Александр Зиновьев - Глобальный человейник
Нашлись, конечно, исследователи компьютерных исповедей. Они сделали вывод, что тут на самом деле имеет место овеществление внутреннего мира людей, их душ. Они обследовали несколько миллионов таких исповедей, – с современной технологией такое обследование не представляло особых трудностей. Результаты оказались ошеломляющими. Такое убожество, какое явил внутренний мир людей, не могли вообразить себе даже самые мрачные пессимисты и мизантропы прошлого. Число типов внутреннего мира оказалось весьма ограниченным – не более двадцати. Точно так же оказалось И небольшим число сценариев, которые люди в своем, сознании «прокручивали» из года в год. И что это за сценарии! Либо удручающе скучные и серые бытовые сцены и счеты с другими людьми на основе мелких страстишек, либо ситуации разврата, насилия, извращений, изуверства, приобретения богатства, власти и славы. Морально чистые и содержательные души оказались еще большей редкостью, чем хорошие фильмы и книги в клоаке современной массовой культуры.
Если бы Фрейд появился теперь, он не стал бы выдумывать психоанализ, ибо никакого подсознания во фрейдистском смысле в психике человека просто нет и не было никогда. А то, что Фрейд якобы открывал как таинственное подсознание, было нормальным сознанием человека. Оно было лишь аморфным и фрагментарным. Люди не могли его оформить логически или не нуждались в этом, скрывали и приукрашивали его в силу внешних обстоятельств их жизни.
Одним словом, современная интеллектуальная техника позволила установить, пожалуй, самую разочаровывающую истину в истории человечества, а именно – что духовный (внутренний) мир человека в принятом возвышенном смысле никогда не существовал в реальности и не существует теперь. Он был выдуман небольшим числом гениев, а идеологи истолковали это изобретение как нечто реально существующее и приписали это всем людям в качестве некоей божественной души.
Когда мыслители пишут и говорят о внутреннем мире человека, то сыплются имена Аристотеля, Платона, Леонардо да Винчи, Микеланжело, Рафаэля, Гойи, Данте, Рабле, Шекспира, Бальзака, Достоевского, Толстого, Моцарта, Бетховена, Канта, Гегеля, Ньютона, Кампанеллы, Руссо и т.д. и т.п. Потом в ход идет статистика, – сколько выпускается книг, фильмов, видеокассет и т.д., сколько имеется писателей, художников, артистов, музыкантов, ученых, профессоров и т.д. Создается впечатление, будто каждый человек таит в себе все эти духовные богатства и является потенциально Аристотелем, Платоном, Шекспиром, Данте, Достоевским и т.д. По вот анализ «овеществленных душ» миллионов образованных и культурных людей показал, что 95 процентов из них потребляло продукты духовного производства вообще без единой мысли в голове, а у 5 процентов еле шевелились мыслишки, да и то такие, каких они не высказали бы вслух.
Я представил себе наших далеких предков, сидящих вокруг костра и тупо уставившихся на огонь. В их приплюснутых черепах вяло шевелились примитивные мысли. А далеко ли мы ушли от них?! Наш мозг развивался вовсе не для создания богатств внутреннего мира, а лишь для борьбы за богатства мира внешнего.
Аппаратура для материализации души стоит довольно дорого. Но люди идут на любые жертвы, лишь бы увековечить свои души. Они берут деньги в кредит у банков, навечно превращаясь в их должников. Конечно, возникли особые душевые банки и концерны, ставшие владельцами тел людей при их жизни и их душ после смерти.
Дитя посттелесной эпохи
Я живу в том посттелесном обществе, которое получилось на самом деле, причем – в самом его пекле. Мои родители всю жизнь были заняты в интеллектуальном бизнесе. Я рос в окружении всякого рода интеллектуальных устройств. Мои игрушки были битком набиты ими. Учился я в компьютеризованной школе под присмотром роботов-педагогов. С детства помогал родителям в их «салоне», где я лез из кожи, чтобы заставить хотя бы одного посетителя из ста купить какое-нибудь сверхгениальное изобретение, например – прибор размером с коробку сигарет, позволяющий делать молниеносные переводы с любого западного языка на любой другой того же множества языков. Все мои четыре конечности, а иногда – и мой детородный орган, были облеплены теми самыми аппаратами, которые предсказывали футурологи прошлого. Делал я это не из желания подтвердить прогнозы футурологов, а с целью демонстрации посетителям нашего «салона» современной коммуникационно-интеллектуально-информационной технологии. Но, увы, с ничтожным успехом. Того экономического бума вследствие прогресса информационной технологии, какой предсказывали футурологи, не было и в помине.
Сейчас я работаю в самом крупном и важном на планете учреждении, занятом сбором, хранением, обработкой и распределением информации, – в Мозговом Центре при Верховном Конгрессе Западного Союза. Я имею дело с такой интеллектуальной техникой, какая и не снилась самым смелым фантазерам прошлого. Это, конечно, великое чудо. Я имею в виду не технику, – ее давно никто не воспринимает как чудо, – а тот факт, что я получил тут работу. Правда, пока на испытательный срок.
AL-Z-29-10-22
Меня называют просто Ал, если в данный момент поблизости нет другого Ала. Если таковой имеется, для различения употребляют первую букву фамилии, а также номера учреждения, отдела, сектора или группы, в которых я работаю. Эту манеру персонификации людей ввели под влиянием американцев, которые даже своих президентов обозначают сокращенными и уменьшительными именами, а то и вообще одной или двумя буквами. Это очень удобное средство обозначения. Как номера на автомашинах. И очень демократично. Как по номеру автомашины нельзя установить, является она развалюхой, купленной за три дола на свалке, или роскошным лимузином с самыми надежными защитными средствами, стоящим целое состояние, так и по идентификационному знаку, например, Би-Джей с какими-то цифрами, нельзя сказать, идет речь о никому не известном бродяге, ночующем в трущобах Большого Запада и живущем на один дол в неделю, или о сверхмиллионере, имеющем роскошную виллу в еще уцелевшем райском и престижном месте планеты и тратящем десять тысяч долов в день. Впрочем, миллионеры передвигаются в пространстве не на автомашинах, а на сооружениях без всяких номеров, автомашины же сохранились лишь для низших слоев населения, да и то лишь по названию. Я как специалист по XX веку настолько заразился языком и способом мышления прошлого, что лишь с усилием возвращаюсь к нашей реальности.
В распоряжении Службы Идентификации ЗС на меня имеются подробные сведения – полное имя, национальная принадлежность, время и место рождения, данные о моих родителях, мой служебный ранг, Образование, профессия, внешние признаки, номер банковского счета, место работы, должность, место жительства в данное время. Имеются также мои фотографии, отпечатки пальцев, запись биотоков и картина генотипа. Все это размещено на практически неуничтожимом и микроскопическом по размерам кусочке какого-то вещества, который называется идентификатором. Копию его я имею при себе. Она вделана в стерженек диаметром в два миллиметра и длиной два сантиметра, который постоянно висит у меня на шее наподобие креста и служит удостоверением личности. Но чаще он служит средством денежных плат. Это очень удобно. В случае надобности суешь свой идентификатор в отверстие соответствующего прибора, и в какие-то доли секунды тебя безошибочно идентифицируют. И делают то, что нужно. Разумеется, в рамках того, что тебе дозволено. Опять-таки это чудо науки и техники (с точки зрения прошлого чудо) свидетельствует о том, что я нахожусь на низшем уровне социальной иерархии. На более высоком уровне просто создают в мозгу идентификационный («паспортный») центр, выполняющий ту же функцию.
Помимо сведений, о которых я упомянул, в идентификаторе имеются сведения о моих убеждениях и общественно-политической активности. На основе этих сведений вычисляется коэффициент лояльности. Существование этой системы контроля многих, конечно, возмущает. Она считается признаком тоталитаризма. Я же ничего против нее не имею, поскольку мне опасаться по этой линии нечего. У меня самый высокий коэффициент лояльности, по словам начальника отдела лояльности моего учреждения – как у новорожденного младенца. Чтобы меня не сочли полным идиотом, он несколько занизил его. Он мотивировал эту несправедливость тем, что даже у президента США коэффициент лояльности ниже моего, поскольку тот в молодости принимал участие в какой-то профсоюзной деятельности, в период предвыборной кампании обличал язвы капитализма и надавал кучу невыполнимых обещаний в духе социализма. Я подумал, что такого рода факты следовало бы учитывать при вычислении коэффициента интеллектуальности, а не лояльности. Но начальник мой намек наверняка не понял бы, и потому я промолчал.
Если я буду иметь возможность перейти на работу в другое государственное учреждение, то там первым делом поинтересуются моим коэффициентом лояльности. И если он превысит некоторый предел, на работу меня не возьмут ни в коем случае. Не поможет никакая протекция. Частные фирмы при найме сотрудников на некоторые важные должности тоже интересуются коэффициентом лояльности. В критической прессе это считают одним из, признаков огосударствления бизнеса.
