Игорь Атаманенко - Шпионский пасьянс
Вскоре, однако, пренебрежение банальной формальностью чуть не поставило Пеньковского на грань провала…
* * *Все офицеры ГРУ и КГБ, посещавшие иностранные посольства – и не только западных стран, – обязаны были заранее согласовывать свои визиты со Вторым главком. Отправляясь в очередной раз на приём в английское посольство, Пеньковский пренебрёг этой простой формальностью. На возмущение по этому поводу Грибанова генерал Серов, начальник ГРУ, написал от своего имени примирительное письмо с предложением замять это недоразумение.
Получив письмо от Ивана Серова, генерал-лейтенант Грибанов сделал вид, что внял просьбе старшего по званию товарища (Серов имел на две звезды больше, будучи генералом армии), и решил для начала посоветоваться с коллегой из Шестого главного управления КГБ (военная контрразведка) генерал-полковником Петром Ивашутиным.
Оба пришли к мнению, что кроме фотографий случайных встреч Пеньковского с иностранкой, конкретными уликами, свидетельствующими о его противоправной деятельности, они не располагают.
Кроме того, генералами вдруг овладела боязнь ошибиться и навлечь на себя гнев высших военачальников страны, покровительствоваших Пеньковскому. Ведь он был вхож в дом и очень дружен с начальником Главного управления ракетных войск и артиллерии главным маршалом артиллерии Сергеем Сергевичем Варенцовым, а с начальником ГРУ генералом армии Иваном Александровичем Серовым у него и вовсе были закадычные и отнюдь не служебные отношения. Оба – и Варенцов, и Серов – имели непосредственный выход на высшее военно-политическое руководство страны – на Первого секретаря ЦК КПСС Никиту Хрущёва и министра обороны – Маршала Советского Союза Родиона Малиновского.
Понятное дело, ни Грибанов, ни Ивашутин не решился лечь грудью на «жерла пушек такого калибра» – рисковать собственной карьерой, – не имея достаточной обвинительной базы против Пеньковского.
Кроме того, генералов сбивал с толку и блестящий послужной список полковника.
Глава вторая
Послужной список
Олег Владимирович Пеньковский родился 23 апреля 1919 года в городе Орджоникидзе. По окончании артиллерийского училища в 1939 году принимал участие в войне с белофиннами на Карельском перешейке. В 1940 году принят в ряды ВКП(б) и откомандирован в Московский военный округ, где назначен на должность заместителя начальника отдела политуправления. Его начальником был дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Дмитрий Гапанович. В 1942 году Пеньковский познакомился с дочерью Гапановича, Верой, которая впоследствии стала его женой.
В ноябре 1943 года Пеньковский подал рапорт с просьбой направить его на фронт. Просьба была удовлетворена, и он поступил в распоряжение начальника штаба артиллерии 1‑го Украинского фронта генерал-полковника Сергея Варенцова. В июне 1944 года Пеньковский был ранен и отправлен в московский госпиталь. В конце июля, перед отправкой на фронт, он узнал, что в «генеральском» госпитале в Серебряном переулке находится на излечении генерал Варенцов. Пеньковский на «чёрном рынке» приобрёл бутылку французского коньяка и явился к своему командиру, и тот оставил его при себе в качестве офицера связи. Впоследствии Пеньковский ещё не раз оказывал услуги семье Варенцова, за что снискал дружбу генерала, вскоре ставшего Главным маршалом артиллерии.
За боевые заслуги в ходе двух войн Пеньковский награждён шестью боевыми орденами и одиннадцатью медалями.
В 1948 году Пеньковский окончил Военную академию им. Фрунзе и был направлен на учёбу на факультет стратегической разведки Военно-дипломатической академии (ВДА), которую окончил с красным дипломом в 1953 году.
В 1955 году Пеньковский был командирован в Турцию, где официально занимал должность военного атташе и неофициально – исполняющего обязанности резидента легальной разведки ГРУ.
Через семь месяцев в Анкару прибыл новый резидент, генерал-майор Савченко. После того как он допустил ряд серьёзных оперативных просчётов, Пеньковский воспользовался этим, чтобы обвинить его в некомпетентности. Будучи чрезвычайно азартным игроком, Пеньковский решил сорвать банк, а в качестве крупье привлечь «соседа», то есть резидента КГБ в Анкаре. Ему он и направил свою петицию-обвинение. Разразился скандал, одной из причин которого было традиционное соперничество между двумя спецслужбами – КГБ и ГРУ. О случившемся доложили Хрущёву, после чего Пеньковский был отозван в Союз и получил выговор за несоблюдение правил должностной субординации. Впрочем, впоследствии действия Пеньковского были признаны правомерными, и Савченко отправили в отставку.
Глава третья
Как «уходят в шпионы»
По возвращении из Турции Пеньковский продолжал служить в ГРУ, но отношение к нему со стороны начальства было настороженным. Чувствуя это, Пеньковский не без участия маршала Варенцова получил в сентябре 1958 года направление на курсы Генерального штаба по изучению ракетной техники при Военной академии им. Дзержинского. 1 мая 1959 года он с отличием окончил курсы, и начальник ГРУ генерал-полковник Иван Серов предложил ему командировку в Индию на должность военного атташе и резидента легальной разведки ГРУ. Однако…
5 января 1960 года Пеньковского вызвал заместитель начальника отдела кадров генерал-майор Шумский и обвинил в умышленном сокрытии прошлого своего отца, офицера-белогвардейца, в составе Добровольческой армии Деникина воевавшего против частей Красной армии на Северном Кавказе. В итоге командировка Пеньковского в Индию сорвалась из-за «антисоветской деятельности отца», а сам он был переведён в действующий резерв ГРУ.
В июне 1960 года Пеньковский был назначен членом приёмной комиссии в Военно-дипломатической академии. А уже в августе, когда он вернулся из отпуска, его поставили перед выбором: либо он остаётся в приёмной комиссии, либо переходит в Информационное управление ГРУ. Пеньковский взбунтовался и отклонил оба предложения, заявив, что претендует на должность начальника курса ВДА.
«Бунтовщик» был вызван к начальнику отдела кадров ГРУ генерал-лейтенанту Смолякову. Тот, узнав, что в 1962 году истекает положенный срок службы (25 лет) Пеньковского в Вооружённых Силах, популярным языком объяснил, что ни работа за границей, ни должность начальника курса ему «не светит из-за антисоветской активности папеньки», и коль скоро он отвергает предложенные ему назначения, то его вновь зачисляют в действующий резерв ГРУ советником Госкомитета СССР по науке и технике (ГКНТ).
Очень скоро Пеньковский вкусит прелести статуса офицера действующего резерва. Работая под прикрытием заместителя начальника отдела внешних сношения ГКНТ, он будет иметь возможность открыто общаться с приезжающими в Союз иностранными учёными и делегациями, а также неоднократно выезжать в Лондон и Париж. Но пока… Пока в новом назначении он видел самодурство кадровиков, глухой тупик и конец своим карьерным устремлениям…
* * *Не надо обладать богатым воображением, чтобы представить, что творилось в душе у Пеньковского после посещения сановных кабинетов держиморд из отдела кадров. Ему, юным лейтенантом познавшему запах пороха и крови, в двадцать лет заслужившему свой первый боевой орден, а в двадцать пять прошедшему горнило войны и победоносно завершившему её с пятью боевыми орденами на груди и погонами подполковника на плечах. Ему, умнице, с блеском окончившему две военные академии и курсы Генерального штаба, отстаивавшему интересы державы на передовой невидимого фронта в Турции, крысы-кадровики отказывают в доверии, ссылаясь на «белогвардейское прошлое» отца. Наконец, ему, человеку деятельному, предлагают уйти в резерв! Боевой полковник – и вдруг резервист в сорок лет от роду?! Никогда!
Думается, что именно эти унизительные аудиенции у твердолобых чинуш, которые внушили ему, что он не нужен, что не может быть востребован из-за «антисоветской деятельности» отца, произвели в душе и голове Пеньковского необратимый переворот. А у него – таланта, сноровки, планов, здорового честолюбия и неутолённых амбиций на двоих. Он жаждет деятельности, он хочет быть оценён по своим заслугам. Он должен добиться признания, пусть не у своих – у чужих, но уж наверняка, чего бы это ему ни стоило! Авантюрный и энергичный Пеньковский не привык ждать у моря погоды, он сам умеет её – погоду – делать. Он привык пробивать стены собственной головой. Он – «человек, который сам себя сделал». И он ещё докажет всем, что чего-то стоит на этом свете!
Так или приблизительно так рассуждал полковник Пеньковский захлопнув за собой двери вельможей от кадров…
Нисколько не умаляя ущерба, нанесённого Пеньковским безопасности страны, и не оправдывая его, хотелось бы наконец установить причинно-следственную связь, узнать, что явилось отправной точкой, что было первично в его предательстве? Быть может, верно: «не кривы змеи, а кривы те расщелины и дыры, через которые им приходится пролезать». И как знать, не применима ли эта восточная истина к «делу Пеньковского»?
