Николай Седых - Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы
«За последнее время русские неоднократно пытались вступить в переговоры с армией и подчиненными ей частями. Их цель вполне ясна – путем обещаний в ходе переговоров о сдаче надломить нашу волю к сопротивлению. Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдается в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод.
Поэтому всякие попытки вести переговоры следует отклонять, оставлять без ответа и парламентеров прогонять огнем. В остальном мы будем и в дальнейшем твердо надеяться на избавление, которое находится уже на пути к нам».
Конечно, Паулюс, обращаясь к своим солдатам, проявлял, мягко говоря, чрезмерный оптимизм насчет избавления. Однако в подобных случаях он своим солдатам ничего другого сказать и не мог. Тем не менее немцы продолжали упорно сопротивляться. В данном случае не помогли и средства печатной и устной пропаганды, обращенные к войскам окруженного и находящегося в крайне тяжелом положении противника.
Эта пропаганда проводилась по плану, разработанному политическими управлениями советских фронтов. Прекратить бессмысленное, разумеется, с нашей точки зрения, сопротивление окруженной группировки и сложить оружие призывали, кроме того, известные немецкие антифашисты во главе лидером германского рабочего движения Вальтером Ульбрихтом. В состав этой группы входили немецкие писатели Эрих Вайнерт и Вилли Бредель.
Только за пять дней до генерального наступления советских войск на расположение врага было сброшено более 1,5 миллиона листовок и около 300 раз по радио окруженным немцам объявляли, что их сопротивление бессмысленно, и что в случае сдачи в плен с ними будут относиться гуманно.
С точки зрения высшего фашистского руководства, продолжать сопротивление советским войскам смысл у них был. Паулюс принимал все меры к тому, чтобы окруженная группировка, как можно дольше, держалась под Сталинградом, отвлекая на себя значительную часть наших сил, и тем самым содействовала закрытию огромной бреши на советско – германском фронте, образовавшейся в результате успешного удара Красной Армии на Сталинградском и Ростовском направлениях.
На следующий день, 10 января в 8 часов 5 минут началась операция «Кольцо». 7 тысяч советских орудий и минометов открыли ураганный огонь по противнику. Артиллерийская подготовка длилась 55 минут, затем наша пехота вместе с танками пошла в атаку на позиции противника. Наступлению наших войск содействовала и авиация. В наступление перешли одновременно войска на всем фронте окружения.
Уцелевшие войска противника упорно сопротивлялись. Бои принимали затяжной характер, нашим войскам приходилось буквально прогрызать оборону немцев. Но все же, сопровождаемая танками и орудиями прямой наводки, наша пехота продвигалась вперед. Наступление продолжалось и днем, и ночью. К 15 января наши войска, продвинувшись от десяти до двадцати километров, вышли на внутренний оборонительный обвод. Мороз достигал 22 градусов, усилилась метель. Выполняя свой долг, траншею за траншеей, дзот за дзотом брали наши солдаты. Каждый шаг вперед стоил крови. Мы, как и немцы, несли потери не только от огня, но и от холода.
В результате нашего наступления положение немцев становилось все более безнадежным. 17 января район окружения уменьшился наполовину. Немцы теряли аэродромы и посадочные площадки. Последний имевшийся у Паулюса аэродром Гумрак пал 22 января. На следующий день наши солдаты дошли до тракторного завода. Группировка немцев оказалась разрезанной надвое, 11–й корпус был окружен на севере. Вскоре Паулюс издал приказ, запрещающий кормить раненых, которых насчитывалось к тому времени около 12 тысяч. Скудный паек получали только те, кто еще способен был держать оружие.
Тем не менее Паулюс в этой обстановке посылает Гитлеру донесение: «Ваши приказы выполняются. Да здравствует Германия!». 6–я армия продолжала сражаться. К 25 января на улицах города валялось уже 20 тысяч брошенных немецких раненых.
К 28 января немецкие войска были разрезаны на отдельные части, штаб 6–й армии располагался в развалинах большого универмага на Красной площади, в центре Сталинграда. Охраняли штаб остатки немецкой 71–й пехотной дивизии под командованием генерал – майора Александра фон Хартманна.
30 января 1943 г. Паулюс направил поздравительную телеграмму Гитлеру: «В годовщину Вашего прихода к власти 6–я армия шлет своему фюреру горячие поздравления. Над Сталинградом по – прежнему реет знамя со свастикой. Пусть наша борьба станет для еще не родившихся поколений примером того, как стоять до конца, какими бы безысходными ни казались нам обстоятельства. Германия будет и дальше побеждать! Хайль, мой фюрер!»
Гитлер должным образом оценил личную преданность ему командующего 6–й немецкой полевой армии. В ночь на 31 января 1943 г. он возвел Паулюса в фельдмаршалы.
К 6.15 утра 31 января охрана штаба 6–й армии во главе с генералом фон Хартманном была уничтожена, немецкий радист передал последнее сообщение в Берлин: советские солдаты находятся у самого порога штаба 6–й армии и последние защитники штаба уничтожают свою радиостанцию.
Вместе со своим штабом был пленен и Паулюс, теперь уже не генерал – полковник, а – фельдмаршал. К встрече с командующим войсками немецкой 6–й армией советские офицеры разведки были, безусловно, подготовлены заранее. Когда они вошли в одну из тускло освещенных свечой штабных комнат, где находился новоиспеченный немецкий фельдмаршал, Паулюс, показывая свое безразличие к собственной судьбе и противнику, лежал на кровати в одной рубашке, без мундира. Затем он сел, и, не обращая внимания на наших офицеров, стал тихо разговаривать только со своими генералами. В тот же день вечером Паулюс был доставлен в штаб Донского фронта
Чтобы читатель сам мог оценить морально – этические данные гитлеровского фельдмаршала (прямо скажем, в не самой благоприятной для него обстановке), приведем выдержку из книги К. К. Рокоссовского (Солдатский долг. – М.; Воениздат, 1988):
«В помещение, куда должны были привести Паулюса, находились мы с Вороновым ( Воронов Николай Николаевич, генерал – полковник артиллерии, представитель Ставки Верховного Главнокомандования. Ник. Сед. ) и переводчик. Комната освещалась электрическим светом, мы сидели за небольшим столом и, нужно сказать, с интересом ожидали этой встречи. Наконец, открылась дверь, вошедший дежурный офицер доложил нам о прибытии военнопленного фельдмаршала и тут же, посторонившись, пропустил его в комнату.
Мы увидели высокого, худощавого и довольно стройного генерала, остановившегося навытяжку перед нами. Мы пригласили его присесть к столу. На столе у нас были сигары и папиросы. Я предложил их фельдмаршалу, закурил и сам (Николай Николаевич не курил). Предложили Паулюсу выпить стакан горячего чая. Он охотно согласился.
Наша беседа не носила характера допроса. Это был разговор на текущие темы, главным образом о положении военнопленных солдат и офицеров. В самом начале фельдмаршал высказал надежду, что мы не заставим его отвечать на вопросы, которые вели бы к нарушению им присяги. Мы обещали таких вопросов не касаться. К концу беседы предложили Паулюсу дать распоряжение подчиненным ему войскам, находившейся в северной группе, о прекращении бесцельного сопротивления. Он уклонился от этого, сославшись на то, что он, как военнопленный, не имеет права давать такое распоряжение».
На вопрос Воронова: «Какой режим питания установить вам?» Лицо Паулюса выразило крайнее удивление. Он ответил, что ему ничего особенного не надо, но он просит хорошо относиться к раненным и больным немецким солдатам и офицерам. На этом закончилась первая встреча Н. Н. Воронова и К. К. Рокоссовского с бывшим командующим 6–й немецкой армии.
Следующая беседа состоялась вечером 2 февраля. Паулюсу сообщили об окончательном разгроме его армии. Военачальники продолжали обсуждение в непринужденной обстановке итогов Сталинградской битвы. В конце беседы Паулюс признал, что операцию Красной Армии по окружению и уничтожению его армии можно оценить, как классическую, «но и мою оборону в окружении, длившуюся столь долгое время и в таких неблагоприятных условиях – при недостатке боеприпасов, топлива, продовольствия и зимнего обмундирования, – тоже можно отнести к разряду классических операций».
С этой самооценкой гитлеровского фельдмаршала приходится согласиться. Особенно достоинства 6–й немецкой армии и ее командующего заметны на фоне крайне неудачных, если не сказать хуже – позорных, действий советских войск при обороне Киева в сентябре 1941 г. Тогда, оказавшись в окружении 16 сентября, не одна, а семь советских армий были к 24 сентября, то есть всего за 8 дней, полностью разгромлены. Командующий Юго – Западным фронтом Герой Советского Союза, генерал – полковник Кирпонос вместе со своим штабом погиб в окружении 20 сентября.
