Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты
А буквально на следующий день, 6 апреля, Германия напала на Югославию и самолеты люфтваффе подвергли жестокой бомбардировке Белград. Едва ли советские генералы, всей душой готовые помочь братьям славянам в борьбе с фашистами, с энтузиазмом отнеслись к прибытию в это время в Москву немецкой авиационной комиссии, которую они должны были сопровождать и к тому же все ей показывать и рассказывать о последних достижениях советских ВВС. На их взгляд это выглядело как предательство по отношению к югославам[82]. Но на то было решение Политбюро, и его следовало выполнять. Вполне возможно, что в этот момент впервые за всю советскую историю генералы, большинство из которых были представителями ВВС, посмели высказать свое мнение вождю и по поводу Югославии[83], и по поводу приема немецкой авиационной комиссии.
Это могло быть воспринято Сталиным как бунт, притом первый бунт не «троцкистов» и видных участников Октябрьской революции и Гражданской войны, а выращенных Сталиным молодых кадров (Рычагову было 30 лет, Проскурову – 34, Шахту – 37, Смушкевичу – 39, Штерну, Пумпуру и Птухину – 41). И вождь не мог этого допустить – все они и целый ряд других были отстранены от должности и арестованы в апреле – июне и расстреляны 28 октября 1941 г. и 23 февраля 1942-го.
Первая Страница акта по осмотру немецких самолетов
последняя Страница того же акта
Текст на стр. 1
Секретно Экз. № 2.12
Штамп: «НИИ ВВС РККА К вх. № 3/0 805 7/IV 1941 г.»
Актпо осмотру 2-х немецких самолетов ДО-17[84], произведших посадки 20 и 21 марта 1941 г. в г. Бельске и в м. Цехановец.
В течение двух дней 20 и 21 марта 1941 г. в районе расположения 126 ИАП произвели посадку два немецких самолета типа ДО-17 Е1 и ДО-17 Е3. Первый самолет сел на аэродроме в г. Бельске и второй в местечке Цехановец. Экипаж 1-го самолета: инструктор-летчик 3-й Варшавской Авиашколы – лейтенант ШТИХ Ганс и бортмеханик унтер-офицер ГЕРТЦЕР Франк. Экипаж 2-го самолета: унтер-офицеры инструктора Торунской (Восточная Пруссия) Авиашколы летчик КЛЕУС Вильгельм, борт-радист ХЕЙВЛИН Альфред и борт-техник-стрелок ДИФЕНБАХ Вильгельм. Оба экипажа объясняют причину посадки тем, что заблудились из-за плохих метеоусловий. Осмотр самолетов и их вооружения и оборудования показал, что это самолеты постройки 1936–1937 г.г., переданные в школы для учебных целей. Эти самолеты имеют следующие основные данные:
(ЦАМО. Ф. НИИ ВВС. Оп. 502941. Д. 33. Л. 12)
Текст на стр. 8:
за исключением того, что на самолете ДО-17 Е3 отсутствуют средства слепой посадки. На самолете ДО-17 Е3 имеется: автомат курса производства фирмы «Аскания». Кроме того, на самолете ДО-17 Е3 обнаружен ручной аэрофотоаппарат для перспективной съемки (см. фото №№…) на 35 снимках. Данные аэрофотоаппарата следующее[85]:
1. Металлической конструкции.
2. Фокусное расстояние 125 мм.
3. Затвор шторный со скоростью 1/140 1/220 1/600
4. Размер снимка 7 x 9 см.
5. Светосила объектива 1: 2 с диафрагмой.
6. Вес – 4,7 кг.
7. Габариты 14 x 19 см.
8. Счетчик количества снимков.
9. Сигнализатора*, показывающий разматывание пленки.
10. Ручка для перематывания пленки на наматывающую катушку, без ограничения.
Выводы:
1. Самолеты ДО-17-Е являются устаревшими военными самолетами, снятыми с производства и переданными в школы для учебных целей.
2. Установленное на самолетах ДО-17 вооружение и спецоборудование хорошо известны и детально изучены в НИИ ВВС и в ЦАГИ на немецких самолетах ДО-215, Ю-88, Хе-111, Ме-109 и Ме-110.
3. По конструкции, по объему и номенклатуре вооружения и оборудования самолеты ДО-17-Е интереса не представляют.
Акт составили
Представители НИИ ВВС Красной Армии
Военинженер 1 ранга (подпись) (Куликов)
Военинженер 1 ранга (подпись) (Авакимян)
Военинженер 2 ранга (подпись) (Гульник)
24/III-41
Отп. 4 экз.
(Там же. Л. 19)
Отъезд Криппса из Москвы и Сообщение ТАСС от 13 июня 1941 г
«Сообщение ТАСС» от 13 июня 1941 г. – самый очевидный и грозный предвестник катастрофического землетрясения, от которого содрогнулась одна шестая часть земной суши 22 июня 1941 г. Кроме всего прочего это еще и уникальный источник информации о предвоенной ситуации в нашей стране. Написав о нем в двух предыдущих книгах трилогии, я вынужден вернуться к этому документу, так как заметил, что никто из множества историков, политиков, писателей и журналистов, тоже писавших о нем, почему-то никогда не обращал внимания на его первые слова: «Еще до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон». В результате давались самые разные (порою противоположные) объяснения, с какой целью это «Сообщение ТАСС» было опубликовано. Надо сказать, что архивный подлинник этого документа никогда не публиковался, и решение Политбюро по столь важному вопросу в каталоге решений Политбюро за июнь 1941 г. отсутствует, из чего следует, что, скорее всего, такого решения не существовало, а «Сообщение ТАСС» было опубликовано по личному указанию Сталина.
Когда текст этой книги уже был передан в редакцию, я обнаружил в Интернете (grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_094.htm) сообщение бывшего ответработника ЦК КПСС Толстикова о записанном им следующем рассказе Я. С. Хавинсона:
«Перед началом войны я работал ответственным руководителем ТАСС. 13 июня мне позвонили от товарища Сталина и сказали, чтобы я срочно приехал к нему на кунцевскую дачу. Я сразу же выехал. У ворот меня встретил офицер, машину мы оставили, и он проводил меня к даче.
Когда я вошел, товарищ Сталин встретил меня, мы поздоровались, и он усадил меня за стол в зале. Передо мной лежали бумага, ручка, стояли чернила.
Товарищ Сталин сказал: “Пишите, товарищ Хавинсон”. Он прохаживался по дорожке вдоль зала, попыхивал трубкой и диктовал. По ходу он заглядывал в текст, сделал две или три поправки. Закончив диктовать, он сказал: “Прочитайте вслух”. Я встал и прочитал… 14 июня Заявление ТАСС было опубликовано в советских и зарубежных газетах…»[86]
Из Кремлевского журнала видно, что Я. С. Хавинсон лично встречался со Сталиным и в 1939–1943 гг. трижды побывал в его кремлевском кабинете. Записи этого журнала подтверждают, что Сталин мог принимать в тот день на своей даче, поскольку в кремлевском кабинете приема не было. Известно также, что В. Толстиков был ответственным работником Международного отдела ЦК. Так что приведенный рассказ, скорее всего, отражает истинные события, а значит, текст заявления продиктован лично Сталиным.
Но вернемся к «Сообщению ТАСС» от 13 июня 1941 г.
Считается, что оно было серьезным предупреждением «паникерам» и «провокаторам войны», то есть тем, кто в нашей стране понимал тогда степень угрозы гитлеровского нападения на СССР и объяснял ее другим, а самое «страшное» – предпринимал реальные меры по повышению боеготовности Красной Армии и ВМФ к отражению удара или готовил промышленные предприятия к эвакуации в случае временного успеха противника.
Любое из указанных выше действий после публикации «Сообщения» от 13 июня 1941 года ставило в то время совершающего его человека вне закона – он мог быть немедленно отстранен от должности и даже арестован. Считается что это «Сообщение ТАСС» должно было успокоить население страны, чтобы сберечь нашим людям нервы и здоровье. Считается, что это сообщение было адресовано и зарубежью, чтобы разрядить грозовую обстановку на границе, – мол, мы ни к какому удару по Германии не готовимся и войска не подтягиваем, и одновременно показать всему миру миролюбие СССР. Считается также, что это было завуалированное обращение к Гитлеру с просьбой сообщить наконец, что является причиной его претензий к СССР (а вероятнее всего, ответить на переданный новым полпредом Деканозовым советский вариант условий присоединения СССР к пакту трех держав – Германии, Италии и Японии). Не зря именно в мае состоялись три встречи посла Германии Шуленбурга с задержавшимся после первомайских праздников в Москве Деканозовым, которые прекратились сразу же после появления в Москве сведений о том, что Гесс в Лондоне.
Это все возможные причины появления «Сообщения» (кстати, «Сообщением ТАСС» тогда называлась важная правительственная информация преимущественно для внутреннего пользования, а «Заявлением ТАСС» – для зарубежного). Но что же послужило поводом к его появлению? Здесь гадать не приходится, ибо Сталин начал «Сообщение» словами, прямо его раскрывающими: «Еще до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон, а особенно после его приезда в Лондон…» («Правда» за 14 июня 1941 г.). Криппс отбыл из Москвы 6 июня 1941 г. И этот известный факт я вдруг увидел в новом свете, так как из текста «Сообщения» видно, что Сталин именно это счел поводом для его публикации неделю спустя. Ведь отъезд посла без указания причин, возможно, был и отзывом посла? А что такое отзыв посла? Это серьезный шаг к ухудшению отношений между двумя странами вплоть до их разрыва или даже объявления войны. Нота протеста – отзыв посла – ультиматум и объявление войны – вот цепочка дипломатических действий, ведущих к войне.
