Евгений Гришковец - 151 эпизод ЖЖизни
Мы с нашим фильмом приняли участие в фестивале, который организует газета «Московский комсомолец», то есть в фестивале «Московская премьера». Просмотры проходили в Доме кино – знаменитом здании Союза кинематографистов. Когда мы с Аней Матисон увидели полный зал, в котором примерно треть публики составляли бабушки, мы, признаться, сильно удивились и подумали, что вряд ли это наша целевая аудитория. Я вообще очень боюсь бабушек в театральных залах. Театральные бабушки, которые каким-то образом просачиваются даже на дорогостоящие спектакли, в самые дорогие театры и на самые громкие премьеры, имеют свойство засыпать, похрапывать, шелестеть пакетами, громко спрашивать: «А что он сейчас сказал?» – или: «А кто это?» – и ещё они могут преспокойно ходить по залу в самый неподходящий момент. В театральных кругах таких бабушек называют «плюшевый десант». Но кинобабушки оказались не такие. Они внимательно посмотрели фильм, и если и засыпали, то тихонечко, а потом громко аплодировали, подходили ко мне подписать буклетики и искренне взволнованно спрашивали: «А ваш герой в конце не умер?» На что я не менее искренне удивлялся и спрашивал у них, почему они так решили, а они пожимали плечиками и говорили: «Нам показалось, что умер». (Улыбка.)
Вчера на сцене Дома кино нам вручили специальный приз газеты «Московский комсомолец». В рамках фестиваля это практически самая значительная награда. Выше неё была только награда за лучший фильм, которую получил фильм Дмитрия Месхиева «Человек у окна». Членами жюри фестиваля были довольно неожиданные и очень разные люди, от Дмитрия Маликова до лидера КПРФ Геннадия Зюганова. Когда узнал о том, что Геннадий Андреевич входит в состав жюри, я попытался представить себе, как он смотрит наше кино, но не смог. На сцене стояло жюри почти в полном составе (в том числе и Геннадий Андреевич)… Получив с Анной Матисон награду, в краткой благодарственной речи я не удержался и спросил Геннадия Андреевича, смотрел ли он наше кино. На что, надо отдать ему должное, с коммунистической честностью он ответил, что не смотрел. И я успокоился. Надо сказать, хотя наш фильм и был в конкурсной программе фестиваля, никто из жюри его не видел. Об этом они сами сказали. А вручавший Юрию Стоянову приз за лучшую мужскую роль в фильме «Человек у окна» член жюри дважды назвал фильм «Человек у стены». Так бывает, что поделаешь. Зато редакция «МК» нашу картину посмотрела, за что им искреннее спасибо. (Улыбка.)
На вчерашней церемонии приз фестиваля и газеты «МК» вручили любимому с детства Олегу Анофриеву. Я точно не помню формулировку, но в общем и целом – за вклад в киноискусство, за честь и достоинство и так далее, и так далее. Под песню «Есть только миг» на экране сменялись кадры его киноролей… Любимого артиста зал встретил стоя, и всю песню звучали аплодисменты. А как иначе?! С его голосом с момента выхода мультфильма «Бременские музыканты» прошло и проходит детство и будет проходить ещё многие годы у многих поколений. Фильмография у него не очень большая, но это всё культовые фильмы… Олег Анофриев был искренне рад награде. Ему недавно исполнилось 80 лет… Почему-то те, кто присуждает государственные награды, забыли любимого артиста, не дали ни медальки, ни ордена никакой степени. Не вспомнили.
И этот пожилой человек, чей голос знают и любят все, сказал, что это – первая награда в его жизни… (Если быть точным, после выхода «Бременских музыкантов» в 1969 году ему было присвоено звание народного артиста РСФСР. Но это – звание, не награда. А в 2004-м, как бы подтвердив прежнее, ему присвоили звание народного артиста России, и всё.) К слову, у народного артиста Баскова есть медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени… Но это так, возвращение к недавнему разговору о наградах… Потом на сцену вывели всех лауреатов фестиваля, мы поздравили юбиляра, и ведущий церемонии пригласил на сцену молодого, никому не известного певца, который сказал, что он с детства любит творчество знаменитого артиста Анофриева, с детства помнит песни в его исполнении и в знак благодарности и почтения исполнит любимую песню в его честь. Мы стояли на сцене, у нас за спиной шли кадры из фильмов, в которых играл Олег Анофриев, а певец пел песню из «Бременских музыкантов» «Луч солнца золотого». Все аплодировали, а на лице народного артиста России Олега Анофриева была грустная улыбка: Олег Анофриев спел песни к первой серии «Бременских музыкантов»; вторая серия, «По следам Бременских музыкантов» вышла позже, в начале 70-х, и песня «Луч солнца золотого» – из второй серии, а спел её народный артист СССР Муслим Магомаев. Нам всем надо быть внимательнее и деликатнее… Не правда ли?
Скоро поеду в театр. Надо немножко порепетировать и открыть свой московский театральный сезон. Сегодня буду исполнять И люблю и терпеть не могу тревожное состояние, когда беспрерывно сосёт под ложечкой и кажется, что тексты забыл, всё перепутаю и обязательно облажаюсь. И ни опыт, ни количество сыгранных спектаклей не помогают избавиться от этого волнения. Волнения начала сезона.
8 сентября
Вся наша небольшая команда повстречалась, обрадовалась, мы быстро друг другу рассказали, кто и как провел или пытался провести лето. А сегодня уже готовимся к вылету на Сахалин… Попросил у организаторов один свободный день: хочу увидеть Южно-Сахалинск – когда ещё там побываю (улыбка).
Первые спектакли прошли здорово. Видно было, что люди ждали, многие купили билеты за месяц. Я, конечно, тоже ждал… люблю я эту свою работу! Подарили много цветов… Среди цветов получил письмо в конверте, довольно объемное, на четырех страницах, вырванных из школьной тетради. Написала мне его старшеклассница Аня. Трогательное, сумбурное письмо, в котором человек очень хотел рассказать мне про свою жизнь. И весь текст, и все странички, и детский округлый почерк просто пульсируют желанием сообщить что-то очень важное, может быть, самое важное, вот только непонятно, что же это… В этом письме Аня рекомендует мне место на Старом Арбате, где можно выпить, по её мнению, самый вкусный в мире горячий шоколад, который стоит совсем недорого и который варят на молоке. Забавное послание… Всегда удивляюсь, когда узнаю, что совсем ещё дети читают мои книжки. Честно говоря, я бы в этом возрасте такие книжки читать не стал.
А вот ещё история, настолько странная и дурацкая, что я решил её рассказать.
Из окна квартиры, которую снимаю в Москве, видно небольшое офисное здание. Лет пять тому назад, приблизительно тогда, когда я её нашёл и снял, здание отреставрировали, то есть оштукатурили и покрасили, но сделали это не очень хорошо. Вскоре сначала краска, а потом и штукатурка потрескались, стены стали облупляться, и вот прошлым летом, на уровне третьего этажа, прямо напротив моих окон, в штукатурке появилась большая трещина. Всю весну я наблюдал, как трещина растет, а зимой штукатурка стала, загибаясь, потихоньку отваливаться от стены. Я уезжал из Москвы домой или на гастроли, возвращался и сразу подходил к окну, чтобы посмотреть, что там со штукатуркой. Зимой она уже стала свисать большим лоскутом и почему-то сильно меня раздражала. Я даже подумывал, чем в нее бросить, чтобы она отвалилась, потому что она явно в любой момент могла упасть. Всю весну кусок штукатурки продолжал все больше загибаться, и было непонятно, как он ещё держится. В июне, уезжая на летние каникулы, я посмотрел в окно, вздохнул и подумал, что, наверное, летом она отвалится без меня, или без меня сделают ремонт, и я не увижу этого долгожданного падения. Прилетел в Москву в пятницу, третьего сентября, поздно вечером, первым делом подошел к окну… висит. Уже непонятно, на чем, но висит. А вчера утром пил чай, слушал новости по радио… и что-то меня потянуло к окну, я подошёл, посмотрел на небо, на бегущие облака, потом перевёл взгляд на знакомый кусок штукатурки, и в этот момент он отвалился и рухнул вниз… Я не мог поверить глазам. Так не бывает!
Но вот случилось! До сих пор нахожусь в тихом и весёлом изумлении. Чушь, конечно, собачья, но, чёрт возьми, это так удивительно…
19 сентября
Пережил сильнейшие впечатления, очень разные. Самые сильные связаны с Сахалином – от восторга до ужаса… Но об этом хочу написать отдельно. Главное, что Сахалин теперь связан с совершенно конкретными людьми, лицами, именами… А ещё – после одиннадцати лет существования спектакля «Как я съел собаку» – у меня было сильное и почти сюрреалистическое переживание, когда я увидел его название на афише южносахалинского театра. Город, в котором корейцев больше, чем где-либо в нашей стране, ждал этого спектакля, во-первых, дольше всех, а во-вторых, наверное, сильнее всех. Мне говорили, какое недоумение и веселье вызвало появление афиши у людей, которые знать про меня не знают. Ни в одном городе эпизод про съеденную собаку не вызывал столь бурной реакции. Могу сказать с уверенностью, что такой реакции мой художественный замысел не предполагал (улыбка).