Коллектив авторов - Тайны веков. Кн.3
…Эсэсовская охрана не успела взорвать штольню. Среди награбленных шедевров (6577 картин, 230 рисунков и акварелей, 954 гравюры, 137 скульптур, 1500 ящиков книг) был и Гентский алтарь.
Настал день, когда Бельгия праздновала возвращение своего сокровища. Алтарь вновь засиял в соборе святого Бавона.
Однако доску, украденную Гедертиром, не нашли и доныне.
500 тысяч франков тому, кто возвратит или хотя бы укажет местонахождение росписи! Вознаграждение, обещанное одним из брюссельских издательств, до сих пор не выдано никому.
Двойник Наполеона?
Зинаида Бобырь
Франсуа Робо родился в 1771 году в селении Балейкур, департамент Мезы. Он так был похож на «маленького капрала» лицом и сложением, что товарищи-солдаты прозвали его «императором». Наполеон не мог не узнать о своем двойнике. И вот рядовой Робо вскоре очутился в личной свите императора.
После знаменитых «Ста дней» Англия решила упрятать пленника на этот раз понадежнее, чтобы бежать ему было невозможно. Сосланный на уединенный, выжженный солнцем остров Святой Елены, Наполеон все шесть лет заточения ни на минуту не оставался без присмотра.
Тем временем его двойник Франсуа Робо вернулся к привычной для него жизни балейкурского крестьянина. Ему было и невдомек, что французский министр полиции отправил в Балейкур специального агента — инспектора Ладрю, дабы следить за каждым движением Робо.
— Что ж, Наполеон потерял свободу. Но у него еще оставалось немало друзей. И у друзей было немало денег. А разве золотой ключик не отпирает любые клетки?
Давайте проследим теперь интересную цепочку событий. Ее звенья на первый взгляд не связаны между собою ничем, кроме разве что чисто хронологической последовательности.
В 1818 году генерал Гурго передал свою комендатуру на Святой Елене генералу Бертрану. Перебравшись в Париж, он зажил там мирно и незаметно. Гурго встречался главным образом со старыми однополчанами. Известно, что среди товарищей по оружию у него было несколько влиятельных лиц, располагавших большими средствами и связанных с Наполеоном давней дружбой.
Месяца через два по прибытии в Париж бывшего коменданта острова Святой Елены к селению Балейкур подкатила роскошная карета. Кучер спросил, как найти Франсуа Робо. Соседи направили его к скромному домику. Они не смогли рассмотреть, кто сидит в карете. Позже прохожие вспоминали, что видели коляску, стоявшую в некотором отдалении от дорожки, ведущей к домику Робо. Правда, было темно. Поселяне же, которым попадался на пути странный экипаж, невиданный для здешних мест, знали по опыту: лучше не затевать лишних расспросов, чтобы не попасть в беду.
Прошло с месяц после эпизода с каретой. Робо и его сестра продолжали заниматься своими обычными делами. Карета? О, это всего-навсего какой-то врач, изъявивший желание купить у Робо кролика. Да-да, в подарок своему другу. Больше ничего.
И вот однажды утром, это случилось осенью 1818 года, кто-то из соседей, идя на работу, заметил, что дверь в доме у Робо распахнута настежь. Лил дождь, ветер задувал потоки воды в прихожую. Странно, неужели Франсуа до сих пор в постели? Подойдя к дому, сосед заглянул внутрь. Очаг без огня? Совсем странно! Не случилось ли чего с Франсуа и его сестрой? Он окликнул хозяев. Ответа не последовало. Ни Франсуа Робо, ни его сестры никто больше не видел в Балейкуре.
Года два спустя сестру встретили в Париже двое балейкурских торговцев. Та их якобы не узнала. Купцы заявили о своих подозрениях властям. Инспектора Ледрю снова отправили выслеживать Франсуа Робо. Однако Робо и след простыл. Зато сестру его Ледрю нашел: она благополучно поселилась в Туре. Ею, видите ли, увлекся один врач. Он щедро оплачивает ее счета, вы понимаете? О да, Ледрю все понял. Между тем мозг у него начал наполняться вопросительными знаками.
Разумеется, «дружба» между врачом и простой крестьянкой из Балейкура не так уж и невозможна. В конце концов, о вкусах не спорят. Но, насколько могли установить Ледрю и его люди, девица Робо никогда даже в глаза не видела богатого медика, заявлявшего о своей влюбленности в нее! Их связь была чисто денежной, да и то на расстоянии — по почте.
Утомленный многонедельной бесполезной слежкой, бедный инспектор решил объясниться начистоту: «Где ваш брат Франсуа?» Мадемуазель Робо мило улыбнулась: «Уехал. Стал моряком и отправился в дальнее плавание». На каком корабле? Она не знала. Когда? Довольно давно. Куда? Когда вернется? Она не имела понятия.
Обескураженный Ледрю ушел ни с чем. Домик в Балейкуре стоял пустой, с заколоченными окнами. Генерал Гурго по-прежнему вел светскую жизнь в Париже. Девица Робо беззаботно жила в Туре (на чей счет — неизвестно). А двойник Наполеона исчез! Тогда правительство потихоньку проверило, как обстоят дела у нового коменданта Святой Елены генерала Бертрана. Вроде бы все в порядке: знаменитый узник все еще находился там. Действительно, где же еще ему быть?
Робо исчез из своего родного Балейкура в начале осени 1818 года. К этому времени Наполеон перестал быть для раздражительных британцев чем-либо другим, кроме музейного экспоната. Недаром его поручили опеке генерала Бертрана, заведомо не слывшего ненавистником Бонапарта. И именно в этом году жена генерала Бертрана пишет одной своей подруге: «Победа! Наполеон покинул остров!»
Так это или нет?
Чтобы бежать с острова, Наполеону нужны были три вещи: корабль, друзья и деньги. Имея второе и третье, нетрудно получить и первое.
В конце 1818 года в Вероне появился хорошо одетый иностранец, по имени Ревар, отрекомендовавшийся торговцем из Северной Франции. Дескать, теперь, когда у него умерла любимая жена, а дети обзавелись собственными семьями, он осуществляет свою заветную мечту: хочет поселиться в Италии, где намерен купить маленькую лавочку по сносной цене.
Он действительно открыл лавочку. Над ней красовалась вывеска «Оптика». Но здесь не отказывались и от операций с драгоценностями. Между тем хозяин, называвший себя Реваром, не выказывал особого интереса ни к оптике, ни даже к бриллиантам. Все дела он доверил своему компаньону Петруччи. Этот Ревар был удивительно похож на Наполеона. Знакомые даже прозвали его в шутку «императором». И вообще пришелец из Франции был каким-то чудаком. Петруччи частенько упрекал его за филантропию. Ревар даром отдавал товар бедным парочкам, которые не могли позволить себе роскошь купить то, что им хочется. Ревар лишь посмеивался и тотчас возмещал убытки из толстого кошелька.
23 августа 1823 года к вечеру согласно позднейшим показаниям Петруччи и других свидетелей перед лавочкой Ревара остановилась карета. Кучер стремглав кинулся внутрь. Он передал Ревару письмо, которое того сильно взволновало. Обратясь к Петруччи, Ревар объявил: «Я должен уехать немедленно по одному важному делу. Лавку оставляю вам».
Часа через два он пришел к Петруччи и вручил ему толстый пергаментный пакет, запечатанный сургучными печатями. Сказал при этом: «Я должен уехать надолго, а времена нынче неспокойные. Если через три месяца я не вернусь, отвезите это письмо королю Франции. Он вознаградит вас за услугу». Ревар сел в ожидавшую его карету, только колеса загремели по мостовой.
Через 12 суток, 4 сентября 1823 года, в Шенбруннском дворце в Австрии тревожно пылали свечи: сын Наполеона, тяжело больной скарлатиной, метался в бреду. Около 11 часов вечера один из часовых услышал шорох в плюще, обвивавшем высокую каменную ограду вокруг сада. Мелькнула какая-то тень. Кто-то спрыгнул наземь и бросился к дворцу. Часовой выстрелил. Человек рухнул навзничь. Подошли люди. Неизвестный был мертв. Труп отнесли в сторожку садовника. Сообщили властям. После осмотра тела было велено запереть сторожку и приставить часовых. Наутро появились два высокопоставленных австрийских офицера, знавшие Наполеона в лицо. Они пришли взглянуть на останки таинственного незнакомца, застреленного в саду Шенбруннского дворца. Через несколько часов прибыли представители французского посольства и потребовали выдачи трупа. В их просьбе было отказано. По настоянию жены Наполеона тело унесли в замок и похоронили в ничем не отмеченной могиле, рядом с местами, предназначенными для жены и сына императора.
А Ревар так и не вернулся в свою лавку в Вероне.
Не успел Петруччи выехать с письмом в Париж, как в Верону прибыли четверо французских чиновников. Они ликвидировали лавку, которую держал таинственный Ревар, заплатив синьору Петруччи 100 тысяч золотых за письмо, но главным образом за молчание. И Петруччи молчал об этом 30 лет. А потом чистосердечно признался во всем под присягой веронским властям. Он был уверен, что его компаньоном по торговле был сам Наполеон Бонапарт.
Все, кто хорошо знал императора и навещал его в последние дни, сообщают, будто изгнание «сильно изменило его». К примеру, Наполеон, славившийся феноменальной памятью, не мог припомнить многих эпизодов, которые были ему отлично известны. Неожиданно он стал грубоватым, даже неотесанным, словно простой крестьянин. Да и лечившие его врачи выказывали мало почтения к своему «высокому пациенту».
