Михаил Ботунов - Невидимое оружие ГРУ
Разведотдел планировал прислать несколько комплектов радиопитания, но Леэн без помощи Центра решила эту проблему. Где и как она достала батареи, теперь уже навсегда останется загадкой. 20 ноября «Камбала» вновь застучала в эфире на полную мощь.
Чтобы более эффективно выполнять задания Центра, Кульман принимает весьма смелое решение: переехать в Пярну к своим приемным родителям.
Из письма Леэн к сестре:
«У людей часто бывают трудности из-за того, что личные интересы страдают ради общественных. У меня сейчас совсем по-другому. Я знаю, что все, что я делаю ради Красной Армии, одновременно делается и для блага моих близких.
Каждое свое достижение я с двойным удовлетворением и радостью отношу как на счет Родины, так и личного благополучия. Жизнь в этих больших трудностях так прекрасна и так ценна. Если бы достичь всего, чего так хочется и чего ждет от тебя Родина! Может ли быть больше радости, чем право сказать после войны, что я помогала нашей победе!. . »
Фриц и Эмилия Берзини приняли беглянку, предложив ей одну из комнат своей большой двухэтажной виллы на улице Сунелузе. Леэн рассказала о своих мытарствах, эвакуации. Но об остальном они не должны были знать.
Рацию разведчица спрятала в шкаф, замаскировала. Днем Леэн уходила в город, гуляла по набережной, на железнодорожной станции, по каменному молу, с которого был виден весь залив.
В конце декабря радистка провела сеансы связи из дома Берзиней: передала расположение складов, график прохождения воинских эшелонов.
После рождественских праздников Леэн покинула Пярну и возвратилась на хутор под Луутснику. В новогоднюю ночь она направила в Центр свою последнюю радиограмму: «Приветствую Родину в Новом году».
3 января 1943 года на хутор внезапно ворвались фашисты и учинили в доме сестры обыск. Казалось, все обошлось, но в конце обыска одному из фашистов удалось обнаружить в матраце радиостанцию.
Разведчицу арестовали. Вот как об этом позже вспоминала ее сестра Ольга: «Леэн была очень спокойной. Только лицо ее было бледнее обыкновенного. Ее твердое поведение помогло и мне сдерживать слезы. Она хотела мне что-то сказать, но ей не разрешили. Улучив момент, она прошептала: «Тебя я не вмешаю. Ты ничего не знаешь о всей этой истории. Ясно?»»
Однако арестовали не только разведчицу, но и ее родственников, знакомых. Три месяца фашистские спецслужбы вели допросы, склоняли к работе на себя. Но после ареста Центр не получил ни одной радиограммы — это значит, что советская разведчица-радистка отказалась сотрудничать с фашистами.
Как она погибла, не знает никто. Известно только, что в середине февраля ее, измученную, больную, в кандалах привезли в тартускую тюрьму.
Сохранились две короткие записи в документах немецкой службы безопасности: «Советская разведчица Леэн Кульман отправлена в распоряжение политической полиции города Выру, а позже передана немецкой сыскной полиции в Пскове». Вторая — еще короче: «Находясь под арестом, Кульман умерла».
Из письма Леэн сестре:
«Кто знает, каких еще жертв потребует теперешнее время. Если мы когда-нибудь будем стоять перед вопросом — жизнь или смерть, то будем знать, что перед нами будущее, ради которого есть смысл бороться и которое вдохновляет нас на жизнь. Но если нужно, то цель настолько велика и возвышенна, что можно отдать и жизнь. Не легко, и бездумно, а с глубоким убеждением, что так отдано самое дорогое для обеспечения нашей победы».
В 1965 году Леэн Андреевне Кульман было присвоено звание Героя Советского Союза.
…Рассказ о двух женщинах — героях военной разведки мне хочется закончить словами фрейлины императорского двора Анны Вырубовой. Она однажды записала в своем дневнике: «Не могут понять… того, что может выдержать женщина, не может выдержать ни один мужчина…» Право же, мудрые слова.
«Счастливчик Адам»
Штабу 1-го Украинского фронта как воздух нужны были данные о немецкой обороне.
Фронт стоял у предгорий словацких Бескид. Было начало зимы 1944 года. Словацкое восстание было подавлено. Немцы перегруппировали силы и подтягивали резервы. У Моравской Остравы вырос глубокоэшелонированный район обороны.
«Арапу. Добыть планы укреплений и направить через линию фронта. Павлов». Такую радиограмму получил из Центра командир разведгруппы «Арап» капитан Белявский. В группу кроме него входили заместители — «Остов» и «Агроном», радистки «Ора» и «Ира», бойцы «Яныч», «Меренич» и «Адик».
Ночью 7 октября 1944 года они были десантированы в тыл противника для выполнения специального разведывательного задания командования. Приземлилась группа «Арап» в двадцати километрах западнее Моравской Остравы.
Капитана Белявского в Центре звали «счастливчиком Адамом». Почему Адамом? Да потому, что фамилия Белявский была его псевдонимом. На самом деле он Адам Евсеевич Нимищенко. Родился в Белоруссии, до войны закончил учительский факультет. Потом воевал, партизанил. По личной просьбе направлен в тыл врага. До Словакии в глубоком тылу находился дважды. По рапортам гестапо был также дважды уничтожен, но выжил. Наверное, поэтому и «счастливчик». После войны он скажет, что дело не в везении — одного везения мало.
На телеграмму Центра Белявский ответит: «Павлову. Принимаю меры к выполнению задания. Арап».
…Однажды утром, словно пройдя сквозь стену, перед полковником, начальником немецкого гарнизона в Моравской Остраве, вырос советский разведчик. На это трудное и на первый взгляд безумное дело его послал капитан Белявский. Послал к матерому фашисту в лапы — прямо в штаб, в кабинет. Словом, на явную смерть.
Но как оказалось потом, командир разведгруппы точно «просчитал» немецкого полковника, предварительно собрав о начальнике гарнизона всю возможную информацию. Чехи, обслуживающие виллу, докладывали о каждом шаге фашиста. А экземпляр, право же, попался любопытный. Несмотря на войну, полковник питал слабость к хорошим духам и ежевечерне писал домой в Померанию. Там у него были две любимицы-дочери на выданье.
Белявского привлекал не сам полковник, а его сейф. Гамбургский чудо-сейф, в котором хранилась схема обороны Бескид. Слепки от ключей «Арап» имел. Да что толку, не помогли они. И тогда руководитель разведгруппы решил сделать фашисту предложение: продать схему.
Полковник вначале возмущался, но потом поинтересовался, есть ли у посланца деньги. А запросил он немало: пятьдесят тысяч долларов. У посланца зачесались руки — прикончить подлеца, но нельзя. Пропажа схемы обороны, убийство начальника гарнизона заставили бы немцев принять контрмеры и перегруппировать силы.
Посланник Белявского начал торг, но фашист стоял на своем. Снизить цену не удалось. Тогда советский разведчик предложил пятьдесят тысяч рейхсмарками. На что полковник лишь усмехнулся: война кончается, кому нужны сейчас марки Германии. Только доллары!
Переговоры закончились ничем. Посланец покинул кабинет, дав полковнику на раздумье три дня. В свою очередь, начальник гарнизона поднял по тревоге батальон СС и приказал прочесать близлежащие леса. Но Белявский предусмотрел и этот ход фашиста. Перед тем как направить своего «парламентера» в Моравскую Остраву, он увел разведгруппу на запасную базу.
Все это происходило в марте 1945 года, и «Арап» уже находился в тылу полгода. За это время было сделано много: удалось наладить связь с чешской подпольной организацией «Р-3» и узнать о 178-й штурмовой дивизии, о танковых мастерских, дислоцированных в Гае, о расквартировании в Остравце десяти тысяч немецких солдат.
«Р-3» по просьбе Белявского разведала систему противовоздушной обороны Моравской Остравы, узнала об армейском штабе, который расположился в костеле в Турзовке.
Координаты этих объектов передали в Центр радисты группы — Лидия Вербовская и Галина Сущева. Остальное, как говорится, было делом техники — советской авиационной техники.
Агент «Арапа» — «Матуш» сообщил, что по железной дороге Кощице–Богумин проследовала большая танковая часть. «Ора» передала эту информацию «Павлову». А к вечеру «Арап» получил срочный запрос. Центр сомневался в достоверности разведданных. Самолеты прочесали участок дороги, но танков не нашли.
Белявский разыскал «Матуша». Тот и сам был удивлен исчезновением танковой колонны. Подключили своих наблюдателей — наконец нашли. Оказалось, платформы по боковой ветке дошли до тупика в лесу и там разгрузились. Белявский сам лично перепроверил эту информацию, отмахав по лесу два десятка километров. И убедился: на опушке стояли замаскированные танки. Вскоре советские бомбардировщики уже бомбили колонну.
За этот период были и потери. Заместителя «Арапа» — «Остова» арестовало гестапо. Да и сам Белявский чуть не попал в лапы фашистов. Его спас подпольщик «Инженер», вытащив в последний момент из постели.
