Хофман Никерсон - Войны в эпоху Римской империи и в Средние века
Эта мысль была здравой теоретически, но в ней было слабое звено – пренебрежение весовым фактором. Бойцы, одетые в тяжелые доспехи, чтобы сражаться небольшими отрядами и свободно маневрировать, сидя в седле, не могли пройти пешком большое расстояние, чтобы затем успешно биться с полными сил людьми, которые отдыхали или стояли на месте. Они также не могли слезть с лошадей вблизи вражеской позиции, боясь контрудара во время незнакомой для них процедуры спешивания и построения в пеший порядок.
Когда в поле зрения англо-гасконской позиции показался авангард французов, французы увидели большое знамя принца, движущееся в сторону реки Миоссон и вскоре исчезающее вниз, спускаясь по крутому склону долины. Из этого командиры авангарда сделали правильный вывод о том, что начался отход войск. Зрелище было слишком красноречивым, чтобы они могли правильно оценить ситуацию. Один из них, который возражал, что вражеская позиция сильна, а первый из их дивизионов поддержки еще далеко позади, оказался в меньшинстве и был обозван трусом. Около девяти часов авангард французов пошел в наступление.
Всадники верхом на лошадях могли наступать только по четверо в ряд по двум заглубленным дорожкам. Им пришлось выдержать ужасающе плотный огонь с обоих флангов, и в таком боевом порядке их атака была сорвана после первых потерь. Почти все рыцари были убиты или ранены, но, приняв на себя стрелы англичан, они дали французской пехоте шанс приблизиться. Маневрируя между подпорками для виноградных лоз, арбалетчики и копейщики вступили в бой с защитниками оборонительного рубежа. Но в этот момент правое крыло нападавших было окружено и обстреляно с близкого расстояния новым отрядом защитников. Это были войска, которые были выделены для сопровождения передового отряда повозок. Принц приказал им быстро возвращаться назад, и они, естественно, вошли в бой, удлинив левый фланг первоначальной линии обороны у изгороди. Их неожиданное появление имело решающее значение. Все остатки авангарда французов – его пехота – были разбиты.
Тем временем первый из спешившихся дивизионов французов с трудом пробирался вперед и теперь был готов вступить в сражение. Всадники слезли с лошадей за 800 м до позиции англичан, так что усилия, потраченные просто на то, чтобы приблизиться к ней пешком, вероятно, были большими. Тем не менее спешившиеся всадники сумели неуклюже взобраться вверх по склону через виноградник и вступили в бой с противником у изгороди. Против спешенных французских рыцарей стрелы луков были практически бессильны. Вскоре принц понял, что необходимо вводить в бой свой резерв (оставив все же в запасе 400 человек). После прибытия этого подкрепления силы защищающихся стали по численности превышать нападающих. Тем не менее французы дрались так храбро, что только благодаря величайшим усилиям позиция была удержана. Было около десяти часов.
Теперь наступил решающий этап сражения. Фронт англичан и гасконцев подвергся серьезному испытанию, а второй спешившийся дивизион французов был уже готов вступить в сражение. Если бы они продемонстрировали ту же силу духа, что и их предшественники, победа, вероятно, была бы за ними. Вместо этого, когда остатки их первого героического дивизиона медленно отступали в их направлении, они нарушили боевой порядок и бежали, не нанеся ни одного удара!
Справедливо будет назвать это неправильное поведение решающим этапом сражения, так как оно помешало исходу сражения склониться в пользу французов, которые, казалось, должны были наверняка выиграть. За исключением своего небольшого резерва численностью 400 человек, англичане и гасконцы сильно устали. Некоторые относили раненых в тыл. Другие заменяли свои сломанные мечи или копья на оружие убитых. Лучники повсюду искали стрелы, даже вытаскивали их из тел убитых и раненых. И все-таки сражение еще не закончилось. Несмотря на неудачу своих передовых отрядов, король Франции повел в наступление последний и самый большой из своих трех спешившихся дивизионов. Люди спешились приблизительно в полутора километрах от позиции Черного принца, и усталость от такого долгого пешего пути в доспехах отчасти компенсировала еще большую усталость защищающейся стороны, которая теперь впервые имела численное превосходство.
Черный принц принял решение предпринять решительную контратаку. Он велел своим всадникам сесть на коней – они были еще совсем свежими – и поставил свой резерв в передний ряд. Выпустив свои последние стрелы, лучники должны были вступить в рукопашный бой. Небольшой конный отряд численностью менее 200 человек должен был обойти левый фланг французов, держась вне поля их зрения. Затем он должен был атаковать тыл противника после того, как начнется сражение по фронту.
Сражение при Пуатье
Составив такую диспозицию, принц выдвинул вперед свои основные силы. Французы выдержали удар хорошо, и в течение долгого времени удача склонялась то в одну, то в другую сторону. Затем в бой вступил отряд, стоявший на фланге, который внезапно напал из-за прикрытия, неся перед собой для большего эффекта знамя. Эта уловка – ведь это было едва ли больше чем уловкой – имела успех. Король Иоанн II, который мужественно сражался, был взят в плен, а остатки его войска были разбиты.
С точки зрения стратегии принц не воспользовался своей победой. Он просто продолжил свой прерванный отход на Бордо, забрав с собой своего пленника. Договор, заключенный в 1360 году в Бретиньи, в несколько раз увеличил владения Плантагенетов во Франции. Вернувшись из плена на условиях дальнейшего выкупа (то есть под честное слово) 3 млн золотых экю, Иоанн II не сумел внести в установленные сроки выкупной суммы, вернулся в Англию, где и умер в плену в 1364 году.
После сражения при Пуатье остальной период Столетней войны не демонстрирует нам дальнейшего развития военного искусства. Начиная с этого времени полководцы часто спешивали своих тяжеловооруженных всадников для того, чтобы те могли пойти в атаку. В 1364 году сражениях при Кошереле и Оре этот установленный порядок соблюдался, даже когда у защищающейся стороны было так мало лучников, что они не могли особенно помешать конной атаке. В 1367 году в сражении при Наваретте в Испании французские наемные войска кастильцев спешили своих всадников, и точно так же поступили англичане в войске их противников. В 1385 году в сражении при Альжубаротте, Португалия, англичане, служившие в португальской армии, и французы, служившие в армии кастильцев, вторгшихся в Португалию, сделали то же самое. Несмотря на то что спешившуюся конницу использовали так часто, настоящая пехота никогда не появляется в качестве главной надежды армий во время Столетней войны. Даже английский лучник считался не больше чем бесценным помощником тяжеловооруженного всадника.
Между тем, если долгая война не смогла вызвать возрождение пехоты в качестве главного рода войск, она все же сделала профессионального наемного солдата более значимой фигурой, чем раньше, по сравнению с солдатом феодального войска. Во всех сражениях, упомянутых в последнем абзаце, и французские, и английские армии почти полностью состояли из наемных солдат.
Следует отметить, что роль наемников в то время возросла не благодаря заметному росту совокупного богатства. Напротив, после ужасного бедствия, которое принесла с собой «черная смерть» (чума 1346 – 1351 гг.), совокупный достаток был не больше, а меньше, чем был на протяжении нескольких поколений. Наемные солдаты играли более заметную роль, потому что государственная централизация, особенно с финансовой стороны, была на подъеме.
Наемники в XIV веке откровенно рассматривали свою профессию как средство добывания денег. Их называли «свободными товариществами», и они жили в соответствии с этим названием. Часто у них была демократическая организация, подобно торговым гильдиям того времени, и своих офицеров они избирали на определенный срок подобно магистрам гильдий. Оказавшись без работы, они доставляли много неприятностей.
Перед сражением при Альжубаротте Столетняя война вошла в новую фазу. Между 1369 и 1374 годами, не проведя ни одного генерального сражения, французская корона сократила владения Плантагенетов во Франции до окрестностей Бордо и Байонны. По существу, причина такого большого успеха была в значительной мере политической. К северу от Гаронны к Плантагенетам не было доверия (автор весьма обтекаемо говорит о всеобщей ненависти французского народа к захватчикам, партизанской войне и готовности пожертвовать многим, если не всем, «для фронта, для победы». – Ред.).
С военной стороны возвращение французской короне такой большой территории произошло благодаря новому тактическому методу, связанному с именем Дюгеклена (Дю Геклена). Этот человек, будучи коннетаблем Франции и поэтому главнокомандующим, подчиняющимся королю, не был стеснен театральностью своего времени. Для него была важна победа, а не колоритная поза. К тому же он понял, что сила тактики англичан состоит в способности защищать подготовленную позицию. Он, соответственно, приложил все усилия к тому, чтобы не дать им разыграть такой сценарий сражения, в котором они были сильнее.
