Барбара Мертц - Рим. Две тысячи лет истории
В церкви Святой Сабины есть еще одна мозаика. Она была создана около 1300 года и является весьма оригинальной, поскольку это единственная в Риме мозаика, украшающая гробницу. Гробница находится в полу нефа, и на ней изображен мрачного вида монах с руками, сложенными в форме креста. Это – Муньоз де Замора, генерал Доминиканского ордена. Папа Гонорий III (правивший с 1216 по 1227 год) отдал храм Святой Сабины ордену Святого Доминика в Риме, и он стал главной церковью этого ордена.
Другие следы первоначального убранства храма еще сохранились на стенах центрального нефа: полоса многоцветной мраморной мозаики, в которой красные и зеленые кусочки образуют простой узор. Надо признать, что в церкви сохранилась атмосфера V века. Если не обращать внимания на фрески в апсиде и на боковые часовни, которые были созданы в XVI–XVII веках, то эта церковь дает самое лучшее представление о том, как выглядели раннехристианские базилики Рима.
Мы хотели бы упомянуть еще об одной церкви, хотя бы ради того, чтобы получить письмо от того читателя, которому удастся прорваться внутрь нее – либо силой, либо уговорами. Храм Сан-Теодоро – один из самых живописных в Риме. Мы обнаружили его совершенно случайно, бродя в окрестностях Римского форума. Виа дель Форо Романо, отделяющая его от Капитолийского холма, в самом его южном конце делает резкий поворот на восток, а следующий поворот под прямым углом приводит на улицу ди Сан-Теодоро. Это весьма странная маленькая улочка, узкая, пыльная и сжатая с обеих сторон стенами. У основания Палатина в восточной ее части расположена церковь Сан-Теодоро – ее можно увидеть с императорского холма. Небольшая круглая площадь перед ней была создана Карло Фонтана в начале XVIII века, но она так хорошо подходит этой маленькой, круглой кирпичной церквушке, что создается впечатление, что они появились одновременно (вероятно, в VIII веке, точная дата сооружения храма не известна).
Пораженные красотой этого места, мы много раз проходили мимо Сан-Теодоро. Но всякий раз решетчатые ворота были неумолимо заперты; хуже того, во внутреннем дворике сушилось белье, весело хлопавшее на ветру, на фоне элегантных контуров пьяццетты Фонтана. Но самое плохое заключалось в том, что нигде не было видно ни души, да и спросить, когда же этот храм бывает открыт, было не у кого. Мы рекомендуем вам церковь Сан-Теодоро ради ее внешнего вида; но если вам повезет и вы обнаружите ворота открытыми, зайдите в нее с обворожительной улыбкой, опустив в карман руку. Планировка церкви весьма необычна (она круглая), и мозаика, в каком бы веке она ни была создана, очень древняя и достойна осмотра.
Мы не хотим, чтобы у читателя сложилось впечатление, будто все церкви Рима закрыты. Если вы обратитесь к таблице IV, то увидите, что десятки храмов открыты для посещения, и мы льстим себя надеждой, что среди тех, что указаны в нашем списке, нет ни одной, которую не стоило бы осмотреть – ради мозаики, подземных руин или ради чего-то другого. Однако многие из них утратили свой палеохристианский и средневековый облик из-за более поздних переделок. Церкви Сан-Джованни а Порта Латина и Сан-Джорджо ин Велабро сохранили свои красивые строгие интерьеры, напоминающие раннехристианский стиль, нам нравится также внешний вид этих храмов с их кирпичными портиками и средневековыми колокольнями. Сан-Стефано Ротондо – прекрасный образец редкого типа круглых церквей, ее совсем недавно отреставрировали. Есть еще церковь Санта-Аньезе фуори ле Мура, знаменитая своей галереей очень редкого типа – матронеей, где слушали службу женщины, и великолепной мозаикой. А побывав в Санта-Аньезе, которая располагается довольно далеко от центра города, на Виа Номентана, загляните заодно и в соседнюю церковь Санта-Констанца, бывшую когда-то мавзолеем. Рядом с ней находятся руины очень древней базилики, частью которой она когда-то была…
Мы могли бы еще долго говорить о средневековых храмах. Жаль, что у нас нет для этого места. Однако необходимо рассказать еще об одной церкви редкого и необычного для Рима типа. Это – единственная готическая церковь в городе.
Так написано во всех книгах. Мы использовали эту церковь, которая носит название Санта-Мария сопра Минерва, чтобы подразнить наших друзей, считавших себя большими специалистами в области истории искусства и архитектуры. Увидев этот храм, они тут же заявляли: «Это вовсе не готическая церковь». Следует признать, что на первый взгляд в ней действительно нет ничего готического – для тех, кто привык к готическим формам собора в Шартре или Монт-Сен-Мишель.
Санта-Мария сопра Минерва, как свидетельствует ее название, была построена, вероятно, на месте древнего храма, посвященного богине войны и мудрости. Сама церковь, по римским меркам, появилась довольно поздно, примерно в 1280 году. Потолок ее в наши дни сводчатый, но это не взмывающий ввысь серый свод обычной готической церкви. Своды выкрашены в голубую краску, на которой рассыпаны золотые звезды, полосы и некоторые другие изображения.
Ученые долго спорили, правомерно ли называть церковь Санта-Мария сопра Минерва готической. Все зависит от того, что подразумевается под словом «готический». Начнем с того, что сводчатого потолка нефа и боковых приделов, который мы видим сейчас, первоначально не существовало; крыша храма была плоской. В боковых приделах свод соорудили, вероятно, в XIV веке, а в центральном нефе – в XV. Всю церковь отреставрировали в XIX веке, очень сильно изменив ее облик. Однако в аркадах мы видим стрельчатые арки, а это, если верить мнению большинства специалистов, является главным признаком готического стиля[3].
Эти стрельчатые поперечные арки, по-видимому, появились вместе с самой церковью, и поэтому, несмотря на другие сомнительные особенности (такие, как квадратные ниши на центральном своде), Санта-Мария сопра Минерва считается готической церковью.
Нам нравится этот храм, но мы приходили в него вовсе не для того, чтобы найти подтверждение ее «готического» происхождения. Церковь очень интересна с исторической точки зрения. В ней находится скромная могила Фра Анджелико, флорентийского монаха, который писал очень нежных Мадонн и ангелов, а также статуя «Воскресший Христос», создание которой приписывали Микеланджело, но, вероятно, это лишь частично его работа. Слева от алтаря пятой часовни у правой стены стоит памятник Торквемаде, дяде известного испанского доминиканца, печально знаменитого Великого инквизитора церкви. И – по иронии судьбы – в этой же самой церкви мы видим место, на котором самая знаменитая жертва инквизиции была вынуждена на коленях отречься от своей «ереси». Крамольная идея, автор которой был бы обречен на пытки, не отрекись он от нее, заключалась в том, что Земля вращается вокруг Солнца. Этим еретиком был Галилей, в ту пору уже семидесятилетний старик, а отречение его произошло 21 июня 1633 года.
Мы готовы теперь выйти из «мрака» Средневековья на яркий солнечный свет Возрождения. Однако средневековая тьма освещалась светом римских церквей, сиянием золота на их мозаиках, величием их базилик. Долгие века, часто трагические и мрачные, могут очень многое показать туристам, которые обычно не замечают достижений Средневековья. Но, по нашему мнению, итог этой эпохе подвел в своих западающих в душу словах величайший поэт Италии, который на заре нового расцвета человеческого духа оплакивал ушедший Рим:
Приди, взгляни, как сетует твой Рим,
Вдова, в слезах зовущая супруга:
«Я Кесарем покинута моим»[4].
Глава 6
Рим эпохи Возрождения
«Латеран превращается в руины, а церковь, которая является матерью их всех (старая церковь Святого Петра) стоит без крыши и отдана на милость ветрам и дождям; святые жилища святого Петра и святого Павла разрушаются, и там, где когда-то стоял святой храм апостолов, теперь не видно ничего, кроме мусора и развалин, чьи бесформенные очертания способны исторгнуть слезу даже у человека с каменным сердцем».
Так писал Петрарка в святом 1350 году. В 1300 году Данте сокрушался о судьбе Рима, но через полвека ситуация почти не изменилась. Однако Петрарка не звал на помощь погибшего Цезаря; он возлагал все свои надежды на возвращение в Рим наместника святого Петра, который с удобствами обосновался в Авиньоне. Петрарка умолял пятерых пап, сменивших друг друга на этом посту, бежать из вавилонского плена, но только с воцарением шестого его просьбы были услышаны. Урбан V (правил с 1362 по 1370 год) вместе со своей свитой с большой неохотой отплыл из Марселя в Рим; как писал Гиббон, придворные вели себя так, «будто их продали в рабство или отправили в ссылку в землю сарацин». Такое отношение было совсем не удивительным, поскольку большинство кардиналов и священнослужителей, сопровождавших Урбана, были французами, которые считали, что в чужой земле их ждет гибель.
