Йонас Лессер - Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945
Университетский преподаватель Герберт Граберт говорил о несовместимости германского духа и христианства. Нордические германцы никогда не любили христианство, но путь к свободе оказался долгим и тернистым.
Кощунственные заявления, процитированные на этих страницах, появились отнюдь не при Гитлере; они имеют глубокие корни в немецкой ментальности. В 1890 году расистский журнал «Хаймдалль» предложил воздвигнуть храм германского культа. В алтаре на троне должны восседать германские боги – Вотан и другие, а во время службы должна тихо играть музыка Вагнера.
Епископ Мюнстерский Гален говорил в своем пастырском послании от 19 марта 1935 года: «Какой шум поднимают язычники! В Германии снова появились язычники, наши соотечественники, которые называют себя язычниками и что еще хуже – гордятся своим язычеством». Проповеди Галена осуждались, как «нападки на государство и партию», потому что «идеи национал-социализма несовместимы с идеями христианскими. Наши национал-социалистические идеи мироздания выше идей христианства, главные доктрины и догматы которого унаследованы им от иудаизма». Гален в своем пасхальном послании 1934 года сказал, что немецкие язычники хотят создать национальную религию, основанную не на откровении, а на идеях крови и расы. «Будьте готовы и берегитесь соблазна». И далее: «Если не будет восстановлено царство справедливости, то наша немецкая нация и отечество погибнут от внутреннего разложения, невзирая на героизм наших солдат и хвастливые победы». Истинные католики обменивались между собой тайными письмами, в которых говорилось: «Приближается час. Когда ты будешь востребован, будь готов стать последним поленом, брошенным в огонь».
Миллионы немцев с презрением отвернулись от Бога и учили своих детей кричать вслед христианским священникам: «Нам больше не нужен ваш катехизис». Они же писали: «Мы не успокоимся до тех пор, пока последний еврей не будет повешен на кишках последнего священника». Истинные христиане, католики и протестанты, называли Третий рейх «гигантским исчадием дьявола», «делом рук Сатаны». После того как католический священник Пауль Шнайдер крикнул из окна своей камеры в Бухенвальде: «Здесь убивают и насилуют людей. Братья, молитесь за меня!», эсэсовский врач сделал ему смертельную инъекцию. Самыми страшными преступниками в Бухенвальде были эсэсовские врачи.
Многие церкви и монастыри были закрыты и конфискованы. 13 июля 1941 года граф фон Гален протестовал против «борьбы с монастырями» в Австрии, Южной Германии, Вестфалии, Люксембурге, Лотарингии и на Востоке и предсказывал, что «Германия погибнет от такой несправедливости». Молодые женщины из Союза немецких девушек, рожавшие незаконных детей, писали домой: «Не бейте меня, когда я вернусь домой с ребенком, иначе я донесу на вас партии». Начальник трудового лагеря с гордостью сообщал родителям, что их дочь и еще пять девушек подарили фюреру детей. Настоящие христианки отправлялись в концентрационные лагеря, где переживали все их ужасы, неся свидетельство о Царстве Божьем. Многие спрашивали: не побывал ли Данте в концлагере, прежде чем написать «Ад»? Многие священники, лютеранские пасторы и сектанты, отказавшиеся служить в гитлеровской армии, были убиты в концлагерях.
13 июля 1941 года, после того как союзники бомбили Мюнстер, Гален говорил в своей проповеди о значении Божественных испытаний и призывал немцев не следовать по пути, который навлечет на них суд Божий и приведет к гибели народа. Немцы не прислушались к его словам, и 3 августа 1941 года он обвинил их в нарушении всех десяти заповедей, данных Богом на Синае, и процитировал Евангелие: «…ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк., 19: 43–44). Прошло еще четыре года, прежде чем исполнились эти слова. Нацисты не осмелились бросить в тюрьму мужественного епископа, но зато схватили и казнили троих молодых священников, распространявших текст проповеди среди солдат.
Приблизительно в это же время Теодор Хеккер, стойкий писатель-католик, записал в своем дневнике: «Сомневается ли кто-нибудь, что все это кончится кровью и грязью? Бога больше нет, небытие Бога доказано. Религия германского Бога – это религия окаменевших сердец. Их раздавят, сотрут в пыль, и только после этого обретут они сердце из кровоточащей плоти».
Все это время нацисты твердили, что чувство греха недостойно нордического человека, что его мораль свободна от восточной самоотверженности и стремления к искуплению. Руководствуясь такой религией, нордические люди убили двенадцать миллионов ни в чем не повинных мужчин, женщин и детей.
Что происходит с нацией, отрицающей Бога, было описано в намекавшем на нацистскую Германию романе поэта и писателя Франца Верфеля «Иеремия», написанном в 1937 году. «Ни один человек, – читаем мы в романе, – не может разрушить то, что создал Бог». Верфель говорит в романе устами Бога: «Мой народ пренебрег мною; отвернулся он от источников чистой воды и пьет из луж, болот и сожженных могил».
Профессор Эвальд Васмут тоже говорит о судьбе, постигшей Германию в 1945 году, словами Библии. Он и его друзья, признает он, научились в мрачные годы Треть его рейха лучше понимать учения пророков Исаии и Иеремии и приложили их слова к гитлеровскому рейху. Нет никакой разницы, говорит Васмут, ведешь ли ты войну на лошадях и колесницах или на танках. Одно и то же солнце наказания сияет над всеми эпохами катастроф и несчастий. Человек волен изменить свой путь так, чтобы Господь позволил ему остаться в своем доме, как говорил Иеремия, как учили другие пророки и Иисус Христос. Если же мы не сойдем с греховного пути, то останемся под властью законов Бога, не отмененных Иисусом. Васмут пишет далее, что греки имели в виду то же самое, говоря о Немезиде. «Все люди верят, что вина, грех в отношении человека к Богу, навлекает несчастья, равно падающие на головы виновных и невинных». Когда баварский король Максимилиан спросил Ранке о Немезиде истории, когда «не только правительство, но и весь народ совершает неправедное в своей основе преступление», историк ответил: «Отвечать за это и страдать будет вся нация».
Писатели в изгнании и писатели Сопротивления10 мая 1933 года книги «негерманских» писателей были публично сожжены на кострах студентами всех немецких университетов. Немецкие студенты однажды уже сжигали книги – в 1817 году, отмечая четырехсотлетие бунта Лютера, приведшего к Тридцатилетней войне. «Настал судный час, – говорил тогда один студент, – для дурных книг, обесчестивших отечество и подорвавших наш дух». Перед сожжением громко зачитывалось название книги, а затем студенты кричали: «В огонь! В огонь! К дьяволу эту книгу!»
Баварский писатель Оскар Мария Граф был сочтен достаточно немецким, и его книги избегли сожжения. Тогда писатель обратился к варварам с открытым письмом «Сожгите и меня тоже». В письме, исполненном едкого сарказма, он писал: «Меня называют представителем нового немецкого духа. Чем я заслужил такое оскорбление? Почти всем великим писателям пришлось эмигрировать, и Третий рейх окончательно порвал с настоящей немецкой литературой. Правители осмеливаются называть меня воплощением их «духа». Я не заслужил такого позора. Я имею полное право просить, чтобы и мои книги были брошены в очищающее пламя костра. Сожгите книги, выражающие немецкий дух, книги, которые будут помнить так же вечно, как и ваше бесчестье». Он бежал в Соединенные Штаты. В 1944 году в лекции, прочитанной американским преподавателям немецкого языка в Принстонском университете, он назвал немецкий язык своим вечным отечеством. После разгрома Германии в 1945 году Граф спрашивал: «Чего мы добились всей нашей честью цивилизованной нации, нашим духом, нашими великими художниками и писателями? Каждый интеллектуал видел зверское варварство Гитлера задолго до того, как он утвердился у власти». Но слишком многие интеллектуалы открестились от своей вины, ибо оставались «вне политики и без сопротивления предоставили событиям идти своим чередом. Они прикинулись людьми не от мира сего только для того, чтобы безропотно подчиниться диктатуре безответственных негодяев». Он напомнил о высокомерном и вызывающем гимне «Германия, Германия превыше всего», результатом которого стала слепая надменность, разрушившая наш внутренний мир, что мы с ужасом наблюдали в годы гитлеровской тирании. В 1960 году он сказал: «Я бы считал постыдным предательством забыть то, что произошло!»
Генрих Гейне, серьезно изучавший историю, знал, что «там, где сжигают книги, скоро начнут сжигать людей». Эрих Кестнер, получая в 1957 году премию Георга Бюхнера, говорил о многих немецких писателях, наградой которых стало «преследование и запрещение» (он и сам был одним из них), чьими дипломами стали свидетельства о лишении гражданства и академиями которых были тюрьмы и концентрационные лагеря. 10 мая 1958 го да он сказал в Гамбурге: «Доктор философии, ученик Гундольфа, приказал студентам немецких университетов сжечь германский дух. Это было убийство и самоубийство одновременно. Интеллектуальная Германия совершила самоубийство». «Сегодня царствует безумие, людьми правит варварство», – сказал Эрнст Толлер. Клаус Манн писал: «Масса писателей покинула Германию. Никогда за всю историю страна не теряла так много представителей своей литературы в течение всего нескольких месяцев». Семь писателей покончили с собой в изгнании: Вальтер Беньямин, Вальтер Хазенклевер, Эрнст Толлер, Курт Тухольский, Эрнст Вайс, Альфред Вольфенштейн и Стефан Цвейг. Более двадцати писателей были убиты в оккупированной нацистами Европе. Одним из них был Ицхак Каценельсон из Варшавы, убитый в Освенциме. В его «Песни последнего еврея» мы читаем: «Никто не спасся. Небо, это справедливо? Если справедливо, то скажи мне, для кого? Для нас? Во имя чего такая справедливость? Мы опозорены в твоих глазах, и на нас вина мира. Небо, ты еще помнишь Моисея? Ты помнишь Иисуса? Ты еще знаешь нас? Мы так сильно изменились? Или это изменилось ты? Мы – народ, несший слово Бога, свидетельствовавший о Боге, и отцы наши были святыми. Моя святая нация висит на кресте и искупает вину мира. Небо, видишь ли ты убийц, ведущих на смерть детей? Миллионы детей, в страхе воздевающих руки к тебе. Но тебя не трогают стоны отцов и рыдания матерей. Радуйся, Небо, радуйся вместе с немцами! И немцы могут радоваться вместе с тобой!»
