Джеффри Бурдс - Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)
Агент О. кроме саботажа и организации убийств командиров проводит еще и такую диверсионно-провокационную работу. Чтобы скомпрометировать перед народом СВ, выдает себя за работника СВ и убивает одну старую женщину из с. Д., у которой два сына погибли героями в борьбе с НКВД, за то что она поссорилась с соседкой-шпионкой. Вопреки приказа организации — он ликвидировал целые семьи у которых кто-нибудь был шпионом, влиял для других.
Со своей агентурной “кампанией” ходил по селу, представляясь как член организации или работник СВ, по домам, требовал водки, грозил населению, что постреляют, подушат, подпалили сарай, делали все, что вызывало деморализацию и подрывало авторитет организации.
В таких условиях, где враг применяет провокации, самое малое ослабление рев. внимательности может нанести большие потери нашей рев. борьбе. Поэтому предусмотрительность, настороженность и внимательность каждого революционера имеет решающее значение.
Известен такой случай, когда агентурно-диверсионная группа, представляя повстанцев, из-за отсутствия внимательности и легкомысленного отношения к революционным предосторожностям влезла на связь, прошла через три пункта, пытаясь узнать как можно больше работников связи. Только на 4-м пункте было замечено их подозрительное поведение и начали проверять, кто они. Диверсанты, увидев, что они раскрыты — отступили, открыто арестовавши нескольких связных, при этом 3-х убили на месте.
Агентурно-диверсионные отделы иногда бывают очень большими, так в одном случае — целый курень переодетых НКВДистов, которые выдавали себя за повстанческий курень из дальних районов и здесь хотят связаться с вышепоставленными командирами: когда провокация не удается, тогда они грабят население, наделав скандала — исчезают.
Такие продажно-провокационные выступления агентурных групп, под видом повстанцев, кроме разведывательных грабительских убийств известных революционеров и разных попыток, имеют еще другую цель: вызывать недоверие одних к другим, отдела к другому отделу — в частности, если в другом отделе нет знакомых, народа к повстанцам и революционерам. На территории, где оперировали такие провокационные группы, среди населения встречаешь их разложенческую работу: недоверие, боязнь и страх. А этого и добивается НКВД: внести хаос, замутить воду. Иногда, чтобы морально сломить население, НКВД поручает своей провокационной группе распространить слух, что командиром этой группы является известный в этом районе командир повстанцев, который как будто уже перешел к большевикам и служит в НКВД. Это тогда, когда народ раскрывает такую группу. Находятся даже “свидетели” /замаскированные шпионы/, которые утверждают “что собственными глазами видели”, как например, в одном случае с “черноморцами”. Некоторые агенты и шпионы, действующие поодиночке производят провокации таким способом: представляют, что они скрываются, копают себе краивки, прячутся в них. НКВД время от времени приходит к ним, очень “ищет” и никак не может найти. Такие агенты пытаются усыпить неопытных революционеров и честных граждан, которые скрываются от НКВД, притупить внимательность и осторожность. Они пренебрегают конспирацией, высмеивают ее, а тех, которые применяют ее, называют трусами, перепуганными и т. п. Они пытаются втянуть подпольщиков в рискованные места, чтобы там их выловило НКВД, мол, “зачем будем вечно прятаться в дырах, НКВД дурное, нас не поймает”.
В селе Д., где были большие каменоломни и в них скрывалась некоторая часть подпольщиков, влезли такие агенты, чтоб “скрываться”, а в действительности, чтобы выдать честных в руки НКВД. Для “более приятного” тяжелого и долгого пребывания по их старанию в этих подземельях появляется патефон, заходят женщины и девушки и приносят кушать — одним словом, это не краивка, а ресторан, начинается веселая жизнь, НКВД гуляет по делу, не одну краивку раскрыли, а под “скалу” /так назывались эти каменоломни/ время от времени зайдут, поищут, но ничего не находят. Провакаторы [так!] расхваливают скалу, что ее никогда НКВД не раскроет. Нашлось много легко-поверивших [так!], короче, дали себя обмануть.
Когда в таких скалах собралось большое количество /больше 100/, в один прекрасный день НКВД делает облаву на “скалу”, раскрывает их, часть людей гибнет от вражеских ударов или самоубийств, чтобы не сдаться живыми, бросают в подземелье удушающие и газовые бомбы, от которых находящиеся там теряют сознание. Лишь небольшому количеству удалось вырваться каким-то специальным выходом. Как оказалось потом, те которые удрали, были агентами-провокаторами, которые разными приятными путями завлекли честных подпольщиков в эти “скалы” и сдали их в руки НКВД.
Подобными хитростями обманывают агенты-провокаторы неопытных и неосторожных подпольщиков: сначала, неизвестно как, создаются стоянки “корза” /как назывались в одном случае/ с революционными названиями разных тропок и дорог. Здесь целый базар и театр, хорошее питание, девушки, песни и шутки, Только когда соберется большое количество дурачков — неожиданно наступает акция и не один через отсутствие внимательности и осторожности платит жизнью или долгосрочной каторгой.
В вооруженных повстанческих отделах такие агенты-провокаторы, которых с этой целью посылает НКВД, а благодаря невнимательности и несоответствующей проверке повстанцами таких типов они имеют возможность пролезть среди стрельцов, восстанавливая их против командиров, говоря, что “нам дают плохое питание”, подговаривают к дизертирству [так!], как это было в одном отделе, который выходил в рейд, говорили “командиры нас ведут на смерть”. Во время боя отдела с врагом, этот же самый одиночка в разгаре боя закричал: “друзья, большевики нас окружают с тыла”, и начал удирать. Спас положение командир: “Ложь! ни шага назад, это паникер”, - и приказал арестовать его. Действительно, не было никакого окружения, повстанцы с новым энтузиазмом пошли в бой и разгромили врага. По окончании боя этого одиночку взяли на допрос и тут он признался, что является агентом и выполнял инструкции НКВД.
В другом отделе произошел такой случай: во время акции на лес, когда наша разведка донесла, что большевики проходят недалеко от места стоянки, вдруг стрельба. Все засуетились, но выяснилось, что стрелял стрелок из отдела, который недавно туда поступил, — как он сам говорил, по неосторожности. Не было времени разбираться с этим случаем, так как враг уже наступал на открытое выстрелам место стоянки отдела. Когда после боя основательно проверили этого одиночку, выяснилось, что это был агент НКВД, такие случаи бывают часто. Именно тогда, когда есть приказ и необходимо придерживаться тишины, кто-нибудь сильно застучит чем-то или выстрелит. Повстанцы сначала думали, что это случай, однако после убедились, что большинство таких “случаев” — это работа агентов. И чем больше сознательности повстанческих отделов, тем меньше таких “случаев”. Почему? Ибо агент боится такой “грубой работы” — разоблачить себя.
Когда агент разоблачен, каким-то способом узнал это и успевает удрать в рай. НКВД, то и этот случай НКВД использует таким способом: в большевистских газетах этот агент помещает “открытый лист” или “обращение” к повстанцам, что он убедился в своей враждебной работе в “бандах УПА”, добровольно явился к органам советской власти и они ему простили все его “злодеяния”.
Такие-то штучки выделывает НКВД, чтобы посеять вражду между угнетенными народами УРСР, не допустить, чтобы они объединялись в общей борьбе против сталинских империалистов — НКВД применяет разные провокации при помощи агентурно-диверсионных групп. Как например: одна такая агентурная группа прибыла в Чешскую колонию С. Ровенской области и представлялась отделом УПА, ужасно грабила чехов, пьянствовали, ругались, называли всех агентами НКВД, некоторых побили и пригрозили, что подушат. Известно, что чехи, проживающие на Украине, хорошо относятся к освободительно-революционному движению, сочувствуют и помогают ему. Это собственно и явилось солью на глазах большевиков.
Или другая агентурно-диверсионная группа, которая рекламировала себя как отдел УПА — “Мечта”, замучила зверским способом несколько польских семей Тернопольской области и распространяла слухи, якобы имеет такой приказ от командиров УПА — с целью обострить отношения между украинцами и поляками, которые начали сотрудничать в борьбе с большевиками. Когда эту группу начали разыскивать отделы УПА, чтобы ее ликвидировать, она исчезла.
Чтобы успешно бороться с враждебными провокациями и диверсиями необходимо: чтобы весь народ знал нашу программу, решения, политическую линию, а революционеры, кроме того, — все приказы организации, инструкции, нашу тактику — с одной стороны, а с другой, чтобы имели открытые глаза на все, высокую внимательность, были насторожены и приготовлены на такого рода провокации. Тогда вся провокационно-диверсионная [так!] работа на фоне наших политических постановлений от них так отличается, что ее не тяжело расшифровать, раскрыть, а раскрыв, провести разъяснительную работу и вооруженными силами связать руки НКВД-истским провокаторам и диверсантам. Поэтому каждому стрелку и проводнику необходимо смотреть проницательно, не поддаваться на враждебные провокации, заостренной неоднократной внимательностью с места ее ликвидировать[294].
