Лариса Буракова - Почему у Грузии получилось
После презентации, где были сформулированы планы министерства, концепция разумного использования леса и методы согласования вопросов лесопользования, сотрудники FSC нам говорят: «Оказывается, вы – нормальные люди. До вашего приезда нам позвонили из Всемирного фонда дикой природы Грузии и сказали, что к нам собираются дикари из грузинского руководства, которые хотят весь лес вырубить, все разрушить».
Уже в Грузии прошла большая конференция с участием FSC и грузинских экологических НПО, которые, увидев поддержку планов министерства со стороны основателей стандарта, уже не решались высказываться против, – политический соперник был побежден.
Однако вторая часть реформы – повышение эффективности лесного хозяйства – из-за политической напряженности пока приостановлена.
«Лесная отрасль в Грузии служила “кормушкой”, давала большие деньги. Когда я только начал работать в министерстве, на Новый год из лесхозов привезли подарки, хорошие. Я подумал: ага, деньги-то у них есть!» – вспоминает Давид Чантладзе.
В лесном хозяйстве Грузии до реформы было занято более 3 тысяч человек, а их средняя зарплата равнялась 30 долларам. Нередко хозяйствам не хватало денег даже на оплату электроэнергии. Рассказывает Чантладзе:
И вот мы начали реформировать. Поначалу были сложности: когда страна начинает расти, у нее другие приоритеты – оборона, полиция, здравоохранение. В общем, экология не была на первом месте. Мы должны были оптимизировать то, что имели. И первоначально уволили абсолютно всех, потому что люди, которые работают в сфере более 20–25 лет, – у них в крови уже сидит, как «левые» деньги делать, – их так просто не исправишь.
По итогам тестирования и собеседования было отобрано 760 сотрудников, 95 процентов которых до этого в лесном хозяйстве не работали. В результате масштабного сокращения штата – более чем на 75 процентов – средняя зарплата сотрудников поднялась в 16 раз и достигла примерно 500 долларов. Зарплата лесника, например, выросла с 78 до 240 долларов, зарплата начальника управления – с 210 до 665 долларов. На одного лесника теперь приходится около 4 тысяч гектаров подконтрольной территории. В развитых странах этот участок доходит до 6 тысяч гектаров, так что штат можно было сократить и еще больше. Для работников лесхозов была разработана специальная форма, закуплены новые автомобили, лошади, GPS-навигаторы, рации, начался ремонт зданий. Всю инфраструктуру буквально создали заново. За попытки возврата к прошлому (чаще всего в виде взяточничества) следовало очень суровое наказание, чтобы остальным было неповадно. В результате система встала на ноги и эффективно заработала.
Лежава ВатоРодился 22 октября 1967 года в Тбилиси.
В 1990 году с отличием окончил факультет архитектуры Тбилисской академии искусств. В 1999 году получил диплом магистра инфраструктурного развития Штутгартского университета.
7 марта 2004 года назначен заместителем министра инфраструктуры и развития, с августа 2004 года (после объединения Министерства инфраструктуры и развития и Министерства экономики) – заместитель министра экономического развития. С января 2005 по ноябрь 2007 года – заместитель и главный советник государственного министра по координации реформ. С ноября 2007 по 2008 год – первый заместитель министра экономического развития. С 2008 года занимает должность руководителя группы советников премьер-министра Грузии.
Параллельно был создан новый орган – полиция охраны окружающей среды, – в функции которого входит как контроль самих лесхозов, так и предупреждение браконьерства, то есть добычи природных ресурсов (не только леса, но и полезных ископаемых) без лицензии.
Была сформирована структура двойного контроля: лесное хозяйство, например, должно следить за нелегальной порубкой, но, если полиция обнаружит браконьера, значит, лесхоз не справляется с работой. Эта система практически истребила браконьерство, объем которого оценивался в 110 миллионов долларов в год, – все лазейки были перекрыты. В частности, крестьянам, чтобы заготовить дрова на зиму, теперь требуется взять разрешение и заплатить 2 доллара за кубометр.
В Грузии даже появился такой анекдот: «Браконьер в лесу рубит дерево, вдруг по плечу его кто-то стучит. Он поворачивается и видит медведя. Выдыхает и говорит: “Уф, я уж думал, экологическая полиция!”»
Но, по словам Давида Чантладзе, неустойчивая политическая ситуация вынудила государство ослабить контроль:
Браконьеры устами оппозиции заявляли: «Как же так? Люди в селах не могут брать дрова из леса, они зимой от холода умрут!» Получалось, что мы должны были отказаться от части достижений. Неприятно, что из-за выходок оппозиции, из-за того, что браконьеры используют сельчан, мы были вынуждены закрывать глаза на мелкое браконьерство. Иначе это могло перерасти в социальную проблему.
Строительная реформаВ ежегодном рейтинге Легкости ведения бизнеса Всемирного банка вместо обобщенного показателя «Получение лицензий» с 2008 года используется показатель «Получение разрешений на строительство». Тем самым признается, что такие разрешения получить сложнее всего, поэтому они заслуживают отдельного внимания.
Отцом этой реформы часто называют заместителя министра экономики Вато Лежаву, возглавлявшего в Министерстве экономического развития группу, которая занималась строительными разрешениями и строительным законодательством. Переоценить его роль в этом процессе вряд ли возможно.
Несмотря на образование, полученное в Германии, где в градостроительстве преобладает государственный патернализм, Лежава, как и большинство грузинских реформаторов, пришел к либертарианским принципам не через книги, а через бизнес. Любой, кто занимался в Грузии строительством, неизбежно сталкивался с непробиваемой системой разрешений или согласований и повсеместной коррупцией. До строительной реформы, начавшейся в 2004 году, в Грузии существовала устойчивая тенденция ухода бизнеса в теневой сектор. В 2004 году из 484 строящихся в Тбилиси объектов только 207 имели разрешение[220].
Лежава не скрывает удовлетворения от сделанной работы:
Строительная реформа была одной из самых сложных, потому что строительство везде, включая развитые страны, – одна из самых коррумпированных сфер. Может быть, в реализации наших идей и есть какие-то сбои, но в основном в Грузии строительная сфера получилась одной из самых лучших в мире. И не только по показателям Всемирного банка[221]. Жаль, что по-грузински мало кто читает – думаю, многие могли бы взять наше строительное законодательство за основу своего.
Для того чтобы строительная реформа дала результат, надо, по образному выражению Лежавы, чтобы «все стороны кубика Рубика сложились одновременно». Этими сторонами стали три основных документа, на которых базируется строительное законодательство Грузии: закон «О лицензиях и разрешениях», постановление правительства «О сроках и условиях выдачи строительного разрешения» и закон «О градостроительстве».
Изначально реформа шла по пути максимального сокращения количества документов, необходимых для получения разрешения на строительство. Были оставлены только самые необходимые, доказывающие, что постройка не обвалится: то есть все, что касается безопасности людей и жесткости конструкции. Раньше деятельность лицензировалась по отдельным этапам строительства. Новый закон отменил все промежуточные лицензии и разрешения, как то: лицензии на строительную и архитектурную деятельность, разрешение от экологической инспекции Министерства окружающей среды. Больше не требуется получать технические условия от Грузводоканала, энергокомпаний, телекоммуникационной компании, Департамента пожарной охраны, согласовывать санитарно-гигиенические условия в санитарной инспекции. Всего отменили 21 процедуру. Лежава вспоминает:
После отмены строители еще месяцев шесть приходили и никак не могли в толк взять, как строить без лицензии. Даже спрашивали: «Вот те – получили, а мы – нет. Что, кончились лицензии?» Я отвечаю: «Ну нет их больше!» То есть чего, говорят, нет? Бумажек нет?!
Но дореформенный принцип трехступенчатого получения строительного разрешения сохранился. Первая ступень (выдача архитектурно-планировочного задания, АПЗ) занимает 30 дней со дня подачи заявления. Вторая (согласование дизайн-проекта) – 20 дней. И третья (само разрешение) – 10 дней. При этом в постановлении правительства представлен исчерпывающий перечень случаев, когда на строительство не требуется разрешения вовсе или его можно получить в упрощенном порядке – за один или два этапа. Так, разрешение не требуется на объекты объемом меньше 100 кубических метров, на заборы, бассейны, временные постройки. Упрощенная одноступенчатая процедура возможна для открытых автостоянок, спортивных площадок, рекламных щитов до 18 квадратных метров, а двухступенчатая – для посольств и представительств иностранных государств.
