Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве
Ответ: Нет, не говорил.
Вопрос: Вы говорили кому-нибудь, что Присцилла пыталась нанять кого-нибудь, похожего на г-на Дэвиса, для того чтобы тот пришел в особняк и устроил пальбу?
Ответ: Нет, я этого что-то не припомню.
Вопрос: Вы хотите сказать, что в жизни ничего подобного не говорили?
Ответ: Да, я действительно не помню, чтобы когда-нибудь говорил что-либо подобное. Через несколько минут Маккрори сказал Хейнсу: "Я не разговаривал с Присциллой Дэвис целый год. Я ее недолюбливаю".
Казалось, ответ этот сразил Хейнса на месте. "Как? Вы недолюбливаете Присциллу Дэвис?" — спросил он скептически.
Прежде чем Маккрори успел что-нибудь ответить, Мур прервал допрос и твердым голосом сказал: "Давайте не будем отвлекаться".
Хейнс задал затем несколько вопросов о встрече Маккрори с Пэтом Бэрлсоном 16 августа.
Вопрос: Вы ведь знали в то время, что Пэт Бэрлсон — друг Присциллы Ли Дэвис, не так ли?
Ответ: Да, знал.
Вопрос: Вы знали в то время, что между Пэтом Бэрлсоном и Присциллой Ли Дэвис существовали какие-то деловые отношения?
Ответ: Да, знал.
Затем Хейнс задал как-то длинный и весьма туманный вопрос. Маккрори перефразировал его и сказал: "Мне приходится вас все время поправлять, чтобы не искажать факты".
"Вам приходится все время поправлять меня, чтобы не искажать факты?" — переспросил Хейнс, не скрывая сарказма.
Мур вновь прервал допрос и сказал, обращаясь к Маккрори: "Если вы будете слишком натягивать узду, он будет кусаться".
В другой раз Маккрори обвинил Хейнса в том, что тот умышленно задает повторные и туманные вопросы, с тем чтобы запутать его, "как это уже бывало".
На этот раз Пит Мур не прибегал к председательскому молотку, но голос его был и без того достаточно суровым, когда он приказал Маккрори не говорить того, о чем его не спрашивают. "Сегодня утром я уже пять раз просил вас не делать этого, — сказал он гневным голосом. — Еще раз повторяю: не говорите того, о чем вас не спрашивают".
Судья чувствовал, что вот-вот взорвется. Защита, конечно, имела полное право подвергнуть главного свидетеля обвинения перекрестному допросу, но теперь стало ясно, что адвокаты Каллена ходят кругами. Они умышленно злоупотребляют этим своим правом. Мур вынес еще одно решение, которое существенно ограничивало свободу маневра Хейнса. Судья запретил защите задавать вопросы о процессе в Амарилло, а также о любых событиях, имевших место до 1976 года.
"Если не делать этого, — гневно ответил Хейнс, — то, может быть, вообще все прекратить?"
"Мы делать этого не будем", — твердо повторил судья.
Прежде чем закончить допрос Маккрори, Хейнс хотел задать ему еще серию косвенных вопросов. Речь шла об одном объявлении, которое было помещено 16 августа в газете "Стар телеграм" и в котором предлагалось продать пистолет. Маккрори сказал, что ничего об этом объявлении не знает. Хейнс спросил тогда, знает ли он номер телефона, указанный в объявлении. Маккрори ответил, что не знает. Позже один из адвокатов пояснил, что этот вопрос был задан для того, чтобы подготовить почву для дальнейших показаний. В объявлении был указан телефон одного из тренировочных залов школы каратэ, которой заведовал Пэт Бэрлсон. Хотя вряд ли кто-нибудь обратил на это внимание, но когда был назван номер телефона, Каллен Дэвис с любопытством взглянул на адвоката, а затем быстро записал что-то себе в блокнот.
Процесс продолжался уже три недели. Пит Мур предсказывал, что к этому времени он уже закончится, но из-за затянутого защитой перекрестного допроса не было пройдено и половины пути. Уже приближался День благодарения, то есть прошел почти год с момента оправдания Каллена Дэвиса в Амарилло. Следующим своим свидетелем обвинение собиралось вызвать тайного агента ФБР Джо Грея, который должен был опознать "окровавленную" майку судьи Эйдсона и, разумеется, воспользоваться возможностью еще раз прокрутить пленку. Мур совершенно справедливо предположил, что это будут долгие часы скучнейшего перекрестного допроса с выяснением множества сугубо специальных деталей, необходимых для определения точности произведенных записей. Принимая все это во внимание, судья Мур объявил перерыв на четыре дня по случаю праздников и отправил всех присяжных домой.
* * *Обвинение обещало Муру закончить допрос всех своих свидетелей в течение недели после праздников и слово свое сдержало. Как и предполагал судья, перекрестный допрос тайного агента ФБР Грея, производившийся Хейнсом, был настолько нудным и скучным, что все это время зал был почти пуст, а несколько присяжных просто-напросто дремали. Тем не менее Хейнс задавал свидетелю все новые и новые вопросы технического порядка, пытаясь поставить под сомнение ого утверждение о том, что синхронизация записей была почти идеальной, и намекая при этом на возможность многочисленных искажений, пропусков слов и даже целых предложений. Грей, однако, настаивал на их правильности. Хейнсу все же удалось заставить того признать, что после встречи у кафе "Кокоуз" 20 августа Грей чуть ли не на пять минут выпустил Маккрори из виду, а этого было вполне достаточно, чтобы, скажем, заскочить в дом № 4200 на Мокингберд и взять там 25000 долларов. Подобные утверждения были рассчитаны на легковерных, и обвинение уже успело к этому привыкнуть. "Мне кажется, я явственно слышу крик отчаяния", — заметил в этой связи Джек Стрикленд.
Обвинение приготовило собственные сюрпризы. Следующими в качестве своих свидетелей оно вызвало двух несколько озадаченных и явно смущенных секретарш, работавших в главном управлении "Кендэвис индастриз". Бренда Эдкок, личный секретарь Каллена, буквально вся дрожала, когда отвечала на вопросы Джека Стрикленда о Дэвиде Маккрори и о толстом загадочном конверте, который она заперла по просьбе Дэвиса у него в сейфе. По ее словам, Маккрори впервые появился где-то в начале 1978 года. Она лично разговаривала с ним по телефону несколько раз. Однажды он назвал себя Фрэнком Джонсоном, но это было только раз. В начале августа, сказала свидетельница, Каллен передал ей белый конверт и попросил положить его в сейф. Шифр от сейфа был известен только ей и секретарю Кена Дэвиса Мэри Энн Картер. 19 августа, за день до ареста Каллена, Эдкок уехала отдыхать в Акапулько. Вернувшись через 10 дней на работу, конверта в сейфе она уже не нашла.
Когда начала давать показания Мэри Энн Картер, всем стало ясно, куда клонит Стрикленд: он хотел показать, что именно в этом загадочном конверте были те 25000 долларов.
По словам Мэри Картер, в воскресенье 20 августа примерно в 8 часов утра ее разбудил звонок Каллена Дэвиса. Он интересовался шифром сейфа. Она сказала, что шифр записан на листке, который лежит в ящике ее стола.
Вопрос: Дэвис говорил что-нибудь такое, из чего можно было бы заключить, что он находится у себя в кабинете?
Ответ: Нет.
Вопрос: Он не сказал: "Подождите минутку. Я сейчас попробую его отыскать"?
Ответ: Да, сказал.
Вопрос: Он вернулся к телефону и сказал, что нашел листок?
Ответ: Да.
Вопрос: Значит, в это время он должен был быть у себя в кабинете?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы говорили ему еще что-нибудь?
Ответ: Я лишь сказала: если что-то будет нужно — пусть позвонит.
Вопрос: И он позвонил?
Ответ: Нет.
Кроме единственного раза, когда, как показала Бренда Эдкок, Маккрори назвался по телефону Фрэнком Джонсоном, больше он себя так не называл. Маккрори же заявил (а Фил Бэрлсон постарался сейчас об этом напомнить), что звонил Каллену Дэвису часто, называясь при этом Фрэнком Джонсоном. Отвечая на вопросы защиты, обе секретарши показали также, что, когда Маккрори не удавалось поговорить с Калленом по телефону, он очень "огорчался". Это опровергало утверждение Маккрори о том, будто в течение нескольких месяцев до ареста Каллена он легко и просто общался с ним по телефону. И все же показания обеих свидетельниц о пухлом конверте, несомненно, были не в пользу защиты. Покидая зал суда, Бренда Эдкок слабо улыбнулась и нерешительно помахала рукой своему боссу. Выражение лица Каллена было по-прежнему непроницаемым, но желваки его ходили так, словно он пережевывал жесткий кусок мяса.
Последними свидетелями обвинения были следователи прокуратуры, которые рассказали об аресте Каллена Дэвиса и о произведенном ими обыске "кадиллака".
Родни Хинсон, следователь прокуратуры округа Таррент, рассказал, что сразу же после ареста Дэвиса он произвел самый поверхностный обыск в его машине, проследил за тем, чтобы ее отвели в гараж полиции, подождал несколько часов, пока не был выписан ордер на обыск, а потом открыл и тщательно осмотрел багажник. Мур попросил присяжных временно покинуть зал суда, когда Хейнс заявил, что первый, даже поверхностный обыск в машине был незаконным, а это "ставит под сомнение" результаты последующего обыска. Адвокат попросил судью запретить Хинсону давать показания о том, что в "кадиллаке" Каллена был обнаружен "ругер" с глушителем. Мур, однако, отклонил его протест и разрешил Хинсону рассказать присяжным, что тот нашел в машине.
