Сергей Бушуев - Водитель трамвая
Он подошёл к моей кабине, когда я отъехал от Щукинской. Видимо Сашка ехал на работу через метро. И решил подойти поздороваться. Хотя это и было запрещено. Если бы начальство увидело, докладные написали бы и на него и на меня. Его неунывающая физиономия появилась из-за двери, и мы разговорились. Я поинтересовался насчёт его долга в сорок тысяч.
— Выплачиваю, — безучастно произнёс он.
— Вот видишь, — ехидно продолжал я, — ты теперь даже уволиться отсюда не сможешь, пока не выплатишь долг.
— Почему же? Смогу. Просто за мной полетит долг на другую работу. Вот и всё. Только я сам этого делать не буду.
— Не будешь?
— Нет. Мне это не надо. На этой работе меня устраивает всё. Я на этой работе душой отдыхаю.
Я на мгновение отвлёкся от дороги и с усмешкой посмотрел на собеседника.
— Чего ты? — отозвался Сашка на мой взгляд.
— Так… ничего. А как ты воспринимаешь вот эту езду по рельсам? Разве это — не тупость?
— Нет. Это езда по минному полю. Когда я прихожу на работу, я никогда не знаю, чем она для меня сегодня закончится. Но оттого и здорово.
— Потому ты и душой здесь отдыхаешь?
— Ага! — кивнул Бастрыкин, разражаясь своим прерывистым лающим смехом.
Мы ещё поговорили о чём-то и расстались. Он побежал принимать смену. Я отметил путёвку у диспетчера и умчался на Войковскую. И только возвращаясь назад, неподалёку от остановки «Таллинская улица дом тридцать два», прямо на перекрёстке увидел вагон с сидящим в кабине Бастрыкиным. Тот уныло что-то записывал в свой блокнот. А его вагон стоял впечатанный в автомобиль Волга. Волга поворачивала на перекрёстке направо, и тут её подловил ехавший сверху трамвай Сашки. Он опять угодил в аварию. Второй раз за год. Тот год видимо вообще был не его. При этом весь бок Волги аккуратно настолько изогнулся, словно его подгоняли нарочно под переднюю часть вагона. Получилось очень красиво! Честное слово. Как будто они созданы друг для друга. Трамвай и Волга. Больше я таких шедевров при столкновениях не видел. Нет, всё-таки что ни говори, а Сашка Бастрыкин был мастером своего дела! Сейчас, поди, таких кадров действительно в московских депо уже нет. А тогда были! Впрочем, будем надеяться, что ещё есть. Иначе как-то слишком скучно жить получается.
Проезжая мимо Сашкиного вагона я притормозил. Наши кабины поравнялись.
— Ты чего, — прокричал я Бастрыкину дабы привлечь его внимание, — опять в аварию попал?
— Да — а — а, — как-то слишком протяжно и уныло признался он.
— Ну что, отдохнул душой? — поддел я его беззлобно.
— Ага! — он развёл руками.
— А ещё искать себе нормальную работу не хочешь! О чём ты только думаешь?
— Сейчас о рыбалке, — сконфуженно улыбнулся Бастрыкин, — с приятелем созвонился. Гаишников жду — скучно ведь. Собираюсь ехать в Тверскую губернию. Приятель приглашает. Поеду, если денег хватит!
Он снова залился своим привычным собачьим смехом, а я поехал дальше. Расписание как-никак.
Спустя какое-то время я узнал что Бастрыкин в конце концов остепенился. Нашёл себе женщину — правда приезжую — и женился на ней. Кто она я не знаю. Говорили, вроде как работала в депо кондуктором. Так они и познакомились. И как уверяли меня другие водители женщина эта просто золото. Тем паче для такого перца. Но это лишь с чужих слов. Как там у него вышло на самом деле, сказать не берусь, но надеюсь всё в порядке. Сашка Бастрыкин при всех его клоунадах человек далеко не самый плохой. А лично мне так и глубоко симпатичный. Но пока достаточно о нём. Есть и иные персонажи.
Ещё один водитель о ком я бы хотел вам рассказать это Мишка Наумин. С Мишкой я познакомился, когда начал работать самостоятельно. Вот он как раз ездил по десятому маршруту. Был за ним закреплён. Ещё нас с Мишкой объединяло то, что оба мы были прикреплены не только к маршруту но и к конкретному вагону. Ну, со мной всё понятно. Я являлся молодым водителем. Наумин же к тому времени отработал уже шесть лет! Зачем ему понадобилось закрепляться за вагоном, ума не приложу. Единственное логичное объяснение заключалось, наверное, в его характере. Мишка был спокойным, улыбчивым, не склонным к авантюрам и конфликтам человеком. Лысоватый, небольшого роста, щуплый. Он жил с женой и двумя детьми где-то в Строгино, и видимо вождение трамвая по «пенсионерскому» маршруту ему вполне подходило. Спешить никуда не надо, езди себе потихоньку, пыли…
Однако и на скромном десятом маршруте никуда нельзя было деться от трамвайной действительности. Побывал в аварии и Мишка. Причём в очень не хорошей аварии.
За Науминым был, как я уже упоминал, закреплён вагон, под номером 3979. Это был тиристорный вагон. С виду — обычная жёлтая татра. Но внутренности уже современные. В ту пору данные трамваи являлись ещё совсем «сырыми». Недоделанными во многом. И одна из их особенностей заключалась в следующем: у некоторых тиристорных татр периодически пропадали тормоза. Испытание хочу вам сказать не для слабонервных. Вот на 3979 как раз тормоза пропадали. И на это жаловались водители. Писали в бортовой журнал чёрным по белому: пропадают тормоза. Может, и коряво писали, но понятно, согласитесь. Слесари отчего-то с ремонтом не спешили. Вот Мишка и угодил как-то раз в автобус. Случилось это на перекрёстке между остановками «Таллинская улица дом тридцать два» и «Почта». Сейчас там куча светофоров, пешеходных дорожек и полный порядок. А в ту пору — не было ничего. Просто перекрёсток и всё. Причём заметьте, эта остановка «Таллинская улица дом тридцать два» упоминается мною уже в третий раз! Там я, ещё стажируясь у Шлакова, чуть не сбил деда, там Бастрыкин попал второй раз в аварию, и почти там же совершил ДТП Мишка Наумин. Что за мистика такая? Может на данном месте находится старинное деревенское кладбище с разозлёнными зловещими мертвецами?
Словом Мишка двигался в сторону конечной станции Таллинская и врезался в автобус, стоявший на трамвайной линии и пропускавший поток машин, дабы проехать дальше. При этом столкновении пострадала женщина. И на Мишку подали в суд. Он даже вынужден был нанимать юриста. И всегда, на всех разборах, в милиции и суде он говорил одно: тормозить начал издалека, но тормозов попросту не было! И я ему вполне верю. Уж как угодно, а лихачом Наумин быть не мог. Он водил всегда весьма осторожно. А весь фокус заключался в простой детали: бортовой журнал вагона, где, как вы помните, постоянно разными водителями было писано о неисправности тормозной системы, таинственно исчез, как только трамвай отбуксировали в депо. Вот так. Известная схема? Безусловно. Проклятые начальнички прикрыли свои жирные седалища. Вы можете спросить почему, мол, Мишка сразу же не забрал журнал себе? Ответ прост: шок. Да-да. Когда подобное происходит с человеком растеряться слишком просто. И можно произносить целые тирады на тему того как следовало поступить в данном случае водителю, но… Одно маленькое «но» вполне перечеркнёт всю глубокомысленную лабуду. И заключается это «но» в предельно обыденной фразе. А именно: не дай Бог никому оказаться на месте Мишки. Ведь я не могу назвать его глупым человеком. Не могу. Просто вот так случилось, и он стал жертвой системы. На него всё и повесили. Впрочем, он не первый и, к сожалению далеко не последний.
Однако я не собираюсь наводить на уважаемого мной читателя тоску. А потому расскажу более весёлый случай имевший место в моей практике.
Зима. Холодно. Год примерно 2002. Я работаю традиционно по тридцатому маршруту, Мишка традиционно по десятому. Периодически мы встречаемся на линии когда едем навстречу друг другу, машем руками, гримасничаем и показываем на пальцах, сколько кругов осталось отработать. Вдруг, когда я еду с Войковской на Таллинскую последним кругом мой вагон начинает подавать признаки дурноты и нездоровья. А мне остаётся лишь закрыть путёвку и двигать в депо. Время уже ближе к полночи. К моменту моего появления на конечной я понимаю: бобик сдох. Доехать до депо так же реально как до Калифорнии. Вагоны в большинстве уже упорхнули. На линии остаётся лишь Мишка, которому также осталось закрыть путёвку и уезжать в депо и какая-то женщина, трудящаяся на пятнадцатом маршруте. Я, притащившись кое-как на кольцо и явившись к диспетчеру, сообщаю: шеф, всё пропало, железо ни к чёрту, только колёса и крутятся. Сразу возникает вопрос: кто будет меня буксировать в депо? И сразу же возникает ответ: Мишка. Больше некому. Не напрягать же единственную оставшуюся даму! Что мы — два мужика, не справимся что ли? Вызывать буксир из депо, тоже смысла нет. Он будет ехать из депо час, потом ещё в депо час, и я точно опоздаю даже на второй маршрут. Что мне ночевать в парке? Словом — всё ясно. Ждём Михаила. Вскоре он подъезжает. Диспетчер ставит перед ним задачу. Он, улыбаясь, соглашается и, попрощавшись с диспетчером, мы выходим на мороз.
— А чего у тебя случилось-то? — спрашивает меня Наумин.
