Андрей Низовский - 100 великих археологических открытий
Рядом с «царицей» археологи нашли останки ребенка, которому, судя по размерам костей, в момент смерти едва ли было больше двух лет. По-видимому, это был малолетний царевич – наследник престола.
Когда исследование гробницы царицы и царевича было завершено, археологи приступили к раскрытию центрального погребения, очевидно, предназначавшегося для царя. То, что в нем уже побывали грабители, было ясно с самого начала: в гробницу вел грабительский ход длиной 22 м. Хотя археологам и досталось множество золотых бляшек и пуговок от парадной одежды царя, все главное – парадная утварь, украшения, оружие – было унесено грабителями. И тем не менее самые сенсационные находки, принесшие Толстой могиле всемирную славу, были сделаны именно здесь, в центральной гробнице.
В погребальной камере грабители перерыли все. Но свод ведшего в нее коридора-дромоса частично рухнул, и под ним они ничего искать не стали – знали, что там ничего быть не должно. Но именно там, всего в 30 сантиметрах от входа и лежали – причем не в тайнике, а скрытые лишь обвалившейся землей – главные сокровища Толстой могилы. Это был меч с обложенной золотом рукоятью, в ножнах, также покрытых золотой обкладкой с рельефными украшениями. И золотая пектораль – парадное нагрудное украшение похороненного здесь царя, гениальное творение античного искусства.
Вес пекторали составляет 1150 г, диаметр– 30,6 см. Три полукруглых фриза, образующих пектораль, заполнены растительным орнаментом, многочисленными, литыми из золота изображениями людей и животных. В центре нижнего фриза – три сцены терзания коней грифонами, по сторонам – лев и леопард, нападающие на оленя и на дикого кабана, погоня собак за зайцами и, наконец, по два сидящих друг против друга кузнечика. В верхнем ярусе помещены изумительные по реализму и тонкости исполнения сцены мирной жизни скифов. В центре два обнаженных по пояс скифа, снявшие свои гориты с луками, шьют меховую рубаху. Лица и прически их настолько отличны, что можно предполагать в них представителей разных этнических групп разных племен. По обе стороны этой сцены – мирно стоящие животные с детенышами, жеребенок, сосущий кобылу, юный скиф, доящий овцу, и другой, сидящий. Одной рукой он держит амфору, в другой что-то зажато. Возможно, он намеревается заткнуть амфору со слитым в нее надоенным молоком, возможно – сбивает молоко. Картина завершается летящими в разные стороны птицами.
Каждая из миниатюрных скульптурок пекторали является подлинным шедевром, а вся она в целом – непревзойденным творением выдающегося греческого мастера, жившего в одном из городов Северного Причерноморья (скорее всего – в Ольвии или Пантикапее) в середине IV века до н. э.
Толстая могила – богатейший из известных в настоящее время скифских царских курганов. Общий вес золотых изделий, найденных в нем, составляет четыре с половиной килограмма, что намного превышает вес золота, найденного в самом богатом до того кургане – Куль-Обе.
На земле Меотиды
Скифская культура распространялась не только на Северное Причерноморье. Это была культура огромного мира кочевых и полукочевых племен, в I тысячелетии до н. э. обитавших на Кубани, на Алтае и в Южной Сибири – словом, на территории, простирающейся от Дуная до Великой Китайской стены. На юге и юго-западе эта культура соприкасалась с античной, на западе – с культурой кельтов, а на востоке – с культурами Средней Азии и Китая.
В сферу культурного влияния скифов входили и их ближайшие соседи – племена меотов, относившиеся к иберо-кавказской языковой семье. В I тысячелетии до н. э. они обитали на территории Прикубанья и Восточного Приазовья. Античные авторы впервые упоминают об этом народе в VI веке до н. э.
Остатками обширного скифо-меотского наследия являются сегодня многочисленные курганы, разбросанные по всему Северному Кавказу. Их раскопки дали археологам богатейший материал. Здесь были найдены многие выдающиеся произведения искусства, ныне хранящиеся в Государственном Эрмитаже и других российских музеях.
В недрах громадного – высотой более десяти метров – Майкопского кургана археологи обнаружили богатейшее погребение конца III – начала II тысячелетия до н. э. Это погребение содержало множество художественных произведений, в том числе бусы из сердолика и бирюзы, происходящие из Передней Азии. Над прахом покойника был водружен балдахин (ныне хранящийся в Эрмитаже), украшенный нашивными бляшками в виде львов и бычков, полотнище которого держалось на серебряных столбиках с литыми из золота фигурками бычков. Эти удивительно реалистические фигурки, вероятно, выполнены талантливым местным мастером и свидетельствуют о высоком художественном уровне скифо-меотской культуры. В то же время нашивные бляшки явно исполнены либо в самой Месопотамии, либо под влиянием месопотамского искусства.
Один из прославленнейших шедевров, найденных на земле древней Меотиды, – небольшая (35,1 × 22,5 см) золотая фигура оленя из кургана у станицы Костромская (VI в. до н. э.). Это рельефная пластина некогда украшала круглый железный щит, найденный в погребении вождя. Образ оленя был связан у скифов с представлением о солнце, свете. Вся фигура оленя подчинена особенному, напряженному ритму. В ней нет ничего случайного, лишнего; трудно представить себе более законченную, продуманную композицию. Зверь словно застыл, настороженно прислушиваясь к малейшему шороху, но в нем такой порыв, такое стремление вперед, что кажется, будто его подняло с земли и он летит как стрела, рассекая воздух. Все в этой фигуре условно и в то же время предельно реалистично. Мы даже не замечаем, что у оленя не четыре ноги, а две, так плотно поджатые друг к другу, что создают впечатление четырех.
Еще одна знаменитая находка – золотая пантера из кургана близ станицы Келермесской. Как и ее «современник», олень из Костромского кургана, эта пантера служила украшением щита. Фигура зверя стилизована, причем условность доходит до того, что хвост и лапы, в свою очередь, украшены фигурами свернувшихся хищников. И, однако, выразительность звериного образа такова, что эту бляху следует признать произведением не только декоративного, но и изобразительного искусства.
Очень интересные находки были сделаны близ адыгейского аула Уляп, где археологическая экспедиция под руководством А.М. Лескова исследовала комплекс меотских курганов и святилищ IV века до н. э. Одно из святилищ оказалось особенно богатым: помимо многочисленных костей, здесь были найдены бронзовые котлы, античные амфоры, орудия труда, детали конского убора, предметы вооружения, разнообразные золотые украшения. Среди последних особенно выделяются две крупные золотые пластины, изображающие шагающих оленей. Уляпские олени – один из лучших образцов скифо-меотского звериного стиля. Голова, гордо посаженная на могучей шее, увенчана ветвистыми рогами, удивительно пропорциональное тело зверя на длинных стройных ногах как бы устремлено вперед. Реалистическая трактовка фигур животных сочетается с условно переданными рогами в виде стилизованных головок грифонов.
Самыми значительными находками из этого святилища стали два скульптурных навершия, когда-то, вероятно, увенчивавших древки штандартов или бунчуков. Одно из них изображает лежащего кабана с вытянутым вперед рылом. Фигура сделана из двух массивных штампованных серебряных пластин, соединявшихся с помощью серебряных гвоздиков с золотыми шляпками. Пластины с изображениями кабана в скифском искусстве не редкость, однако навершия в виде кабана ранее известны не были. Точно так же до сих пор археологам не встречалась круглая скифская скульптура, причем созданная с применением разных материалов и технических приемов – штамповки, гравировки, пайки. Поэтому находку в Уляпе следует считать уникальной.
Второе навершие изображает оленя. Голову оленя, посаженную на стройную длинную шею, увенчивают массивные ветвистые рога. Эта скульптура, созданная без всякой условности и стилизации, отличается редкой выразительностью и представляет собой один из лучших образцов скифо-меотского искусства.
На ритуальной площадке, расположенной на вершине одного из уляпских курганов, был обнаружен целый комплекс находок: три бронзовых античных сосуда, серебряная чаша, золотые гривна и бляшки, два богато украшенных ритона – золотой и серебряный. Золотой ритон, основание которого украшает скульптурное изображение головы пантеры, судя по ряду деталей, был привезен из Ирана или Малой Азии. Второй ритон, серебряный, увенчивает крылатый конь Пегас. Его крылья, грива, ремни оголовья и ряд других деталей щедро позолочены, глаза некогда были инкрустированы янтарем. Среднюю часть сосуда опоясывает позолоченный фриз, на котором неизвестный художник изобразил в технике рельефа сцены из древнегреческого мифа о борьбе богов и гигантов. В числе противоборствующих персонажей легко узнаются Зевс-громовержец, Гермес с кадуцеем в левой руке, бог-кузнец Гефест. Судя по всему, ритон был создан не позднее середины V веке до н. э., в эпоху расцвета античной культуры. Эта находка принадлежит к числу уникальных произведений древнего искусства, обнаруженных на территории России.
