Роман Белоусов - Частная жизнь знаменитостей
Стоя среди обломков, самодержец России вспомнил имя того путейца, который предупреждал, что путь небезопасен, и оказался прав. Видно, человек дельный этот Витте. Так, благодаря случаю Сергей Юльевич Витте оказался приближенным к царю. С тех пор и пошла в гору карьера этого одного из крупнейших государственных деятелей России конца XIX — начала ХХ века. Вскоре после катастрофы в Борках в 1889 году Витте станет директором департамента железнодорожных дел, в 1892 году — министром финансов, а при Николае II возглавит кабинет министров.
Царь богатырь
Император был высокого роста — 193 сантиметра, с массивной фигурой, мог шутя согнуть подкову, серебряную тарелку или медную пепельницу, что продемонстрировал однажды в фойе Мариинского театра.
Таким и изобразил его скульптор князь Паоло Трубецкой. Император Александр III грузно восседает на лошади с подхваченной уздой, словно обуздывая Россию.
Заказ на памятник был сделан в 1889 году, шесть лет ушло на работу, два года на отлив и установку. И только в мае 1909 года памятник был торжественно открыт. Началась его полная приключений жизнь, которая продлилась более полувека.
Не успело с монумента упасть покрывало, как разразился скандал, несмотря на то что скульптуру приняла соответствующая комиссия и одобрила царская семья. Вдовствующая императрица Мария Федоровна нашла большое портретное сходство со своим покойным супругом. Хотя, прямо надо сказать, скульптор не польстил царю. По Петербургу в то время гуляла «загадка»: «Стоит комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — идиот. Что такое?»
Газеты подняли шум, подвергнув критике не только облик царя, но даже и лошадь. Она и грубая, и бесхвостая. На том месте, откуда хвост растет, какая-то закрученная узлом, похожая на кукиш культяпка! А сам царь?! Настоящий солдафон. «Тут он весь. Тут все его царствие».
Художник Александр Бенуа, хотя и дружил с автором, открыто удивлялся этой его работе. Живописец Маковский был рассержен и обижен. И только Репин заявил, что «это самый красивый и художественный памятник после «Медного всадника» Фальконе. На торжестве по поводу его открытия великий мастер сказал: «Я поздравляю себя, поздравляю всю Россию и все потомство наше с гениальным произведением искусства!»
Впрочем, сам скульптор в узком кругу признал, что он далек от политики, просто «изобразил одно животное на другом». Тем не менее П. Трубецкого наградили орденом Святого Владимира, хотя больше заказов он не получал.
Через некоторое время пополз слух, что злополучную статую, установленную против Николаевского вокзала, собираются перевезти в Иркутск, а возможно, и еще дальше — во Владивосток. Но тут началась Первая мировая война.
Спор вокруг памятника
В 1918 году, при большевиках, вновь возник вопрос о демонтаже памятника. Как ни странно, в его «защиту» выступил рабочий Михайлов. Он писал в газете «Жизнь искусства» от 1 ноября: «…Это огромная лошадь с подхваченной уздой — разве не есть наша старая Россия, тоже подхваченная III Отделением? А царь! Посмотрите на него, и что за идея так изобразить «творца сибирского пути» и «миротворца». Мы, может быть, привыкли искусство видеть только в том, когда царей изображали гарцующими на конях. Но взгляните без предубеждения на этого чудо-царя-жандарма… Имел ли желание художник-князь изобразить так точно и эпоху, и царя, или нет, но царь-жандарм и вышел жандармом, с Россией-лошадью и уздой». И что самое удивительное, рабочий-либерал Михайлов предлагал оставить творение Трубецкого в назидание потомству.
С ним начали спорить те, кто считал, что нельзя портить город напоминанием о тяжелом былом. В 1919 году в спор вмешался вездесущий Демьян Бедный. И на гранитном постаменте памятника появилась надпись поэта-злободневщика, объясняющая, как надо его понимать.
Мой сын и мой отец при жизни казнены,
А я пожал удел посмертного бесславья:
Торчу здесь пугалом чугунным для страны,
Навеки сбросившей ярмо самодержавья.
Надпись эту одобрил сам Ленин. Но на этом биография памятника не кончается. Не раз вновь большевики поднимали вопрос о его сносе: в 1924 и в 1935 годах. Наконец, в 1937 году Ленсовет постановил: «Памятник снять, ввиду того, что он не представляет исторической и художественной ценности».
За неделю демонтировали пятисотпудовую фигуру царя. Сняли 30 тысяч пудов гранита, в свое время привезенного из Финляндии. Остался лишь фундамент, куда под бетонное покрытие было забито триста свай. Поначалу памятник собрались было переплавить, но почему-то передали как «не представляющий художественной ценности» в Государственной Русский музей.
Во время блокады Ленинграда работники музея засыпали скульптуру песком. На тачках, истощенные и голодные, они перетаскали его с двух барж, насыпали над, казалось, никому не нужным «пугалом» и поверх настелили бревна и посеяли овес, чтобы замаскировать это место. И вовремя: когда во двор угодила бомба, она лишь разметала бревна, но не повредила скульптуру.
Возвращение монумента
После войны памятник оставался во внутреннем дворе музея. Но вот настало новое время — гениальная скульптура вернулась на свое первоначальное место — к вокзалу.
СЕСИЛ ДЖОН РОДС (1853–1902),
английский предприниматель, политический деятель
Он вошел в историю как «отец Британской империи». Ученые подсчитали, что Родс «добавил» к ней двести девяносто одну тысячу квадратных миль — больше, чем территории Франции, Бельгии, Голландии и Швейцарии, вместе взятые. За это его прозвали Африканским Наполеоном. Он был премьер-министром Капской колонии на юге Африки, но главное — создателем мощной алмазной и золотодобывающей промышленности, владельцем алмазных копей и золотых рудников, одним из самых богатых в мире людей, если не самым богатым, его величали не иначе как королем алмазов и золота. Его именем была названа целая страна — Родсзия. Он являлся членом Тайного совета королевы, в его доме бывали принц Уэльский, будущий король Эдуард VII, писатели Редьярд Киплинг и Райдер Хаггард, молодой Уинстон Черчилль, знаменитые усмирители туземцев генералы Каррингтон и Китченер, банкир Ротшильд, политики Чемберлен, Дизраэли, Солсбери. Имя его в свое время стало символом удачи и успеха. В Кейптауне ему установлен памятник. Его имя присвоено университету.
Из биографии: родители, семья, судьба
Отец Родса Фрэнсис Уильям был скромным викарием провинциального прихода. Семья среднего достатка состояла из двенадцати сыновей и дочери (двое умерли в детстве), Сесил был пятым ребенком. Он окончил обычную школу, много читал, увлекался древнегреческими героями, его девизом стали слова «Совершить или умереть!», которые он записал тринадцатилетним в семейном альбоме. Из этого можно сделать вывод о том, что, еще будучи юношей, его одолевали честолюбивые мечты. И когда после школы ему не удалось поступить в привилегированный Оксфордский университет, он решил искать счастье в другом месте и на ином поприще.
За счастьем в Африку
В 1871 году восемнадцатилетний юноша, больной туберкулезом, с врожденным пороком сердца, которому медики отпустили не более полугода жизни, решился покинуть родные места, чтобы присоединиться в Африке к своему старшему брату Герберту.
«Почему я отправился в Африку? — говорил он впоследствии. — Могут сказать, что для поправки здоровья или из-за тяги к приключениям. И то и другое верно, но настоящая причина в том, что я не мог больше сидеть без дела».
За два с половиной месяца Родс, преодолев на корабле шесть тысяч миль, достиг африканского берега. Здесь недавно были найдены алмазные месторождения, каких не знал мир, и бушевала алмазная лихорадка. Сесил Родс отправился к алмазным копям на фургоне, запряженном волами. Был октябрь месяц, преддверие лета, на пути в вельде — африканской степи — встречались жирафы и страусы, на зеленых просторах мирно паслись стада антилоп и зебр, попадались львы, слоны и носороги. Ехать пришлось по бездорожью, перебираться через ущелья и переходить реки. Месяц спустя Родс достиг цели — алмазного района. Вооружившись, как и все старатели, заступом и ведром, Родс начал добывать свое счастье. Ему сразу же повезло: первый камень, который он нашел, весил семнадцать каратов (1 карат — 0,2 г) и стоил сто фунтов. Но вскоре Родс стал скупать подешевле участки, на что потратил две тысячи фунтов стерлингов, которые домашние еще в Лондоне собрали ему на дорогу. Он был целеустремлен, расчетлив и изобретателен в бизнесе. Дела его шли прекрасно, хотя конкуренция была жестокой.
Честолюбивые замыслы
Через десять лет Родс стал одним из совладельцев компании алмазных копей, затем занял пост ее секретаря, а вскоре и президента. Его выбрали в парламент Капской колонии (ныне ЮАР). Честолюбивые дерзкие замыслы зрели в его голове, он задумывает создать на юге Африки государство, главой которого станет. Когда между бассейнами рек Оранжевая и Лимпопо нашли крупные месторождения золота, Родс быстренько прибрал к рукам это новое Эльдорадо, создав свою компанию по добыче золота. Годовой доход его компаний теперь составлял 400 тысяч фунтов стерлингов, а личный — 40 тысяч. В Лондоне его экономической и политической экспансии оказывали всяческую поддержку, поощряли действовать под флагом Британской южноафриканской привилегированной компании, имевшей привилегию на захват громадных областей Африканского материка. Причем слова «под флагом» следует понимать в буквальном смысле, ибо у компании были свой флаг, герб, печать, почтовые марки, да что там — своя армия и полиция! Целая империя в империи. Надо ли говорить, что всевластие его было безраздельным.
