Стефен Роскилл - Флаг Святого Георгия: Английский флот во Второй мировой войне
Вскоре после того, как был поврежден «Индомитебл», конвой вышел на траверз Бизерты. Отсюда адмирал Сифрет с крупными кораблями должен был повернуть назад, оставив контр-адмирала Г.М. Барроу с 4 крейсерами и 12 эсминцами сопровождать транспорты на остров. Это было достаточно мощное соединение, чтобы отразить попытку итальянского флота вмешаться, как это произошло в июле. До сих пор экипажи военных кораблей и торговых судов имели все основания быть удовлетворенными ходом операции. Однако следующие несколько часов перевернули все вверх дном. Нельзя винить в этом адмирала Барроу. Его флагман «Нигерия» и крейсер ПВО «Кари» были торпедированы итальянской подводной лодкой «Аксум». «Каир» пришлось затопить. Адмирал перенес флаг на эсминец и отправил «Нигерию» ползти обратно в Гибралтар. Потом появились вражеские самолеты. Конвой как раз в это время перестраивался, чтобы пройти узкий пролив Скерки. В результате были потоплены 2 торговых судна. Потом подводная лодка торпедировала крейсер «Кения», но тот сумел остаться с конвоем. Адмирал Сифрет, узнав об этих несчастьях, спешно отправил легкий крейсер и 2 эсминца, чтобы укрепить потрепанное соединение Барроу. Однако это подкрепление еще не успело прибыть, когда в полночь 12–13 августа конвой обогнул мыс Бон и повернул на юг вдоль побережья Туниса. Этот мелководный район было легко заминировать. Он находился близко от вражеских баз, где базировались вражеские легкие силы. Тралящие эсминцы выдвинулись вперед, чтобы расчистить фарватер для торговых судов. Однако вскоре корабли сопровождения заметили приближающиеся торпедные катера противника, хотя их было исключительно трудно обнаружить в ночной мгле. Сразу после полуночи один из катеров торпедировал крейсер «Манчестер», который потерял ход. Так как до 5.00 крейсер не сумел дать ход, капитан приказал затопить корабль. Таким образом, самый сильный удар конвой получил ночью. Не менее 5 транспортов были торпедированы вражескими катерами, из них 4 затонули. Однако побитый конвой продолжал двигаться к цели.
Вскоре после рассвета 13 августа германские бомбардировщики возобновили свои атаки. Они уничтожили 1 транспорт и повредили еще 3, в том числе драгоценный «Огайо». Эсминцы остались прикрывать поврежденные суда, а конвой, сократившийся до 3 транспортов, продолжал ползти на восток. Теперь его прикрывали с воздуха истребители с Мальты. Тральщики и катера вышли из порта, чтобы встретить остатки конвоя, и днем транспорты благополучно вошли в Гранд-Харбор. Тем временем предпринимались колоссальные усилия, чтобы спасти поврежденные суда. В сумерках одно судно все-таки было добито авиацией. «Огайо» получил третье попадание. Однако эсминцы и тральщики, а также его собственный экипаж были полны решимости привести танкер в порт. Начиная с вечера 13 августа, и до утра 15 августа его вели на буксире, отбивая воздушные атаки. Полностью выведенный из строя, погрузившийся по верхнюю палубу, неустрашимый «Огайо» под командованием капитана 1 ранга Д.У. Мэзона прибыл на Мальту, сохранив в целости свой драгоценный груз. Удалось привести в порт и еще одно поврежденное судно. Так завершилась операция «Пьедестал». Только 5 из 14 судов конвоя достигли Мальты, тяжелые потери понесли и силы сопровождения. Однако 32000 тонн генерального груза и 15000 тонн топлива пополнили почти пустые хранилища Мальты. Это позволило острову не только отбивать атаки противника, но и возобновить активные операции на вражеских коммуникациях, ведущих в Африку. Хотя мы заплатили очень высокую цену, влияние той операции на ход сухопутной кампании было решающим. Первый Морской Лорд подтвердил это в письме адмиралу Каннингхэму, заявив: «Я полагаю, что мы легко отделались, учитывая тот риск, на который шли, а также колоссальную концентрацию вражеских сил, с которыми мы столкнулись». Однако частичный успех, достигнутый в ходе операции «Пьедестал», сам по себе не был достаточным, чтобы восстановить ударную мощь Мальты хотя бы на короткий период. Поэтому 17 августа «Фьюриес» доставил на остров еще одну группу «Спитфайров». В течение 3 месяцев подводные лодки совершали регулярные рейсы на остров, доставляя особо ценные грузы, такие, как авиабензин. С января 1941, когда началась осада острова, и до прибытия конвоя «Пьедестал» в августе следующего года на остров были отправлены 82 торговых судна с запада и востока. Подводные лодки совершили 31 рейс. Только 49 транспортов благополучно добрались до цели. В последние месяцы количество уничтоженных судов резко возросло. Хотя конвой «Пьедестал» значительно облегчил положение осажденных островитян, было ясно, что до конца осады еще очень далеко.
Когда августовский конвой еще двигался к Мальте, генерал Окинлек потребовал облегчить положение его 8 Армии. Был выработан новый план. Когда 13 августа генерал Монтгомери сменил Окинлека, было принято решение высадить десант в Тобруке, одновременно с набегом диверсионных частей из пустыни. 13 сентября эсминцы «Сикх» и «Зулу» приняли на борт 350 морских пехотинцев и вышли из Александрии, чтобы встретиться с другими кораблями, привлеченными к операции. Около 20 торпедных и моторных катеров должны были перебросить в Тобрук 150 солдат. Предполагалось высадить морскую пехоту севернее города, а солдат — южнее. Они должны были захватить береговые батареи. После этого эсминцы должны были войти в порт, уничтожить все обнаруженные суда и забрать десантников. Однако погода ночью 13–14 сентября была плохой, и высадка на вражеский берег в темноте оказалась просто невозможной. Поэтому план операции с самого начала разлетелся вдребезги. Лишь часть морских пехотинцев и солдат добралась до берега. Когда «Сикх» направился к берегу, чтобы уточнить, что же именно происходит, он был тяжело поврежден германскими батареями и потерял ход. «Зулу» безуспешно попытался буксировать его, но «Сикх» все-таки затонул недалеко от берега. Во время отхода уцелевшие корабли были атакованы германскими бомбардировщиками. Крейсер ПВО «Ковентри» и эсминец «Зулу» были потоплены. Сейчас можно сказать, что план атаки вражеской крепости такими крошечными силами был форменным безумием. Результат операции вызвал серьезное недовольство в Лондоне. Адмирал Харвуд назвал операцию «безрассудным риском», который был оправдан только отчаянными просьбами 8 Армии о помощи. Генерал Монтгомери тоже раскритиковал эту операцию. Возможно, именно недостаток веры армии во флот привел к неудаче в Тобруке в сентябре 1942.
Тем временем, давление Мальты на коммуникации противника снова начало нарастать. В сентябре была потоплена пятая часть вышедших из Италии в Африку судов. Зато в последующие месяцы потери Оси резко возросли. Только половина судов, вышедших в короткий, но исключительно опасный поход, добиралась до африканских портов. Большая часть этих потерь была результатом действий 10-й флотилии подводных лодок и самолетов КВВС и ВСФ, базирующихся на Мальте. Их совместные усилия создали критическую ситуацию в Африканском Корпусе Роммеля, который всего пару месяцев назад готовился полностью уничтожить наши силы на Среднем Востоке. Снабжение для нашей собственной армии потоком шло через порты Красного моря. Конвои из Леванта доставляли драгоценное топливо, а наши эскортные корабли наносили тяжелые потери германским и итальянским подводным лодкам, пытавшимся перехватить их. Мы снова захватили контроль над Восточным Средиземноморьем. Стратегическая ситуация на Среднем Востоке в считанные месяцы несколько раз менялась коренным образом. В начале октября стало ясно, что верх берут войска Монтгомери, а не Роммеля. 23 октября все сердца свободного мира вздрогнули от радости при известии, что 8 Армия возобновила наступление под Эль Аламейном. Прибрежная Эскадра снова была готова поддерживать огнем упирающийся в море фланг армии и возобновить доставку грузов прямо к линии фронта. Подводные лодки и авиация Мальты удвоили свои усилия, чтобы помешать противнику доставлять в Африку топливо, боеприпасы и подкрепления. Наши подводные лодки и быстроходный минный заградитель «Уэлшмен» доставляли на Мальту особо нужные грузы. В конце октября «Фьюриес» отправил на остров очередную партию «Спитфайров». Таким образом, все виды вооруженных сил и все рода войск объединились для достижения единой цели — дать 8 Армии достаточно сил для окончательной победы. И эти усилия были вознаграждены. Ночью 4–5 ноября, после 12 дней ожесточенных боев, войска генерала Монтгомери прорвали вражеский фронт, и Роммель начал поспешно отступать.
Глава XII. Северная Африка восстанавливает баланс
«Как всякое другое земноводное, мы должны иногда выходить на берег. Но все-таки нашей стихией является вода. В ней мы чувствуем себя безопаснее всего, в ней мы обладаем наибольшей силой».
Болингброк, «Памфлет о короле-патриоте», 1749С того момента, как летом 1940 нас изгнали из Европы, британские военные лидеры мечтали о том дне, когда мы сможем начать стратегическое наступление. Они намеревались использовать нашу морскую мощь для того, чтобы взломать вражеский оборонительный периметр. В пользу такой стратегии говорил весь многовековой опыт борьбы с мощными континентальными державами. Однако мы знали, что у нас слишком мало шансов одержать победу на суше, если только мы не застигнем противника врасплох, высадив войска там, где это нам выгодно, где его оборона наиболее слабая, даже с учетом того, что большая часть германской армии была связана в титанической кампании против России. Более того, премьер-министр был серьезно озабочен тем фактом, что в прошлую войну мы не смогли наилучшим образом использовать нашу морскую мощь. Наши морские экспедиции в Балтику и Дарданеллы, на проведении которых он так упорно настаивал, могли принести гораздо больше плодов и спасти наши армии от «беспримерного кровопролития и расточения живой силы» в затяжной кампании во Франции и Фландрии. Когда Черчилль встал во главе всей британской военной машины, было ясно, что он не повторит прежних ошибок. Поэтому наша большая стратегия будет основана на серии ударов по ключевым пунктам заморских территорий с целью улучшить наши позиции. После этого, в надлежащий момент, будет предпринята решающая экспедиция в самое сердце вражеской территории. Однако более 2 лет такой замысел казался совершенно нереальным. Наше господство на море, от которого зависела сама судьба Британии, а не только перспективы будущего наступления, постоянно подвергалось серьезным угрозам. Только в середине 1942 баланс сил на море стал таким, что наше будущее начало понемногу приобретать более реальные очертания. Даже после того, как совершенно неожиданно для себя Америка оказалась вовлеченной в войну, наши совместные ресурсы торговых судов, десантных средств и обученных солдат оставались совершенно недостаточными для решения глобальной задачи. Кроме того, нашему союзнику приходилось значительную часть того, что он имел, отправлять на Тихий океан, чтобы противостоять японской агрессии. Таким образом, становилось ясно, что первый удар на западе будет иметь довольно ограниченный масштаб и будет нацелен в такую точку, где мы не встретим упорного сопротивления. Все эти соображения делали невозможным форсирование Ла Манша в 1942, хотя американцы очень этого желали. В конечном счете лидеры союзников 25 июля решили принять альтернативу, на которой настаивали англичане — высадиться во Французской Северной Африке, чтобы помочь наступлению 8 Армии из Египта. Мы создали бы новую армию в тылу Роммеля, в то время как его старый противник нанес бы удар с фронта. В результате мы получали хорошие шансы очистить Африку от неприятеля. Мы использовали бы тот факт, что французы гораздо лучше относились к американцам, чем к англичанам. Поэтому существовала возможность, что наши войска, высаженные в Алжире и Марокко, не встретят сопротивления, кроме формальных попыток спасти честь.
