Михаил Барятинский - Великая танковая война 1939 – 1945
5. Боевые действия танков не обеспечиваются достаточным авиационным прикрытием, авиаразведкой и авианаведением. Авиация, как правило, не сопровождает танковые соединения в глубине обороны противника и боевые действия авиации не увязываются с танковыми атаками.
6. Управление танками на поле боя организуется плохо. Радио как средство управления используется недостаточно. Командиры танковых частей и соединений, находясь на командных пунктах, отрываются от боевых порядков и не наблюдают действие танков в бою и на ход боя танков не влияют.
Командиры рот и батальонов, двигаясь впереди боевых порядков, не имеют возможности следить за танками и управлять боем своих подразделений и превращаются в рядовых командиров танков, а части, не имея управления, теряют ориентировку и блуждают по полю боя, неся напрасные потери».
Танк Т-34 с «улучшенной» башней. Лето 1942 года.
Что же, все недостатки, имевшие место в применении советских танковых войск в целом вскрыты правильно. Хотелось бы только заметить, что они были вызваны не только невысоким уровнем боевой подготовки войск (и не только танковых) и их неумением организовывать взаимодействие, но и далеко не самой удачной организационной структурой танковых частей и соединений. Например, в танковых корпусах отсутствовали артиллерия и сапёрные части корпусного подчинения. В этих условиях логику пехотных командиров по отношению к танкистам можно понять: «Сапёров им дай, артиллерию дай, пехоту дай! Так, может, и в прорыв вместо них входить!» В итоге старались не дать ничего, а у танкистов, кроме танков, своего толком ничего и не было. Кроме того, негативные факты, вскрытые в приказе, очень часто зависели от приказов сверху. Командующий фронтом, толком не зная обстановки, вмешивался в распоряжения командующего армией, а Ставка, в свою очередь, давала «ценные указания» командующему фронтом, а зачастую через его голову — командующему армией. Ну а потом издавала приказы, вскрывающие недостатки системы управления войсками ей же самою и предложенной. Характерным это было, кстати, не только для 1941–1942 годов, но и для более позднего периода. Такой приказ смело мог выйти и после атаки 5-й гвардейской танковой армии под Прохоровкой в июле 1943 года. Почти все недостатки, перечисленные в приказе № 325, имели место в том памятном бою! Да и в дальнейшем было не лучше. Впрочем, не будем забегать вперёд.
Помимо перечисления недостатков в приказе были отданы указания их устраняющие.
«Приказываю в боевом использовании танковых и механизированных частей и соединений руководствоваться следующими указаниями.
1. Отдельные танковые полки и бригады предназначаются для усиления пехоты на главном направлении и действуют в тесном взаимодействии с ней как танки непосредственной поддержки пехоты.
2. Танки, действуя совместно с пехотой, имеют своей основной задачей уничтожение пехоты противника и не должны отрываться от своей пехоты более чем на 200–400 м.
В бою танковый командир организует наблюдение за боевыми порядками своей пехоты. Если пехота залегла и не продвигается за танками, командир танковой части выделяет часть танков для уничтожения огневых точек, препятствующих продвижению нашей пехоты вперёд.
3. Пехота для обеспечения действия танков должна подавлять всей мощью своего огня, а также огнём орудий сопровождения противотанковые средства противника, разведывать и очищать минные поля, помогать танкам преодолевать противотанковые препятствия и заболоченные участки местности, бороться с немецкими истребителями танков, решительно следовать за танками в атаку, быстро закреплять рубежи, захваченные ими, прикрывать подвоз танкам боеприпасов и горючего и содействовать эвакуации аварийных танков с поля боя.
Тяжёлый танк КВ-1с. 1942 год.
4. Артиллерия до выхода танков в атаку должна уничтожить противотанковые средства обороны противника. В период атаки переднего края и боя в глубине обороны противника подавлять по сигналам танковых командиров огневые средства, мешающие продвижению танков, для чего артиллерийские командиры обязаны руководить огнём артиллерии с передовых подвижных наблюдательных пунктов из радийных танков. Артиллерийские и танковые командиры совместно устанавливают сигналы вызова и прекращения огня артиллерии.
5. При появлении на поле боя танков противника основную борьбу с ними ведёт артиллерия. Танки ведут бой с танками противника только в случае явного превосходства в силах и выгодного положения.
6. Наша авиация своими действиями расстреливает противотанковую оборону противника, воспрещает подход к полю боя его танков, прикрывает боевые порядки танковых частей от воздействия авиации противника, обеспечивает боевые действия танковых частей постоянной и непрерывной авиаразведкой.
7. Танковым экипажам атаку проводить на максимальных скоростях, подавлять интенсивным огнём с хода орудийные, миномётные, пулемётные расчёты и пехоту врага и умело маневрировать на поле боя, используя складки местности для выхода во фланг и тыл огневых средств и пехоты противника. Лобовые атаки танками не проводить.
8. Отдельные танковые полки и танковые бригады являются средством командующего армии и его распоряжением придаются стрелковым дивизиям как средство их усиления.
9. Отдельные полки танков прорыва, вооружённые тяжёлыми танками, придаются войскам как средство усиления для прорыва обороны противника в тесном взаимодействии с пехотой и артиллерией. По выполнении задачи прорыва укреплённой полосы тяжёлые танки сосредоточиваются в сборных районах в готовности к отражению контратак противника.
10. В оборонительном бою танковые полки и бригады самостоятельных участков для обороны не получают, а используются как средство нанесения контрударов по частям противника, прорвавшимся в глубину обороны. В отдельных случаях танки могут быть зарыты в землю в качестве неподвижных артиллерийских точек, засад или для использования вместо кочующих орудий.
11. Танковый корпус подчиняется командующему фронтом или армией и применяется на главном направлении в качестве эшелона развития успеха для разгрома и уничтожения пехоты противника.
В наступательной операции танковый корпус выполняет задачу по нанесению массированного удара с целью разобщения и окружения главной группировки войск противника и разгрома её совместными действиями с авиацией и наземными войсками фронта.
Корпус не должен ввязываться в танковые бои с танками противника, если нет явного превосходства над противником. В случае встречи с большими танковыми частями противника, корпус выделяет против танков противника противотанковую артиллерию и часть танков, пехота, в свою очередь, выдвигает свою противотанковую артиллерию, и корпус, заслонившись всеми этими средствами, обходит своими главными силами танки противника и бьёт по пехоте противника с целью оторвать её от танков противника и парализовать действия танков противника. Главная задача танкового корпуса — уничтожение пехоты противника.
12. В оборонительной операции фронта или армии танковые корпуса самостоятельных оборонительных участков не получают и используются как мощное средство контрудара из глубины и располагаются на стыках армий, вне воздействия артиллерийского огня противника (20–25 км).
13. Местность имеет решающее значение для выбора направления действий танкового корпуса. Полное использование ударной силы корпуса и его подвижности возможно на танкодоступной местности, поэтому разведка местности предстоящих действий корпуса должна быть организована всеми инстанциями от командования фронта, армии и ниже.
14. Во всех видах боя танкового корпуса решающим элементом является внезапность. Внезапность достигается маскировкой, скрытностью расположения и передвижения, использованием для маршей ночного времени и прикрытием сосредоточения с воздуха».
Как видим, в приказе детально изложен порядок организации взаимодействия танков с пехотой, артиллерией и авиацией, установлен порядок ввода корпусов в сражение и способы его обеспечения. Стоит обратить особое внимание на проходящий красной нитью через весь приказ тезис о том, что танки должны вести бой с пехотой противника, отдавая приоритет уничтожения вражеских танков артиллерии. В целом это соответствует немецкой концепции начального периода войны и совсем не соответствует нашей того же периода. Вспомним, тогда танк виделся советскому военному руководству неким универсальным средством, «на все руки мастером», способным на всё. Спустя год с небольшим ситуация существенно изменилась и советские танки могли успешно вести бой с немецкими «только в случае явного превосходства в силах и выгодного положения». В чём же причина такого изменения взглядов? В результате быстрых и весьма эффективных мер немцы уже к лету 1942 года добились резкого улучшения характеристик своих танков. Советские же танки остались практически такими же, какими были летом 1941 года и бороться с новыми модификациями Pz.III и Pz.IV на равных уже не могли. К слову сказать, за месяц до появления приказа № 325 на Восточном фронте появились первые «тигры», по сравнению с которыми все советские танки выглядели просто «мальчиками для битья»! Из реалий 1942 года советское военное руководство, слишком долго измерявшее силу танковых частей в трёхдюймовках, сделало в целом, правильные выводы.
