миколайчик просил помочь восстанию, но отказался уступать в политических вопросах: он считал все правительство легитимным и законным. А Сталин настаивал на создании коалиционного правительства из лондонских министров и членов Люблинского комитета.
9 августа следует полный разрыв, а 12-го в заявлении ТАСС впервые определилось официальное отношение Советского Союза к восстанию: «ответственность за происходящее в Варшаве падает исключительно на польские эмигрантские круги в Лондоне». А в письме Миколайчику, направленному 4 дня спустя, Сталин в резких выражениях повторяет эту позицию, да еще определяет восстание как «легкомысленную авантюру»[22].
Более того… Сталин не мог препятствовать британским и американским транспортным самолетам сбрасывать оружие и боеприпасы повстанцам. Поскольку базы союзников находились в Британии и в Италии, помощь повстанцам была очень затруднена.
О причинах этого решения очень ясно сказал заместитель наркома иностранных дел СССР Вышинский послу США в Москве 18 августа: «Советское правительство, конечно же, не может возражать против того, чтобы английские и американские самолеты сбрасывали оружие в районе Варшавы, поскольку это дело американцев и британцев. Но оно решительно возражает против того, чтобы британские или американские самолеты после сброса оружия в районе Варшавы приземлялись на советской территории, поскольку советское правительство не хочет связывать себя прямо или косвенно с авантюрой в Варшаве»[23].
Коротко и ясно.
Общий масштаб сброшенного на Варшаву и на близлежащие леса примерно таков: 1344 единицы стрелкового оружия (из них подобрано АК 540), 380 ручных пулеметов (обнаружено 150), 48 882 единицы боеприпасов для стрелкового оружия (подобрано 19 312), 3 323 998 — для пистолетов-пулеметов (подобрано 1313 239), 1 907 342 для ручных пулеметов (подобрано 753 549), 13 739 ручных гранат (найдено 5427), 3115 противотанковых гранат (найдено 1230), 8460 кг взрывчатки (найдено 3342 кг).
Англосаксы вылетали отрядами по 60, даже по 104 самолета. Было подбито 22 самолета. 14 летчиков погибло.
Черчилль и Рузвельт продолжали настойчиво убеждать Сталина оказать помощь восстанию самому и позволить сделать это союзникам: «Мы думаем о том, какова будет реакция мирового общественного мнения, если антинацисты в Варшаве будут на самом деле покинуты. Мы полагаем, что все мы трое должны сделать все от нас зависящее, чтобы спасти возможно больше находящихся там патриотов. Мы надеемся, что Вы сбросите наиболее необходимое снабжение и оружие полякам — патриотам Варшавы. В ином случае, не согласитесь ли Вы помочь нашим самолетам сделать это весьма быстро? Мы надеемся, что Вы это одобрите. Фактор времени имеет крайне важное значение»[24].
Сталин отвечал на это следующим образом: «Рано или поздно, но правда о кучке преступников, затеявших ради захвата власти варшавскую авантюру, станет всем известна. Эти люди использовали доверчивость варшавян, бросив многих почти безоружных людей под немецкие пушки, танки и авиацию. Создалось положение, когда каждый новый день используется не поляками для дела освобождения Варшавы, а гитлеровцами, бесчеловечно истребляющими жителей Варшавы…Между тем советские войска, встретившиеся в последнее время с новыми значительными попытками немцев перейти в контратаки, делают все возможное, чтобы сломить эти контратаки гитлеровцев и перейти на новое широкое наступление под Варшавой. Не может быть сомнения, что Красная Армия не пожалеет усилий, чтобы разбить немцев под Варшавой и освободить Варшаву для поляков. Это будет лучшая и действительная помощь полякам-антинацистам»[25].
