Валерия Пименова - Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург [сборник]
Кровавые отпечатки пальцев на топорище оказались непригодны для идентификации, зато обнаружились волокна ткани. От перчаток, сшитых из лоскутков. На месте происшествия были обнаружены детали производственного респиратора. То есть, если респиратор использовался преступниками в качестве маски, покойный Кузихин мог во время борьбы сорвать его с лица нападавшего.
Поиск предприятий, где использовались аналогичные перчатки и респираторы, вошел в число первоочередных задач розыскников. Мероприятия ширились, но результата пока не давали. Товароведческая экспертиза подтвердила принадлежность обнаруженных фрагментов ткани к лепестковому противопылевому респиратору, используемому на производстве. В частности, на Волховском комбикормовом заводе. Туда же вели и микрочастицы волокон от перчаток. Но к нужному результату это не приблизило.
Тем временем близились холода, и группа мало-помалу стала «разбегаться в разные стороны». Близких перспектив в раскрытии не намечалось. Впрочем, вслед за «а» обычно произносится «б»…
Ночная сработка сигнализации в бухгалтерии депо станции Волховстрой побудила дежурного пульта немедленно направить на место экипаж группы задержания. Три минуты понадобилось милиционерам, чтобы добраться до цели, проклиная возможную ложную тревогу. Трое сотрудников пошли осматривать объект. Милиционер-водитель согласно инструкции остался у машины. На втором этаже милиционер Десятниченко почувствовал неладное и громко предупредил своих товарищей. На звук его голоса раздались выстрелы. Ответными выстрелами сотрудник обратил противника в бегство. Но на преследование не хватило сил: Десятниченко был ранен в руку, а остальные «гэзэшники» оказались на выезде без табельного оружия.
Конечно, версия о причастности работающих в депо и недавно уволенных снова главенствовала. Преступники знали об охранной сигнализации, потому пытались пробраться к сейфу, пробив брешь в прилегающей стене. Знали они и день поступления в кассу крупной суммы денег. Оставалось этих «оборотней» вычислить и задержать.
Опергруппы в Паше и Волхове ждали известия от экспертов о принадлежности пуль и гильз, изъятых с места разбойного нападения, к пистолетам, похищенным в Паше. Но ответ пришел отрицательный. Это сильно ударило по энтузиазму оперативников…
Но весной в Волхове был обнаружен на пригорке труп гражданина Некрасова, недавно демобилизовавшегося из рядов Советской Армии, с огнестрельными ранениями. От того же пистолета Макарова. Капитан милиции Василий Петлев из областного «убойного» отдела Главка был назначен старшим группы по отработке всех сигналов по линии этого убийства
А сигналы посыпались. Ведь Некрасов был местным. При изучении его связей «всплыл» один из однокашников, женившийся на девушке Некрасова, пока тот служил в армии. У него была машина ВАЗ красного цвета, похожая на ту, в которую спокойно сел Некрасов по окончании дискотеки. Ранее за ним имелись правонарушения. Но они ему прощались в силу связей отца, пенсионера МВД. Рядом замелькали другие его приятели по школе, спорту, вечеринкам. Кто-то из них ранее работал в депо, кто-то на комбикормовом заводе.
В каждом сюжете есть завязка, развитие, кульминация и развязка. В данном случае обращение к дежурящему на посту ГАИ перед Волховом инспектору двух оперативников Красногвардейского РУВД по поводу розыска красных «Жигулей» послужило толчком к окончательной стадии раскрытия. Направленные в Волхов к Петлеву оперативники рассказали, что цыгане на Красногвардейском рынке выторговали для купли «Жигули». Их владелец предложил съездить в Кириши, где была зарегистрирована машина, чтобы снять с учета. Двое цыган отправились с двумя киришанами и… не вернулись.
Когда Петлеву показали фоторобот владельца машины, составленный со слов табора, стало очевидным его сходство с внешностью соперника Некрасова в любви, счастливого обладателя его бывшей невесты… И автомашины «Жигули» красного цвета. Бывшего машиниста депо. Его фотографию предъявили табору, и результат оказался положительным. Дело было за малым…
Допрос подозреваемого, который был ошарашен неподконтрольным ему ходом событий, не представлял собой сверхзадачи. Он назвал соучастника убийства цыган, застреленных по пути в салоне «Жигулей», и показал место захоронения трупов. Пули были от пистолета Макарова, похищенного из Пашского отделения милиции. А тут еще пришел ответ от экспертов-криминалистов МВД СССР. При повторном исследовании на суперсовременной аппаратуре была выявлена принадлежность пуль и гильз, изъятых с места стрельбы в волховстроевском депо, пистолетам из Паши. Да, вышла накладка. Но лучше поздно, чем никогда…
Среди преступников оказался действующий на момент совершения первого и второго преступлений сотрудник угрозыска Волховского ГРОВД. Он старался «помочь» раскрытию, пытаясь быть в курсе всех сигналов. Был и работник комбикормового завода, и работник депо. Два года просуществовала эта преступная группа. Четыре жителя волховского района были полностью изобличены в совершении тяжких преступлений и осуждены по всей строгости…
А Василий Васильевич Петлев запомнился сослуживцам как хороший товарищ, весельчак и жизнелюб, настоящий сыщик, умеющий подвергнуть розыгрышу любого: что приятеля, что неприятеля. Вместе с ним над раскрытием этого громкого дела работал и ныне действующий руководитель одного из отделов Управления уголовного розыска, воспитанник того же Куйбышевского РУВД Айварс Янович Апшиник.
«Семейное» дело
Весной 1987 года, когда сошел снег, в Петродворцовом районе у Ропшинского шоссе был обнаружен труп мужчины со следами насильственной смерти. По заключению судебных медиков, потерпевшему было около 30 лет, смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы. На трупе, который пролежал до обнаружения длительное время, отсутствовала верхняя одежда — пальто, шапка, а голова была обернута в полиэтиленовый пакет. Какие-либо документы у убитого отсутствовали, поэтому его личность не была установлена.
Результаты осмотра места происшествия позволили предположить, что труп потерпевшего преступник (или преступники) доставил на машине и бросил неподалеку от шоссе. Во все подразделения милиции Ленинграда и области поступила ориентировка с приметами потерпевшего и требованием проверить по приметам всех без вести пропавших лиц. Однако проделанная работа районных подразделений и опергруппы несколько месяцев не приносила положительных результатов.
Опознать убитого удалось только в августе. Тело принадлежало Александру Соловьеву, 1956 года рождения, уроженцу Поволжья. Семь лет назад он приехал в Лениград, женился здесь, стал отцом двоих детей, работал сварщиком в «Ремгазспецстрое» в Красносельском районе Ленинграда. Ни в каких криминальных наклонностях замечен не был.
Однако во всей этой истории настораживало, что заявление о розыске Соловьева подали не родственники, а организация, где он работал. Свою «лепту» в установление личности внес участковый инспектор, который затянул проверку на нескольких месяцев, нарушая все установленные сроки. Такая затяжка давала преступнику (или преступникам) возможность тщательно замести следы, подготовить алиби, уничтожить улики.
Соловьев проживал в отдельной квартире в Красном Селе вместе с женой и детьми. Там же проживали его тесть и теща, работавшая заместителем по административно-хозяйственной части в одном из профтехучилищ. Поэтому было принято решение отправной точкой дальнейшей работы сделать Красное Село. Опергруппа была усилена. Начальник 2 отдела УУР Анатолий Костин наставлял оперов «убойного» отдела Михаила Самойленко и Андрея Антонова:
— Особое внимание — родственникам. Прежде всего — теще-хозработнику. Тщательно изучить связи Соловьева, взаимоотношения с родней. Почему не подавали заявление о розыске?..
Оперативная группа, куда входили, кроме Антонова и Самойленко, сотрудники Петродворцового и Красносельского РУВД, начала работу. Предстояло ответить на вопросы, кто был заинтересован в убийстве Соловьева и как добыть изобличающие преступника доказательства. Это было крайне важно, поскольку на месте преступления не были обнаружены орудие убийства, посторонние, не принадлежащие потерпевшему вещи, отсутствовали следы протектора колес автомашины.
Первые беседы со знакомыми Соловьева по работе и его родственниками не дали ничего существенного. Теща, Людмила Вьюгина, держалась спокойно. Говорила, что зять имел какую-то женщину в Ленинграде, в конце 1986 года развелся с ее дочкой и, как они предполагали, переехал к своей новой пассии. Где он живет, Вьюгины не знают. На алименты дочь не подавала. Зачем? Сама детей воспитает. Квартира есть, родители помогут… В розыск не подавали, потому что не считали нужным. Зять неоднократно говорил, что будет жить в городе. Уехал, и, как говорится, черт с ним… Своего зятя Вьюгина не жаловала:
![Аркадий Адамов - Идет розыск [Полный вариант]](/uploads/posts/books/242861/242861.jpg)
