Сергей Крившенко - Плавать по морю необходимо
И это занимает главное место в мире нравственных ценностей капитана Анисимова. Чувство дома делает его сильным, именно он в числе тех, кому предстоит осваивать новую линию. «Условия очень сложные, Николай Васильевич, поэтому выбор пал на вас, как на одного из самых надежных наших капитанов», — скажет ему начальник пароходства В.П. Бянкин (единственная реальная фамилия в романе). Об этой надежности как о самом главном в характере своих героев и сказал в своем романе «Морской протест» Л. Князев.
Коллектив «Демьяна Бедного» — интернационален. Здесь и русские (Анисимов, Батурин, Вараксин), и украинцы (Домна Семеновна), и татары (Амир Шамсутдинов), и люди других национальностей. Подчеркивая в своих героях то, что формируется в условиях жизни на Дальнем Востоке, в условиях морских плаваний и что подчас мы называем «дальневосточным характером», автор не замыкается в этом локально-региональном понятии и раскрывает в героях-дальневосточниках черты именно русского и — в чем-то советского характера. Это хочется подчеркнуть и потому, что понятие «дальневосточный характер» в некоторых работах литераторов и даже историков понимается чрезмерно расширительно. Не может понятие «дальневосточный характер» заменить понятие национального характера и понятие советского характера: ведь была какая-то общность, была. Характерно, что для американцев, оказавшихся на судне, все герои романа предстают как «русские люди». И им открывается в них нечто новое, противоречащее тем стереотипам, которые существовали да и сейчас существуют в Америке. «Мы с коллегой оказались неважными моряками. Но это не помешало нам узнать русских. До сих пор я знал о России только из книг. Откровенно говоря, мы с опаской садились на теплоход… А вот теперь счастливы сказать, что полюбили ваш экипаж», — скажет американец Тое Хюбнер, прощаясь с капитаном Анисимовым. И эти эпизоды взаимоотношений советских моряков с американскими пассажирами полемически опровергают доводы тех, кто там, на американских берегах объявляет новый поход против нашей страны, нашего образа жизни, нашего народа. «Красные идут» — ведь не для потехи вбивают в головы американцев этот стереотип отношения к русским. Вот он, главный «морской протест» — против ветра ненависти, ветра войны. Заметим, что проблема войны и мира, улучшения отношения между нашей страной и Америкой, где зародилась новая бредовая идея «звездной войны», проблема эта привлекала писателя и журналиста Льва Князева еще в очерковой книге «Корабли идут на Сан-Франциско». И тогда, когда писатель перевел на русский язык книгу американского писателя Джея Хигинботама «Скорый поезд „Россия“», книгу одного из тех американцев, который один из первых на сегодня понял, что русский народ — «это замечательный народ и что его намерения благородны».
Острые социально-психологические конфликты поставлены в повести Л. Князева «Капитанский час». Да, она вся «морская» тематически, строится на экстремальном событии: гибели судна, спасении людей, что невозможно без героизма, — и героизм налицо. На этом часто замыкались уста романистов, героическое как бы прикрывало собой драматическое и трагическое, «исследование» заменялось «воспеванием». В «Капитанском часе», можно сказать, воспет по-настоящему героический характер Грецкого. Воспета его морская душа — образ этот, образ морской души, пришел в нашу литературу еще от Константина Станюковича, в частности, его повести «Вокруг света на „Коршуне“», а затем от «Морской души» Леонида Соболева… Капитан Грецкий принимает решение: в штормовом море подойти к гибнущему судну, снять команду. И проводит блестяще эту операцию. Кстати, в жизни подобную операцию провел капитан Вадим Крицкий, ставший прототипом героя повести. Если говорить о главном в его характере, то эта внутренняя свобода, раскованность, способность к самостоятельным решениям. Когда-то Чехов писал о том, что он из себя выдавливает раба. Вот эта рабская психология мешает одним делать свой выбор, принять какое-либо самостоятельное решение, особенно в экстремальных случаях. Капитан Вадим Грецкий принимает такое решение, идя на риск: подлинно «морская душа».
А вот образы капитана Шакурова и заместителя начальника морского пароходства Бориса Самойлова при их абсолютной непохожести дают писателю возможность исследовать одно и то же явление: рабство души, холуйство, ведущее к преступлению. Что? — спросит читатель. — Разве можно этих людей «сводить» вместе? Самойлов — это циник, который ради своей выгоды не посчитается ни с чем: именно он посылает Шакурова, капитана теплохода «Терек», только что вернувшегося из рейса со значительным повреждением, в новый рейс, и, разумеется, прикрывается при этом громкими словами о плане, таким непростым словом «надо»… А Шакуров — это безропотный холуй, который при таких обстоятельствах не способен отстаивать свое мнение, ибо легче приложить руку к козырьку, пусть и не в буквальном смысле. И под удар ставится в таком случае уже успех дела, а зачастую и судьбы людей: из-за своей робости, из-за того, что Чехов называл рабским, гибнет судно, гибнут люди. Природа общественной трусости, деформирующей душу человека, социальная и нравственная обусловленность ее — вот о чем ведется серьезный разговор в повести. И автор как бы воздает и Шакурову за эту его безропотность, вечное соглашательство, двойственность, неумение в «капитанский час» сделать свой выбор. И «воздает» Самойлову за его цинизм и внутреннее лакейство, да, при всей его начальственной стати — перед нами человек с рабской психологией. И это еще один «морской протест» писателя — против того, чтобы люди трусливые и шкурнически настроенные решали судьбы других. Такие способны на любое предательство, отступничество.
Море поверяет человека беспредельно. Когда-то Александр Полежаев писал: «Я видел море, я измерил очами жадными его; Я силы духа моего Перед лицом его поверил». Перед ситуациями, созданными морем, океаном проверяют силы своего духа и герои «Капитанского часа», и «Последней книги», и других повестей и романов Л. Князева. Хотелось бы большей выверенности жизненной основы: тогда бы в повести «У врат блаженства» трагедия капитана Лапшина не была бы подтверждением официальной версии и автор не перевел бы все в вину капитану… Человек и стихия — тема трагическая, как это и было с гибелью «Индигирки». Хотелось бы большего захвата национальной стихии в характерах, тогда, думается, при обрисовке капитана Грецкого не пошел бы автор по пути романтизации его как последователя Флинта (в этом проявилось книжное влияние). Ведь герои произведений Князева плавают по морям, где до них ходили и знаменитые российские мореходы… Кстати, не случайно об этом размышляет герой «Морского протеста» капитан Анисимов.
Из века в век…
«Встречь солнца. История освоения Дальнего Востока»
Во Владивостоке в 1999 году вышла книга-фотоальбом «Встречь солнца. История освоения Дальнего Востока» — 376 страниц, большинство из которых заполнены иллюстрациями уникальных документов, портретов землепроходцев и мореплавателей, видовых рисунков, воскрешающих минувшее, старинных фотографий. Такая иллюстративная и текстовая история Дальнего Востока воедино собрана в одном издании впервые и создана она не в Санкт-Петербурге, не в Москве, где все музеи и архивы под рукой, а во Владивостоке, где по-особому любят и ценят дальневосточные страницы российской истории. Но, разумеется, книга эта могла появиться лишь потому, что живут в нашем городе подлинные подвижники, и не только в нашем городе — но на всем Дальнем Востоке.
Удивительный этот фотоальбом, иллюстрированное художественно-историческое повествование родилось в издательстве «Утро России». Руководитель творческого коллектива хорошо известный в крае художник В.П. Трофимов, он же автор оформления и вместе с художником Ю.И. Дунским автор макета издания. Автор текста — прозаик, член Союза писателей России А.А. Ильин. Пересъемки архивных материалов, документов А.А. Ештокина, Ю.И. Дунского, И.С. Гусева, редактор В.Ф. Ковтун. Английский перевод Г.В. Бланкова — все текстовые материалы даются не только на русском, но и на английском языке. Сразу скажем, что межрегиональная программа издания поддержана и Министерством иностранных дел Российской Федерации, и Министерством культуры, и Главной государственной архивной службой Российской Федерации, и Комитетом Российской Федерации по печати. И, прежде всего, разумеется, губернаторами Дальнего Востока, в числе которых бывший приморский губернатор Евгений Иванович Наздратенко.
Уникальное издание это только могло и появиться в содружестве писателей-историков, художников, фотохудожников, издателей. Работник издательства «Утро России», писатель-прозаик Анатолий Ильин долгие годы участвовал в сборе историко-архивных материалов, побывал во многих архивах страны, музеях (не будем здесь называть их, они все названы на первых страницах книги), в личном архиве известного историка А.И. Алексеева, получил консультации историка отечественной истории на Тихом океане писателя В.Г. Гузанова. И тщательно подготовил текст, от общего рассказа до подклишовки, хотя, конечно, строгий читатель найдет в нем кое-какие пропуски, недоработки.
