Михаил Мельтюхов - Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря
Прибалтийские страны воздержались при голосовании в Лиге Наций вопроса об исключении из ее состава Советского Союза. Правда, как отмечали советские дипломаты в Литве, в правящих кругах прибалтийских стран оживились надежды относительно прямого столкновения СССР с западными союзниками, что позволило бы «освободиться» от договора с Москвой[668]. Естественно, что Англия и Франция стали зондировать прибалтийские страны на предмет подготовки совместного удара по СССР. Однако Эстония, Латвия и Литва не спешили давать на эти зондажи какие-либо однозначные ответы, поскольку в случае утечки подобной информации могло последовать ухудшение отношений с Советским Союзом, чего страны Прибалтики стремились избежать. Так, 22 декабря 1939 г. в беседе с английским поверенным в делах в Каунасе Ю. Урбшис отметил, что «Советский Союз выполняет обещания, данные Литве, и жаловаться пока нет оснований. Даже можно говорить о том, что сейчас, когда идет война между Финляндией и Советским Союзом, отношения Литвы с Советским Союзом улучшились в том смысле, что СССР проявляет лояльность по отношению к нам»[669].
Естественно, страны Прибалтики активизировали свои военные связи в рамках Балтийской Антанты. В архиве литовского МИД сохранился написанный посланником в Берлине К. Шкирпой проект «Договора о защите нейтралитета», предусматривавший заключение военного союза Эстонии, Латвии и Литвы, в рамках которого предполагалось создать в Риге общее командование армиями трех стран, оказывать взаимную помощь вооруженными силами, выработать общий план военных действий, обмениваться информацией о состоянии вооруженных сил и т. п. Видимо, эта идея обсуждалась странами Прибалтики зимой 1939/40 г., но были ли это официальные переговоры или всего лишь общие зондажи, остается неизвестным. В любом случае прибалтийские государства опасались подписывать подобные документы. В итоге, было решено развивать военное сотрудничество с Литвой без специального договора. Анализируя эти факты, В.Я. Сиполс поставил вполне справедливый вопрос: если все эти меры были направлены против Германии, то почему они проводились втайне от СССР[670]. Совершенно очевидно, что все эти действия стран Прибалтики имели антисоветскую направленность. Как отмечалось в аналитическом обзоре, направленном в Берлин 24 февраля 1940 г. германским посольством в Риге, «в рамках стремления частично сохранить суверенитет находится и стремление Латвии укрепить отношения и со своими балтийскими соседями, оживить уже частично забытую Балтийскую Антанту. Этому, очевидно, служили и встречи министров иностранных дел в январе 1940 г., а также обмен визитами руководителей генеральных штабов трех балтийских стран. Очевидно для согласования и укрепления своих позиций против своего восточного соседа»[671].
Кроме того, в Прибалтике довольно активно действовали разведки великих европейских держав. Да и сами прибалтийские государства, естественно, продолжали ведение разведки против Советского Союза. Правда, в новых условиях эстонские спецслужбы стали проводить более дифференцированную политику в отношении спецслужб Германии. Например, были в значительной степени свернуты контакты с СД. Так, 10 января 1940 г. Главное управление имперской безопасности (РСХА) отмечало, что «отношения Германии и Эстонии существенно улучшились именно за последние годы. …Причем эстонские представители неоднократно передавали в наше распоряжение материалы о военном положении в СССР, полученные ими в ходе деятельности эстонской разведки. Положение дел в этой стране полностью изменилось в результате заключения пакта между Германией и Советским Союзом, договора между СССР и Эстонией и ввода советских войск в эту страну. В настоящее время возникло серьезное подозрение, что эстонская военная разведка работает лишь в интересах Советского Союза»[672]. Однако связи с Абвером в основном были сохранены. Как признавал после войны один из его руководителей генерал-лейтенант Г. Пикенброк, «в период вступления в Прибалтику в 1939 году советских гарнизонов, с помощью эстонской военной разведки и полиции были подготовлены и расставлены в районе расположения частей Красной Армии агенты, которые подробно информировали нас о вооружении и боеготовности советских частей. […] В Литве и Латвии мы проводили такую же работу, но местные разведывательные органы сотрудничали с нами менее плодотворно». Эстонские спецслужбы и сами вели разведку советских частей и передавали полученные сведения Германии[673].
Так, в ноябре 1939 г. эстонская военная разведка направила капитана Леппа в Финляндию для получения и анализа разведывательной информации о Красной армии. Результаты этой работы передавались затем через Таллин в Абвер[674]. 8/9 декабря разведка эстонской армии принимала офицера Абвера В. Клее[675]. При содействии эстонской разведки в 1939 и 1940 гг. Абвер забросил в СССР несколько шпионско-диверсионных групп[676]. В ноябре 1939 г. состоялась встреча командующего латвийской армией генерала К. Беркиса и начальника штаба генерала Г. Розенштейна с руководителем финского и эстонского отдела Абвера фрегатен-капитаном А. Целлариусом. Как отмечает финский историк К.-Ф. Геуст, «в период советско-финляндской войны сухопутные войска Финляндии получили от вооруженных сил Эстонии и Латвии ценные разведывательные сведения, в частности данные радиоперехвата, которые в значительной степени облегчили задачу разгрома нескольких советских дивизий»[677]. Дело в том, что радиоотделу Информационной службы латвийской армии удалось раскрыть шифр, который применялся при радиосвязи в Красной армии с разными ключами. Поскольку советские войска на финляндском фронте применяли в радиосвязи этот же шифр, то латвийская радиоразведка получила возможность отслеживать действия советского командования, особенно севернее Ладожского озера. По инициативе командующего латвийской армией эти сведения передавались финнам, что помогло им нанести поражение ряду советских соединений из состава 9-й и 8-й армий[678].
Во время советско-финляндской войны эстонские газеты на первых полосах публиковали перепечатанные из финской прессы сообщения о поражениях Красной армии в Финляндии[679]. Согласно официальным данным, в «Зимней войне» участвовало только 58 эстонских добровольцев, которые, очевидно, находились в Финляндии еще до ее начала. Однако 5 октября английский консул в Таллине сообщил в Лондон о том, что сотни эстонцев на рыболовных судах нелегально отправились в Финляндию для борьбы с Красной армией. В январе 1940 г. в передаче Би-Би-Си было сообщено о наличии в Финляндии 2 тыс. добровольцев из Эстонии, но эстонские власти опровергли это сообщение. Искренность подобного опровержения вызывает серьезные сомнения, поскольку известно, что 3 февраля эстонский посланник в Хельсинки в разговоре с финляндским дипломатом заявил о том, что, по его сведениям, в Финляндии находится около 1 тыс. эстонских добровольцев, из которых 300 прибыло в декабре 1939 г. на эстонском пароходе «Кассари», который 10 декабря на обратном пути из Финляндии был потоплен советской подводной лодкой[680].
Естественно, советская разведка также старалась отслеживать это вопрос. Так, 3 января 1940 г. Разведывательное управление РККА сообщало, что «по сведениям заслуживающего внимания источника, переброска добровольцев из Эстонии в Финляндию производится через порт Кунда. По данным, требующим проверки, в Эстонии формируются банды из кайтселитовцев для диверсии против находящихся там частей РККА (сведения проверяются)»[681]. 14 января было получено новое сообщение от источника в Эстонии о вербовке добровольцев для войны в Финляндии и подготовке совместного с финнами нападения на советские гарнизоны. Кроме того, сообщалось и о настроениях среди местных рабочих, которые были недовольны слишком либеральной, по их мнению, политикой СССР в отношении эстонской буржуазии. «Когда сюда пришли долгожданные Красные войска, они думали: Вот теперь у нас имеется опора, открывается возможность получить у них работу, а вместе с этим и легальная возможность объединения и т. п. Но когда этого всего не оказалось (о существовании их даже виду не подают, с военными не разрешают даже разговор завести, а вместо этого якшаются с нашими буржуями, основывая какие-то культурные общества, куда “низшему сословию” “вход строго воспрещается”), то даже самые убежденные коммунисты плюнули и отвернулись, превратившись через день в противников прежних товарищей и единомышленников. Вы бы только послушали, какими словами вас закидывают: “головотяпы”, “обманщики”, “мягкорукие слюнтяи” и т. п. Виною всего этого, по моему пониманию, является слишком деликатная политика. Над этим у нас только смеются, говоря, что, где нет смелости, там должна быть деликатность и постоянное утверждение, что мы де строго придерживаемся заключенного договора. А кто этому верит? Никто»[682]. 29 января разведка сообщала, что «вербовка и отправка добровольцев из Эстонии в Финляндию подтверждается рядом новых данных. В Эстонии и Литве отмечается антисоветская деятельность отдельных кругов, не встречающая должного отпора со стороны правительств указанных государств»[683].
