Александр Андреев - Большой Сочи: история Кавказа
Английские и французские политические агенты с своей стороны не дремали и дипломатично науськивали местных аборигенов против России.
Проходили годы, а Побережье во многих местах только номинально считалось принадлежащий России, не зная ее власти и культурного влияния. Военная Черноморская береговая линия, предназначенная для охраны владений и интересов русских не была достаточно сильна и даже не была закончена по прошествии восьми лет после заключения Адрианопольского мира.
Император Николай I, посетивший Кавказ в 1837 году, обратил внимание на неоконченность Черноморской стратегической береговой линии и приказал, чтобы часть сил Кавказского корпуса была направлена для прочного занятия Черноморского берега с целью устройства укреплений и фортов в всех прибрежных пунктах, которые служили удобным пристанищем для иностранных судов и местами их торговли с горцами. Указано было о необходимости занятия пунктов к северу от Константиновского (Адлерского) мыса при устье реки Сочи, реки Туапсе и в других местах. «При этом надлежит истребить ближайшие аулы» – так гласил указ царя. В силу этого указа Кавказским военным штабом был представлен императору проэкт (который был потом и одобрен) военных действий на 1838 год по укреплению Черноморской береговой линии при помощи десанта одновременно с двух сторон – с севера и юга.
Со стороны севера назначен был десантный ряд под начальством генерала-лейтенанта Вельяминова. Действия же с юга, со стороны Абхазии, были предписаны отряду генерала– майора Симборского.
Проведение проэкта по закреплению Черноморской береговой линии и подготовительные действия по проведению его со стороны Абхазии начались раннею весной, а именно с апреля месяца года, как и было указано, под руководством Симборского.
Уже первого апреля 1838 года все регулярные войска, вверенные г.-м. Симборскому, прибыли на опорный пункт к крепости Сухум-Кале. В следующие два дня прибыли на Сухумский рейд к имевшимся уже судам линейные корабли – «Императрица Екатерина 2-я», «Иоан Златоуст» и «Чесьма».
В течение четвертого, пятого и шестого апреля войска занимались печением хлеба и сушкою сухарей. В эти же дни присоединились к отряду Имеретинская, Гурийская и Мингрельская милиции. У берегов Сухума стал на якорь пароход «Колхида».
Желая ознакомиться подробнее с рельефом морского берега, с расположением прибрежных черкесских аулов и наметить заранее определенный пункт для высадки и возведения укреплений г.-м. Симборский предпринял на пароходе Колхида рекогносцировочную поездку к северу от Константиновского (Адлерского) мыса, вместе с командующим десантною эскадрою контр-адмиралом Артюковым вдоль берега моря. Пароход проплавал двое суток у берегов Черного моря. Были собраны необходимые сведения о количестве населения, его подготовке к военным действиям и пр. Точно был определено место для высадки десанта, а именно у устья реки Сочи, на левом берегу ее. Выбор этот пал на устье реки Сочи вследствие многих причин: рельеф местности допускал эту высадку во-первых; во-вторых, долина реки Сочи представляла наиболее населенный и зажиточный в этом районе пункт, ведший бойкую торговлю с Турцией, следовательно, представлявший интерес с экономической стороны для будущего укрепления и поселка. Кроме того недалеко от устья реки Сочи находились владения и резиденция одного из знатных и влиятельнейших князей этого края Аубла Ахмета, покорив и склонив которого на свою сторону, можно было с большим успехом рассчитывать на более или менее мирные отношения с местным населением.
Все эти данные заставили г. м. Симборского сделать десантную высадку и укрепиться именно при устье реки Сочи. Но чтобы скрыть от горцев место действительной высадки десанта пароход прошел значительно севернее реки Сочи, делая ложные остановки напротив других урочищ, расположенных по берегу: Мамаи, Вардана, Обиша, Карипша и Пшага. Предпринятая хитрость, как казалось впоследствии, вполне оправдалась.
Восьмого апреля войска начали грузить свои тяжести и оканчивали изготовление сухарей, а девятого апреля прибыли из Одессы на сухумский рейд еще три зафрахтованных для десантного отряда купеческих корабля для одновременной переброски войска на сочинский берег. В этот день полки и команды окончили хлебопечение и сушку сухарей. К отряду присоединилась Абхазская милиция.
Десятого числа прибыло ожидаемое из Тамани сено для продовольствия лошадей и порционного скота, предназначенного для отряда как в дороге, так и по высадке на берег. Рассчитывать на продовольствие на месте нельзя было, зная привычку горцев: никогда не идти на сделки с неприятелем. К вечеру войска окончили нагрузку тяжестей. Все было готово за исключением посадки войск.
Весь день одиннадцатого апреля ушел на посадку на суда десантного отряда и, наконец, в двенадцать часов ночи, имея попутный ветер, эскадра снялась с якоря и двинулась по направлению к устью реки Сочи.
В состав десантного отряда, посаженного на суда, входили следующие войсковые части: два батальона Мингрельского егерского полка, три батальона Эриванского карабинерного полка, первая пионерная рота Кавказского саперного батальона, водно-горная батарея, а также Имеретинская, Абхазская, Гурийская и Мингрельская милиции.
Десантной эскадрою командовал контр-адмирал Артюков. Общее командование отрядом находилось под руководством ген. майора Симборского. Двенадцатого числа эскадра благополучно прибыла на высоту Константиновского мыса, но вследствие безветрия не могла двигаться дальше и вынуждена была здесь оставаться до следующего утра.
Рано утром тринадцатого апреля эскадра двинулась к месту назначения и в три часа по полудню находилась уже на высоте устья реки Соча – По (Сочи), где, выстроившись в боевой порядок грозно стала на якорь в 250 саженях от берега.
Первая часть десанта, посаженная на гребневые суда, по команде собралась в надлежащем боевом порядке за флагманским кораблем.
На берегу было заметно сильное волнение Многочисленные толпища черкесов, как конных так и пеших, заполняли все ближайшие к морю высоты и плоскости, предвидя недоброе. Все население, могущее носить оружие, было на ногах. Съезжались боевые черкесы из ближайших аулов. Женщины, старики и дети тревожно суетились возле саклей, вывозя свой домашний скарб и угоняя скот в горы.
В три с половиною часа по полудни был дан сигнал открыть с военных судов огонь по берегу усеянному завалами и занятому горцами, а в четыре часа первое отделение десантных войск было уже на берегу.
Устремясь на высоту, лежащую вправо от места высадки, где теперь находится маяк и расчищенная церковная площадь, войска заняли ее покатость и часть плоской вершины, невзирая на отчаянное сопротивление горцев, собравшихся в множестве на этом пункте.
Часть горцев, скрывавшаяся до тех пор в ущелье за теперешней Батарейкой и загнанная туда орудийной пальбой с эскадры, усиливалась с каждым мгновением.
Абхазская милиция, занявшая было гору близ самой кручи (возле маяка), падающей отвесной в сторону моря, была отброшена и спустилась обратно в долину. Третья карабинерная рота Мирельского егерского полка удерживалась еще на вершине горы и успела взвести туда под градом черкесских пуль одно горное орудие. Седьмая и восьмая егерские роты, составляя переднюю цепь, объединились правым флангом с ротою, занявшею гору. Подкрепленные Имеретинскою и Гурийскою милициями, под начальством Нижегородского драгунского полка капитана Плац-Бек Кокума, эти войска вели жаркую перестрелку с черкесами, засевшими по лесистому скату горы, составляющей почти прямой угол с вышеупомянутой горою. Левый фланг, обеспеченный рекою Сочи прикрывала девятая егерская рота.
Второй батальон Мингрельского егерского полка в этот момент успел только что выйти на берег и выстроиться в боевую колонну.
Видя опасное положение пехоты правого фланга, увлеченной чрезмерною пылкостью, г.-м. Симборский, находившийся уже на берегу, подкрепил ее немедленно двумя ротами второго батальона и взводом горной артиллерии, а вслед затем и остальными двумя. Меры этой было достаточно, чтобы стать твердою ногою на вершине горы (нынешней Батарейки) и занять большую половину разбросанного по ней аула Сочи и резиденцию самого князя Аубла-Ахмета, находящуюся на высшей точке горы. Вершина горы представала один из лучших стратегических пунктов на далекое расстояние во все стороны горизонта.
Между тем, невзирая на быстроту, с которой направленное подкрепление заняло вершину горы, третья карабинерная рота была оттеснена многочисленным и иступленным неприятелем, при чем горный единорог, ущемленный между деревьев, остался в руках черкесов.
Чтобы довершить занятие всей плоской поверхности горы и находящегося на ней селения, были посланы за предыдущими еще две роты Эриванского карабинерного полка при двух легких орудиях 3-й легкой батареи.
