Самюэль Крамер - Шумеры. Первая цивилизация на Земле
Выполнив назначенную им миссию, два брата решили пойти в Ниппур в «дом жизни» и поднести благодарственные подарки своему отцу, Энлилю. Эмеш принес разных диких и домашних животных, птиц и растения, Энтен же в качестве подношений выбрал драгоценные металлы и камни, деревья и рыбу. Но у дверей «дома жизни» ревнивый Энтен поссорился с братом. Их спор то затихает, то вновь разгорается, пока, наконец, не возникают их обоюдные претензии на звание «фермера богов». И вот они оба идут в великий храм Энлиля, Экур, где каждый приводит свои доводы. Так, Энтен жалуется Энлилю:
Отец Энлиль, ты дал мне власть над каналами,
Я принес в изобилии воду,
Я поставил угодья к угодьям, наполнил доверху амбары,
Я заставил злаки расти в бороздах,
Как Ашнан, добрая дева, я ускорил их рост,
Теперь же Эмеш,… что не смыслит в полях,
Уперся… рукой и… плечом
В царский дворец…
Свою версию ссоры с братом Эмеш начинает несколькими хвалебными фразами, хитро спланированными с целью снискать расположение Энлиля; речь его коротка, но невнятна. Тогда
Отвечает Энлиль Эмешу с Энтеном:
«Воды, несущие жизнь во все земли, – за них отвечает
Энтен. Фермер богов – он дает все,
Сын мой Эмеш, как же можешь равняться ты с братом Энтеном!»
Похвальное слово Энлиля, со смыслом глубоким,
Чье слово необратимо, – кто ж смеет его оспорить!
Эмеш преклонил колено перед Энтеном, воздал ему молитвой,
В дом свой принес он нектар, вино и пиво,
Они насытились бодрящими сердце нектаром, вином и пивом,
Эмеш поднес Энтену золото, серебро и ляпис-лазурь,
По-братски и дружески совершают они возлиянье веселое…
В споре Эмеша с Энтеном
Энтен, верный фермер богов, одержав над Эмешем победу,
… Отец Энлиль, хвала!
В «Споре Скота и Зерна» участвуют два соперника: богиня скота Лахар и ее сестра Ашнан, богиня злаков. Обе они, согласно мифу, были созданы в «зале созидания» богов для того, чтобы анунаки, дети бога небес Ана, получили пищу и одежду. Но анунаки оказались не способны эффективно использовать скот и зерно до тех пор, пока не появился человек. Обо всем этом речь идет во вступительной части:
После того как на горе неба и земли
Ан (бог неба) породил анунаков (его потомков),
Так как Ашнан не была рождена, не была задумана,
Так как Утту (богиня одежды) не была задумана,
Так как для Утту не был создан теменос,
Не было ярки, и не было ни одного ягненка,
Не было козы, не было ни одного козленка,
Ярка не принесла еще двух ягнят,
Коза не принесла еще трех козлят,
Так как имени Ашнан, мудрой, и Лахар Анунаки, великие боги, еще не знали,
Злака шеш тридцати дней еще не было,
Злака шеш сорока дней еще не было,
Малых злаков, злаков гор, злаков чистых живых существ еще не было.
Так как Утту не родилась, так как корона (растительности) еще не взошла,
Так как повелитель… не был рожден,
Так как Сумуган, бог равнин, не появился на свет,
Как люди созданы были впервые,
Они (Анунаки) еще не вкусили хлеба,
Не знали ношения одеяний,
Ели растения ртами, как овцы,
Пили воду они из канавы.
В те дни в зале созидания у богов,
В Дуку, их доме, Лахар и Ашнан созданы были;
Плоды Лахар и Ашнан
Анунаки от Дуку вкушали, но не насыщались;
В овечьих стадах своих чистых молоко хорошее шам
Анунаки от Дуку пили, но не насыщались;
Ради чистых овечьих стад хороших
Человека наделили дыханьем.
В следующем отрывке вступления говорится о схождении Лахар и Ашнан с небес на землю и о тех сельскохозяйственных выгодах, которыми они одарили человечество:
В те дни Энки говорит Энлилю:
«Отец Энлиль, Лахар и Ашнан,
Те, что созданы в Дуку,
Дадим им сойти из Дуку».
По чистому слову Энки и Энлиля,
Лахар и Ашнан сошли из Дуку,
Ибо Лахар они (Энки и Энлиль) создали ради стад овечьих,
Растениями и травами наделили ее в изобилии.
Для Ашнан они поставили дом, Плуг и ярмо подарили ей.
Лахар среди стад пребывает,
Пастушка приумножает стада щедро;
Ашнан среди нив пребывает,
Дева добрая и щедрая.
Изобилие, что снизошло с небес,
С Лахар и Ашнан появилось (на земле),
В общину они принесли изобилие,
В страну они принесли дыхание жизни,
Me богов направляют они,
Содержимое складов приумножают,
Наполняют до верха амбары.
В доме бедных, что пыль обнимают,
Входя, наполняют они достатком;
Вместе они, где бы ни оказались,
Привносят в дом высокую прибыль;
Места, где они стоят, они насыщают,
Места, где они сидят, они одаряют,
И от них хорошо сердцам Ана и Энлиля.
Но потом Лахар и Ашнан выпили много вина и начали ссориться, сидя в поле. Разгорелся спор, в котором каждая богиня превозносила собственные заслуги и умаляла чужие. Наконец Энлиль и Энки вмешались в спор и отдали первенство Ашнан.
Четыре сочинения этого жанра так или иначе касаются шумерской школы и ее сотрудников и выпускников. Два из них, «Спор между Энкиманси и Гирнисхагом» и «Разговор между угулой и писарем», подробно рассматриваются в главе об образовании. К ним еще можно отнести «Спор Энкиты и Энкихегаля» и «Спор между выпускниками двух школ».
«Спор Энкиты и Энкихегаля», состоящий приблизительно из 250 строк, начинается довольно необычным заявлением: «Друзья, сегодня мы не работаем». Следующие затем около двадцати абзацев по пять строк в среднем содержат взаимные упреки и обвинения двух идейных противников. Вот, к примеру, одно из язвительных замечаний:
«Где тот, где тот (человек), который сравнивает свою родословную с моей родословной! Ни по женской, ни по мужской линии никто не может сравниться с моей родословной! Ни у господина, ни у раба нет родословной, подобной моей!»
На что другой спорщик отвечает:
«Погоди еще, не хвастай так, у тебя нет будущего».
Но это только подливает масло в огонь:
«Что значит «нет будущего»! Мое будущее ничуть не хуже, чем твое будущее. И с точки зрения здоровья, и с точки зрения родословной мое будущее так же хорошо, как и твое».
Или же взять такой ядовитый абзац, в котором один из спорщиков насмехается над другим как лишенным всяких музыкальных способностей:
У тебя есть арфа, но ты не знаешь музыки,
Ты, «дитя воды» среди твоих коллег, (
Твое) горло (?) не способно издать ни звука,
Твой шумерский (язык) хромает, ты не способен на гладкую речь,
Не можешь спеть гимн, не можешь открыть рот,
А еще образованный товарищ!
Наконец, после того как один из спорщиков бросает оскорбление в адрес членов семьи своего оппонента, они решают пойти в свой «город» и просить коллег рассудить их. Но, если я правильно понял их довольно невнятный и двусмысленный текст, им посоветовали сходить к угуле, «наставнику» (?), в эдуббу, и у гула решил, что оба они не правы, отругав их за пустую трату времени в ссорах и спорах.
«Спор между выпускниками двух школ» – это композиция приблизительно в сто сорок строк. Она начинается похвальбой одного из спорщиков со слов: «Старый хвастун, давай поспорим». Соперник реагирует соответствующим образом, и оскорбления летят туда и обратно до самого конца сочинения. Заканчивается оно бранью одного из антагонистов, двадцатью восьмью строками едких оскорблений.
Наконец, следует упомянуть спор между двумя безымянными дамами. (Он написан не на основном шумерском диалекте, а на диалекте эмесаль, разновидности женского литературного языка.) Этот диалог столь же ядовит и язвителен, как спор двух школьников. Текст содержит свыше ста строк и разделен на двадцать пять абзацев, полных изощренных едкостей и грубого, саркастического глумления.
В отличие от произведений-диспутов эссе, похоже, не является столь излюбленным жанром у шумерских литераторов. В настоящий момент нам известно всего несколько текстов, которые можно причислить к этому жанру. Известен поэтический документ наподобие Книги Иова, о человеческих страданиях и зависимом положении. Два эссе, частично в форме диалога, касаются эдуббы и образования. Наконец, небольшое эссе с таблички из собрания Хилпрехта в Йене описывает злого, ненавистного человека по имени Тани, который прибегал к насилию, ненавидел праведность и правду, возбуждал споры в собрании и вообще был во всем отвратителен. Нам известны также несколько очень кратких мини-эссе на различные темы, но сейчас мало что можно сказать по поводу их содержания.
Существуют три собрания шумерских предписаний и наставлений. Это «Альманах фермера»; «Наставления Шуруппака своему сыну Зиусудре», представляющий собой практические советы по поводу мудрого и эффективного поведения; третье собрание включает моральные и этические нормы, но сохранилось оно только фрагментарно. Из перечисленных сочинений интерес представляет второе, поскольку использует стилистический прием присвоения авторства всего собрания мудростей мудрейшим правителям прошлого, черта, характерная и для библейских Книг премудростей. Несмотря на то что тексты составлены около 2000 г. до н. э., они приписываются царю Шуруппаку, отцу Зиусудры, шумерского Ноя, явно подходящего кандидата на статус святого. Библейский аромат этого сочинения очевиден уже в первых строках:
