Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945
В Германии в 1932 году влияние Секта оставалось по-прежнему чрезвычайно сильным, и об этом явственно говорит перечень офицеров, служивших в то время в армии, основных действующих лиц приближающейся трагедии, среди которых были Манштейн, Зоденштерн, Йодль, Шпейдель, Модель, Кейтель и другие. Все они служили в Войсковом управлении. Браухич инспектировал артиллерию. Гудериан, уже полковник, был начальником штаба у генерал-майора Луща. Бок, Рундштедт, Риттер фон Лееб и фон Фритц командовали дивизиями. Бек командовал артиллерией, а Гальдер был начальником штаба пехотной дивизии. Иоахим фон Штюльпнагель, уйдя в отставку, стал коммерческим директором газеты «Berliner Borsenzeitung», откровенно консервативного органа. Все это стало известно из списков армии за 1932 год. Это был последний список, ставший достоянием широкой публики.
В течение 1932 года были предприняты попытки использовать для военного обучения, помимо армии, трудовые лагеря и лагеря, созданные на базе партии для подготовки к оборонительным действиям, так называемые Wehrlager. Руководство армии, естественно, испытывало смешанные чувства, оказывая моральную поддержку подобным рискованным предприятиям, которые по большей части оказывались неподконтрольными армии. Подготовка, которую молодые люди получали в лагерях, организованных «Стальным шлемом» и CA, не имела ничего общего с профессиональной подготовкой, получаемой в армии. Приблизительно в это же время был создан попечительский совет рейха (Reichskuratorium für Jugendertuchtigung), занимавшийся физической подготовкой молодежи, под председательством генерала Эдвина фон Штюльпнагеля.
XIIЗдесь будет уместно рассказать широко известную историю падения Брюнинга, хотя, согласно свежим данным, попытка Брюнинга поделить большие состояния не имела большого исторического значения.
Брюнинг планировал уничтожить большие убыточные поместья. Планы Брюнинга получили одобрение некоторых наиболее дальновидных землевладельцев, среди которых были личные друзья Гинденбурга. Кроме того, большую огласку получили действия администрации, связанные с выделением государственных фондов с целью оказания помощи землевладельцам Восточной Эльбы. Естественно, возникли подозрения в семейственности, поскольку инспекторы зачастую были выходцами из юнкеров Восточной Эльбы.
Однако историческое значение этого дела явно преувеличено.
Шлейхер, давно державший наготове преемника Брюнинга, представил его Гинденбургу, пришедшему от кандидата Шлейхера в восторг. Фон Папен, майор Генерального штаба, относился к правому крылу партии Центра. Он был женат на дочери саарского промышленника и имел во Франции прочные связи. Во всеобщей неразберихе никто не поинтересовался, обладает ли он необходимыми качествами, чтобы занять место Брюнинга. Аристократия, начинавшая понимать, насколько шатким стало положение не только большого класса землевладельцев, но и самой Германии, действовала словно человек, охваченный паникой. Требовалось сформировать авторитарный кабинет консерваторов, и такой кабинет был сформирован… во главе с фон Папеном.
Новый кабинет, в котором Шлейхер занял пост министра рейхсвера, придерживался мнения (хотя были и несогласные), что национал-социалистов следует склонить к практическому сотрудничеству. Поначалу Шлейхер был среди тех, кто отстаивал иное мнение, но занимал какую-то не вполне понятную позицию. С одной стороны, он с тревогой задавался вопросом, что могут предпринять поляки, если рейхсвер полностью посвятит себя подавлению общественных беспорядков. Вставал чисто технический вопрос: хватит ли у рейхсвера сил подавлять одновременно два восстания, слева и справа. Было бы лучше иметь одного врага. Правда, помимо рейхсвера, существовала еще жандармерия, обученная вести уличные бои, но в ней было всего лишь шестьдесят тысяч человек.
Пока Шлейхер пребывал в сомнениях, Папен сделал первый удачный ход. Он избавился от социал-демократического правительства Пруссии под предлогом якобы подрывной деятельности, а в действительности потому, что хотел опередить нацистов и установить контроль над прусской полицией. Шлейхер объявил в 3-м военном округе чрезвычайное положение и предоставил неограниченные полномочия генералу фон Рундштедту. Фактически, капитан 9-го пехотного полка с горсткой людей решил вопрос с прусским правительством. Шлейхер дал санкцию на их действия.
На выборах, последовавших за удачным ходом Папена, Гитлер одержал победу. Национал-социалисты стали самой сильной партией в рейхстаге. Поскольку это обстоятельство нельзя было обойти молчанием, Гинденбург в августе принял Гитлера и, выслушав его многословные объяснения, постарался обрисовать политическую ситуацию. Сейчас любой ценой следует избегать внешних осложнений, сказал президент, а потому самое большее, что можно предложить Гитлеру, – это занять место в коалиционном правительстве правого крыла. Гитлер отверг это предложение, считая, что рано или поздно он, руководитель самой сильной партии в стране, достигнет полной власти. Спустя несколько недель «кабинет баронов» отказался от Папена. От него отвернулись все партии, кроме партии Гугенберга.
Рейхстаг был распущен. Проведены новые выборы; количество национал-социалистов слегка уменьшилось, но общая картина осталась прежней. Папен понял, что остается единственное: руководить без партий и внести изменения в конституцию. Подобное решение могло привести к гражданской войне и, конечно, означало борьбу с национал-социалистами.
Шлейхер, который спокойно избавился от генералов, симпатизирующих нацистам, но, конечно, не смог добраться до Бломберга и Рейхенау, разработал очередной план. На его создание повлияли два момента: личная неприязнь Шлейхера к Гитлеру и стремление привлечь полезных для себя членов национал-социалистического движения. Руководство гитлеровской партии делилось на три группы. Ближайшее окружение Гитлера, затем авантюристы и бывшие члены добровольческих отрядов, окружавшие Рема (высмеивавшего Гитлера, уклонявшегося от захвата власти силой), и убежденные доктринеры, сгруппировавшиеся вокруг Штрассера. В партии росла напряженность. Штрассер начал подозревать, что Гитлера волнует не столько проблема национал-социализма, сколько вопрос захвата в свои руки всей полноты власти. Шлейхер решил воспользоваться сложившейся в нацистском движении ситуацией и удалить группировку Штрассера, а с ней большое число сторонников Гитлера из рабочего класса и тех, кто действительно готов воевать. Затем с помощью Штрассера и представителей социал-демократов и христианских профсоюзов сформировать правительство на широкой основе. Это, безусловно, был величайший из планов Шлейхера.
Когда в ноябре Папен попросил Шлейхера заняться борьбой с национал-социалистами, Шлейхер вполне сознательно уклонился, оправдываясь тем, что недостаточно моторизованному рейхсверу рискованно вступать в гражданскую войну, которая, возможно, будет одновременно вестись и против правых, и против левых. Понятно, что отказ Шлейхера ослабил и так пошатнувшееся положение Папена, поскольку Гинденбург испытывал явные сомнения в отношении предложенной Папеном «конституционной реформы». Реформа вела к нарушению конституции, которую он поклялся защищать. Кроме того, он содрогался при мысли о вовлечении своей страны в гражданскую войну. Да в этом и не было никакой необходимости. Коммунисты и национал-социалисты действовали сообща во время недавней стачки транспортных рабочих, и Шлейхер, который, по крайней мере, обещал разрешить проблему мирным путем, стал героем дня.
Папен был вынужден уйти в отставку, хотя и остался неофициальным советником президента. 1 декабря генерал-лейтенант фон Шлейхер был назначен канцлером.
XIIIШлейхер предложил всеобъемлющую программу, включающую укрепление дружеских отношений с Советским Союзом, создание рабочих мест и переселение сельского населения. Кроме того, она включала увеличение вооруженных сил за счет милиции. Фактически, своей программой он сталкивал всех друг с другом. Генералы не желали признавать милицию. Дворяне Восточной Эльбы в штыки восприняли предложения о переселении, которое вело к разделу их поместий.
Программа не добавила Шлейхеру популярности. За ним закрепилось прозвище «общественный генерал». Гаммерштейн-Экворд, слепо доверявший Шлейхеру, стал известен как «красный». Теперь от двух генералов-реформаторов зависело, найдут ли они поддержку у народных масс. Практически все свое время Шлейхер тратил на переговоры. Со Штрассером и его сторонниками, с Гинденбургом из Немецкой национальной партии, доктором Каасом из партии Центра, Адамом Шегервальдом из христианского профсоюза и Вильгельмом Лейпортом из социал-демократического профсоюза. Переговоры требовали времени, и Шлейхеру его катастрофически не хватало. Лидеры социал-демократов совершили грубую ошибку, отказавшись вести переговоры с «генералом-реакционером». Дальновидные люди, вроде Носке, опасались высказывать свое мнение. Шлейхер, по мнению Носке, был далек от образа идеального государственного деятеля, но что он мог сделать?
