Дадли Поуп - Новогодний бой (с иллюстрациями)
Пока шла эвакуация раненых, телеграфист унтер-офицер Бартрипп быстро обежал мостик, рулевую рубку и радиостанцию, чтобы убедиться, что все секретные документы (шифры, приказы, таблицы позывных) заперты в сейфах. Если корабль затонет, они уйдут на дно вместе с ним и не смогут попасть в руки противника.
В машинном отделении кочегар Джозеф Колли помогал раненому подниматься по скользким трапам на верхнюю палубу к относительной безопасности.
«Акейтес» умирал. Изрешеченный осколками левый борт почти полностью ушел в воду. Корабль тяжело покачивался, когда волна проходила под ним, но его реакция была какой-то вялой, словно он сам понимал, что уже обречен.
Когда большинство раненых уже лежало на перекосившейся верхней палубе, Пейтон-Джонес кое-как выбрался на крыло мостика, чтобы увидеть «Ноферн Гем». Однако траулер повернул назад. (Его шкипер лейтенант Орас Айсторп потом объяснял, что первый сигнал «Акейтеса» было очень трудно прочитать. Еще бы — ведь его передавали слабой и попорченной лампой. Поэтому Айсторп решил, что это вражеский эсминец пытается подманить его поближе, и не спешил подходить.)
Пейтон-Джонес приказал Тейлору еще раз просигналить на «Ноферн Гем». Тейлор кое-как зацепился за поручни и начал работать прожектором. Едва он успел отстучать первые буквы, как эсминец начал переворачиваться — достаточно медленно, но с ужасающей неотвратимостью. Казалось, он больше не может выдержать огромный вес воды, заполнившей его отсеки.
Несколько человек немедленно начали сбрасывать спасательные плотики и резиновые лодки в море. Люди хватались за что попало, чтобы не слететь в море или не врезаться в надстройки. Однако «Акейтес» продолжал переворачиваться, пока не лег на борт. Изнутри корабля доносились странные вздохи и бурчание, иногда раздавался громкий металлический лязг — это какой-то механизм срывался со своего места. Теперь вода хлынула в легшие горизонтально трубы, открытые палубные люки и пробоины. Драммонд и Алан Джонес вместе с ранеными, которых они не покинули, оказались заперты внизу. Все они утонули.
На мостике Пейтон-Джонес и Тейлор медленно ползли по палубе, пока она не встала вертикально. Они вскарабкались на стенку рулевой рубки. Она стала горизонтальной, потому что эсминец лежал на борту. Открытая дверь под ногами у них превратилась в нечто вроде входа в темную пещеру. Они увидели, что 2 человека пытаются выбраться изнутри, чтобы спастись. Пейтон-Джонес и Тейлор помогли им.
Пейтон-Джонес даже успел снять с шеи бинокль и повесить его на стойку, после чего корабль перевернулся, и ледяная вода сомкнулась у него над головой.
Какое-то время эсминец еще держался, задрав в воздух руль и винты, а потом скрылся под водой. Пейтон-Джонес вспоминал:
«В суматохе следующих нескольких минут я потерял своих товарищей, с которыми находился на мостике, но отметил, что на воде плавает достаточно много спасательных плотиков, и мысленно поздравил Дэвидсона с прекрасной работой.
Один пустой плотик плавал всего в 25 ярдах от меня, поэтому я быстро доплыл до него и вскарабкался наверх.
Моей главной заботой сейчас стало привлечь внимание «Ноферн Гем», так как темнота сгущалась. В течение нескольких минут я размахивал в воздухе специальным фонарем, которые имелись на всех плотиках, благодаря судьбу за то, что фонарь работал нормально.
Постепенно вокруг плотика собралось человек 15 или 20. Среди них был рулевой Холл, телеграфист Бартрипп, оба невозмутимые, как всегда. Некоторые матросы поддерживали своих раненых товарищей, их мы постарались вытащить на плотик. Я сказал им, что «Ноферн Гем» уже идет сюда, чтобы подобрать нас, и мы начали петь «Выкатите бочку».
(В этот момент Бартрипп доложил, что запер все секретные документы в сейфах.)
Корабль перевернулся и затонул так быстро, что многих просто унес с собой. Среди погибших оказался механик Питер Райт, которого видели подбадривающим своих матросов, и МакИвер, которого только что вытащили из рулевой рубки.
Теперь только воздушные пузыри да пятна нефти на воде и плавающие тут же обломки — вот и все, что осталось от «Акейтеса».
У людей, оказавшихся в ледяной воде, перехватывало дух, на какое-то время они почти теряли сознание. Однако постепенно они собирались маленькими группами вокруг плотиков и деревянных обломков. Кочегарный унтер-офицер Роберт Белл старался подбодрить собравшихся вокруг него людей с помощью шуток. Рядом плавал унтер-офицер Джеймс Коул, который находился на верхней палубе вместе с ранеными, когда эсминец перевернулся. Он сумел помочь некоторым из них добраться до плотиков.
Чуть дальше находился матрос 1 класса, который получил тяжелое ранение, находясь в КДП в тот момент, когда снаряд попал в мостик. Он делал все возможное, чтобы поддержать дух моряков. Старший боцманмат Фрэнк Бечеллор оставался на корабле до последнего момента, проверяя, все ли спасательные плотики и резиновые лодки сброшены в воду. Теперь он плавал вокруг и ждал.
Неутомимый кочегар Колли быстро собрал вокруг себя спасшихся и постарался организовать хоровое пение. Температура воды в это время была около 0 °C.
Айсторп на «Ноферн Гем» в это время подошел совсем близко к месту гибели «Акейтеса». Несколько минут назад, когда он впервые поймал радиограмму эсминца, он крепко выругался, так как ему совсем не улыбалась перспектива тащить на буксире тяжело поврежденный эсминец. Он приказал своему старшему помощнику подготовить буксировочный трос.
Матросы начали вытаскивать толстый негнущийся трос из трюма «Ноферн Гем». Как обычно, он сопротивлялся изо всех сил и норовил перекрутиться восьмерками и петлями.
Однако Айсторп видел, что эсминец, к которому они подходили, садится все ниже и ниже. Наконец он понял, что «Акейтес» переворачивается. Он сразу приказал убрать буксировочный трос обратно и застопорил машины в 250 ярдах от эсминца. Матросы начали разбирать бросательные концы и спасательные сети.
«Можно было видеть людей, ползущих по борту эсминца, пока он переворачивался. Кто-то из экипажа «Акейтеса» начал петь «Выкатите бочки», и через несколько секунд эту песню подхватили очень многие. Пока мы ждали, корабль перевернулся вверх килем. Потом люди начали спрыгивать с него, чтобы плыть к нам», — писал Айсторп.
Десятки крошечных красных лампочек горели на воде, показывая, где находятся люди в спасательных жилетах. Более яркие белые лампы были установлены на спасательных плотиках. В сгустившейся темноте эти разноцветные огни создавали какую-то совершенно нереальную, фантастическую картину, напоминая эльфов, пляшущих на ночной поляне.
Однако фальшборт «Ноферн Гем» был слишком высоким. Волна бросала плоты вверх и вниз, и измученные люди почти ничего не могли сделать для своего спасения. С борта траулера были сброшены спасательные сети, но лишь очень немногие сумели подняться по ним. Однако экипаж траулера не стал колебаться. Несколько человек спустились к воде и перебрались на плотики, чтобы помочь поднять моряков «Акейтеса» на борт. Другие остались на спасательных сетях, стоя чуть ли не по пояс в воде. Они помогали пловцам обвязываться линями, чтобы их можно было поднять на палубу. Несколько матросов выстроились вдоль борта, помогая измученным людям преодолеть последние футы от смерти к жизни.
Все это время волны мотали и бросали плотики и резиновые лодки, стараясь выкинуть людей из них. Поэтому моряки «Акейтеса» и «Ноферн Гем» сражались изо всех сил, пока последний человек не оказался в безопасности. Как только один из спасателей замерзал окончательно, его место тут же занимал другой. Очень многих моряков «Акейтеса» спасла именно быстрота действий экипажа траулера. Если бы они были не столь расторопны, жертв оказалось бы гораздо больше. А так, рискуя собственными жизнями, экипаж «Ноферн Гем» спас всех.
Айсторп увидел человека, который лежал на дне спасательного плотика, и позвал его: «Иди сюда, сынок, прыгай». Однако человек лишь молча смотрел на него. Вестовой Джеймс Флеминг быстро спустился на плотик и обвязал его линем, чтобы моряка можно было поднять на борт траулера. Когда это было сделано, человек просто рухнул на палубу, даже не пытаясь подняться. Айсторп потом вспоминал: «Я сказал ему: «Сынок, тебе нельзя лежать здесь, ведь наверху чертовски холодно». Однако он только смотрел на меня. Он пытался что-то сказать и не мог. Я подозвал матроса, вместе мы подняли его и унесли вниз, чтобы ему оказали помощь. Тогда мы еще не знали, что это был молодой сублейтенант, получивший тяжелое ранение на мостике «Акейтеса».
Плот Пейтон-Джонеса оказался на некотором расстоянии от «Ноферн Гем», и моряки начали грести к траулеру. Матрос с палубы бросил им линь, и Пейтон-Джонес побыстрее привязал плот. Все люди на плоту собрались рядом, чтобы вытягивать линь, и плот, разумеется, перевернулся.
