Дж. Стюарт - Воздушная мощь — решающая сила в Корее
Было нетрудно предположить, что за взрывом атомной бомбы, произведенным вооруженными силами ООН в Корее, немедленно последовало бы атомное возмездие с маньчжурских баз со стороны Китая (или России). Это в свою очередь вызвало бы ответные атомные удары со стороны американских военно-воздушных сил по этим базам, и тогда сразу же могла бы начаться третья мировая война.
Следует также иметь в виду, что в то время атомное оружие не было еще столь обычным в военном арсенале стран, как это имеет место сейчас, и другие страны могли бы обвинить США за ведение жестокой и варварской войны.
Можно было предвидеть, что в результате использования атомного оружия мы могли бы потерять гораздо больше, нанеся ущерб моральной поддержке, оказываемой нам со стороны других стран, чем выиграть, причинив материальные потери противнику.
И, наконец, в Корее имелось мало целей, заслуживавших нанесения по ним атомных ударов в той конкретной исторической обстановке. Здесь следует принять во внимание такие факторы, как стоимость атомного оружия, его наличие и необходимость создания соответствующих резервов на случай глобальной войны, наличие таких калибров атомного оружия, которые были необходимы для поражения имевшихся целей, и многие другие вопросы. По соображениям секретности автор, к сожалению, лишен возможности подробно рассмотреть любой из этих аспектов.
Применение атомных бомб уменьшило бы потребность в силах и значительно упростило бы боевые действия авиации. Тем не менее военно-воздушные силы смогли успешно выполнить поставленные перед ними задачи.
Однако с чисто военной точки зрения автор относится отрицательно к категорическим заявлениям ООН (США)[23] о том, что война будет ограничена исключительно территорией Кореи и что атомное оружие не будет применено. Психологические и материальные выгоды, полученные коммунистами от знания этих условий, были огромны. Таким образом, Маньчжурия стала узаконенным, неприкосновенным «убежищем» северокорейцев.
Китайцы были заверены в том, что военно-воздушные силы противника не нанесут атомных ударов по территории их отечества. Более того, заявив, что мы не применим всех видов оружия, имевшихся в нашем распоряжении, мы непроизвольно согласились вести войну с помощью живой силы, то есть такого вида ресурсов, который у коммунистов имеется в изобилии.
Интересно подумать над вопросом, вступили бы в ноябре 1950 года в войну китайские народные добровольцы, если бы знали, что мы (американцы. — Ред.) были намерены ограничить войну лишь территорией Кореи. Небезынтересно также поразмыслить, затянулись ли бы более чем на 2 года переговоры о перемирии, если бы северокорейцы не были уверены в том, что мы не собираемся применять атомное оружие.
Ошибка заключалась не в том, что было принято решение не выносить войну за пределы Кореи и не применять атомного оружия, а в том, что мир не получил от этих решений никакой пользы.
Воздушная мощь решает проблему
С исторической точки зрения отличительной особенностью воздушной войны в Корее явилось то, что там впервые выступила на сцену реактивная авиация. Однако ограничения, наложенные на боевые действия ВВС ООН, не позволили им полностью решить задачу по уничтожению военно-воздушных сил противника. Господство в воздухе над Кореей было завоевано Объединенными Нациями в самом начале конфликта и ни разу не уступалось противнику на протяжении всех трех последующих лет войны. Однако наши военно-воздушные силы вынуждены были воевать на условиях, выгодных противнику.
Из-за того, что мы не могли наносить удары по военно-воздушным силам противника на их основных базах в Маньчжурии, нам никогда не представлялось возможным сделать больше, чем нанести им некоторый ущерб, и то только тогда, когда командование китайских военно-воздушных сил давало возможность нам встретиться с их авиацией. Таким образом, мы были ограничены таким видом боевых действий, которые в условиях войны на суше называются «сдерживающими действиями». Возможность достижения окончательной победы полностью исключалась, и военно-воздушные силы Объединенных Наций были втянуты в такую войну, в которой обе стороны не имели строго определенных задач.
Рис. 118. Властелином воздушных просторов Кореи был истребитель американских военно-воздушных сил F-86 «Сэйбрджет». По своим летно-техническим характеристикам «Сэйбрджет» примерно соответствовал северокорейскому истребителю МиГ-15. Разница состояла лишь в том, что первый имел лучший прицел и пилотировался более подготовленными летчиками.Самолеты, а также вооружение и оборудование для северокорейских вооруженных сил поставлялось из СССР. Живую силу, конечно, выделяли красный Китай и Северная Корея.
Военное имущество накапливалось в «безопасной» Маньчжурии и направлялось по мере необходимости в Северную Корею. Так как стратегическое применение воздушной мощи против СССР или Маньчжурии не предусматривалось «основными правилами» конфликта, то боевые действия ВВС против сухопутных войск сводились в основном к «сдерживающим действиям»; примерно то же самое можно сказать и о действиях ВВС против противника в воздухе.
Воздушная война против противника на земле сводилась к частичному решению задачи по изоляции района боевых действий (то есть к срыву подвоза живой силы, предметов снабжения, вооружения и боевой техники из тыла к фронту) и к оказанию непосредственной авиационной поддержки войскам, находившимся на поле боя.
Относительно узкая полоса между линией фронта и рекой Ялуцзян значительно уменьшала возможности применения военно-воздушных сил для полного выполнения задачи по изоляции района боевых действий, и усилия авиации можно сравнить с усилиями человека, пытающегося пальцами заткнуть отверстие в плотине. Вообще, как правило, имелось достаточно пространства для оказания непосредственной авиационной поддержки наземным войскам. Исключение имело место только в ноябре 1950 года, когда в войну вступили китайские народные добровольцы и наши войска находились на берегах реки Ялуцзян. В этой обстановке, до отхода наземных войск Объединенных Наций в южном направлении, военно-воздушные силы фактически были лишены возможности проводить боевые действия из-за недостатка территории для нанесения ударов.
В течение первого года войны, который характеризовался быстрым изменением наземной обстановки, результаты боевой деятельности авиации при осуществлении изоляции района боевых действий и непосредственной авиационной поддержки были весьма высокими. Тогда противник был вынужден вести боевые действия на открытой местности и военно-воздушые силы нанесли огромный ущерб его ресурсам. В действительности успехи авиации в течение первого года ожесточенных боевых действий и крупных продвижений сухопутных войск были столь значительны, что многие из несведущих людей (в том числе многие офицеры военно-воздушных сил) были убеждены, что войска противника, находящиеся на фронте, могли быть задушены голодом исключительно с помощью боевых действий авиации.
Однако когда летом 1951 года начались мирные переговоры и обе стороны согласились на ничейный исход конфликта, то достигнутые ранее высокие результаты в изоляции района боевых действий и в оказании непосредственной авиационной поддержки стали быстро уменьшаться. Наземные войска обеих сторон заняли стабильные позиции, и уже больше не существовало былой напряженности в ведении боевых действий. В течение двух последующих лет войны боевые действия наземных войск ограничивались отдельными изолированными боями, проводившимися с целью захвата более выгодных позиций вдоль стабильной линии фронта.
Хотя эти бои и были самыми кровопролитными за все время войны, однако вследствие ограниченного масштаба они имели относительно небольшое влияние на общие боевые возможности, а равно и потребности вооруженных сил обеих сторон в предметах снабжения и пополнениях.
Так как обе стороны совершенно оставили мысль о крупных наступательных операциях, то потребности сухопутных войск китайских народных добровольцев были небольшими; они имели возможность обеспечивать себя и даже создавать некоторые резервы за счет предметов снабжения, которые достигали линии фронта, просачиваясь через стену, воздвигнутую ни их пути в Северной Корее в результате операций военно-воздушных сил по изоляции района боевых действий.
К лету 1952 года противник на линии фронта и в прилегающих к ней тыловых районах Северной Кореи почти полностью зарылся в землю. Сухопутные войска противника на фронте были надежно укрыты в хорошо замаскированных дотах, имевших земляное покрытие толщиной в несколько футов. Это требовало от авиации осуществлять бомбометание по целям величиной с «бочку», но основная трудность заключалась в том, чтобы отыскать эти цели.
