Михаил Ботунов - Невидимое оружие ГРУ
Такие сложные операции, разумеется, успешно завершались не сами по себе. Это результат больших совместных усилий разных специалистов, и в том числе радистов. А они находились не только при Верховном штабе Югославской армии, но и в штабах соединений в Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины. В разное время наши разведчики-радисты работали в Италии, Албании, Греции, Румынии.
В отчете о работе авиабазы в Бари полковник С. Соколов 25 марта 1945 года написал: «Радиоузел со всеми поставленными задачами справился хорошо, обеспечив проведения всех операций. Нормальное проведение связи с корреспондентами проходило за счет чрезмерного перенапряжения сил радиооператоров и перегрузки аппаратуры, которые в среднем работали по 18 — 20 часов в сутки. Причем большая часть нагрузки падала на передачу. Радиооператоры укрывались в лесах и болотах, им постоянно мешали налеты немецкой авиации, мучили холод, голод, усталость. Нередко приходилось разворачивать связь, находясь во вражеском окружении».
В представлении к награждению разведчика-радиста Урванова подчеркивалось: «Не прекращал своей работы в любых условиях. Даже находясь в полном окружении противника, давал бесперебойную радиосвязь».
А бесперебойная связь нередко была нужна как воздух. Только на нее и приходилось надеяться. Поскольку даже наши отношения с союзниками-англичанами складывались не всегда гладко.
Чего стоила переброска Национального комитета Югославии с того же острова Вис на посадочную площадку Дивцы, что в семидесяти километрах от Белграда в октябре 1944 года.
За двое суток до планируемого полета наша авиабаза дала заявку штабу балканских воздушных сил союзников и одновременно запросила советскую военную миссию (радиостанция «Пурга») о возможности приема наших самолетов на остров Вис. Положительный ответ из миссии был получен. Казалось, все идет нормально. Но в день вылета советских самолетов штаб британских воздушных сил прислал сообщение: погода на острове Вис плохая, аэродром размок.
Вновь запросили нашу военную миссию. «Пурга» подтвердила свое прежнее сообщение. Начальник авиабазы Соколов уведомил англичан о вылете самолетов. Союзники вновь отказались их принять. Еще раз запросили генерала Корнеева: ответ снова положительный. И тогда полковник Соколов передал англичанам: «Самолеты уже вылетают и возвращаться не будут».
Вылет состоялся, задание выполнили. Но скольких сил и нервов стоило оно! Трое суток связь между базой в Бари и миссией практически не прерывалась. Ну а погода на острове Вис была просто прекрасной. К тому же взлетно-посадочная полоса имела металлическое покрытие.
Вот так порой помогали нам союзники. И не будь постоянного радиомоста, переброска югославов значительно осложнилась бы. Но, к счастью, связь оказалась надежной.
А тем временем война шла своим чередом. В октябре 1944-го освобождена столица Югославии — Белград. Сюда переехал Верховный штаб. В городе Панчиво, под Белградом, начал развертываться новый радиоузел «Альфа». «Пурга» впоследствии стала официальной радиостанцией советского посольства в Югославии.
Ловушка для «овода»
Разведывательно-диверсионная группа в тылу врага, по-существу, малая песчинка в пустыне войны. Ей трудно выполнить боевую задачу, но еще сложнее выжить. Потому жизнь разведгрупп в период Великой Отечественной войны была столь короткой.
Однако подвиг группы «Овин» — уникален. Срок ее пребывания в тылах врага и объем переданной развединформации — беспрецентны.
…В штабе 2-й Полевой армии ждали высокого гостя из ставки Гитлера. Его приезд не предвещал ничего хорошего. Почти год в тылах армий действовала советская разведгруппа. Судя по всему, она была малой по составу, мобильной и весьма дерзкой. Две радиостанции группы постоянно «висели» в эфире. Все усилия военной контрразведки обезвредить русских ни к чему не привели. Даже если операторам функабвера удавалось засечь место передачи, карательные подразделения всегда опаздывали. Командир русских разведчиков, как старый, хитрый лис, ускользал незамеченным, умело обходя расставленные капканы. И так продолжалось не месяц, не два. Почти год. Еще как-то можно было объяснить и понять трудности борьбы с «лисом», когда он действовал в непроходимых лесах Белоруссии, но с лета он на территории Польши, а теперь в Восточной Пруссии. Здесь вокруг уши. 14 дивизий резерва сосредоточил для решающего сражения фюрер. Казалось бы, где ни ступишь, всюду немецкий солдат. И тем не менее ненавистные уши работают, радиопеленгаторный дивизион завален шифрограммами русских. Но расшифровать пока не удалось ни единого знака.
Оберштурмбаннфюрер СС Шенкндорф, едва переступив порог штаба армии, вызвал к себе начальника контрразведки майора Шварценберга. Представителю ставки хотелось растоптать майора.
— Вы ленивы и неповоротливы, майор! — ревел эсэсовец.
— Да, но, господин оберштурмабаннфюрер, мы обескровлены, у нас не хватает людей… — пытался оправдаться майор.
— Молчать!. . У вас под носом работают русские радисты. А за спиной — польские партизаны.
Оберштурмбаннфюрер кричал, что русские сумели подслушать разговор Рузвельта и Черчилля, подключившись к трансатлантическому кабелю, а тут в самой Пруссии Шварценберг не в состоянии уничтожить две радиостанции.
Майор бледнел, сетовал на дерзость и профессионализм советских разведчиков. «Они как опытная щука, — лепетал начальник контрразведки, — всегда ускользают из наших сетей». Рядом с майором навытяжку стоял командир пеленгаторского дивизиона. Он лишь разводил руками: «Господин обрештурмбаннфюрер, у русских очень опытный радист, специалист экстра-класса. Работает на ключе искусно и стремительно. Мы не раз засекали сигналы русской радиостанции, но она постоянно ускользала и появлялась через сутки километрах в двадцати от прежнего места».
Оберштурмбаннфюрер и сам понимал, что им противостоят профессионалы высокого класса, но от этого было не легче. В ставке фюрера нервничали. Перед ним поставили задачу во что бы то ни стало уничтожить русскую разведгруппу, заставить замолчать их радиостанции.
– Карту! — потребовал Шенкендорф.
– Майор метнулся к сейфу, вытащил карту. Дрожащей рукой расправил на столе.
Оберштурмбаннфюрер склонился над картой. Сериц, Рыпин, Млава… Где-то в этом треугольнике действуют неуловимые русские разведчики. Кто они, эти «иваны» и их командир? Как назвал его майор, хитрый русский лис. Вот мы и приготовим для него нору. Черную нору.
…В предновогоднюю ночь 1943 года группа разведчиков перешла линию фронта у села Рудня, что в двадцати пяти верстах северо-восточнее белорусского городка Овруч.
Группой «Овин» руководил опытный разведчик майор Геннадий Братчиков («Овод»). Он ходил в глубокий тыл еще на Черниговщине. Геннадий Иванович закончил Ленинградское военное училище связи. Принимал участие в боях на Халхин-Голе, воевал под Сталинградом. В характеристике сказано: «Энергичен, настойчив. В среде разведчиков и партизан считается опытным, умным, бесстрашным, решительным организатором. Награжден орденом Красного Знамени…»
Училище связи в Ленинграде в 1939 году закончил и капитан Иван Чижов («Озон»). Уже на войне он стал первоклассным радистом, преподавал радиодело. Он не только виртуозно работал на станции, но и быстро шифровал.
Третьим участником группы был лейтенант Алексей Сульженко, он же «Барс», он же «лейтенант Борис».
Сульженко шел в головном дозоре вместе с разведчиком «Оленем» — Виктором Маро и «Гончаром» — Дмитрием Гочаровым. За ними двигались «Овод» с «Озоном» и еще одни радист, «Олекса» — Семен Мазур.
Разведгруппа прошла по тылам врага почти семьсот километров. В ту зиму в Полесье не замерзли болота и реки. Приходилось двигаться потаенными тропами следом за местными лесовиками, плыть на утлых лодках-душегубках, продираться сквозь трясины и заросли на лошадях.
И каждый день Центр получал радиограммы: координаты дислокации штабов, складов оружия и боевой техники, аэродромов. Шифровки сообщали о переброске живой силы по железным и шоссейным дорогам Волковыск–Барановичи, Брест–Барановичи.
В заключение Центра о работе группы «Овод» в лесах Белоруссии сказано: «За первые три месяца группа «Овод» передала по радио 157 ценных и очень ценных разведывательных донесений».
Весной 1944 года группа вышла в район Иванцевичи–Пружаны. Надо было подготовиться к новому переходу на Запад. Несмотря на вынужденную остановку, разведданные группе поставляли резидентуры, созданные «Оводом» в Ячмене, Пружанах и Слониме.
Между тем войска 1-го Белорусского фронта стремительно продвигались на Запад. А разведчики должны быть, как всегда, на двести–триста километров впереди своих войск.
