А. Велидов (редактор) - Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 1
На основании данных, добытых Муромской чрезвычайной комиссией и комиссией Владимирского губернского трибунала, мятежников по характеру их преступной деятельности и по степени участия, злой воли и ответственности надлежит разделить на четыре группы.
В первую группу необходимо выделить главных виновников преступления: инициаторов, зачинщиков, организаторов и распорядителей мятежа – бывших офицеров Николая Сахарова, Н. Григорьева, издавших приказы и стоявших во главе белогвардейского штаба, Симонова Владимира, вербовавшего белогвардейцев, Николая Петрова и Николая Гвоздева, вооружавших их, Алексея Жадина, казначея штаба, учителя Василия Рожкова, склонявшего учеников к вступлению в белую гвардию, Николая Карпинского-Гноринского, бывшего начальника пулеметной команды, Гальберга и бывшего офицера Пестрякова, командовавших посылаемыми белогвардейским штабом отрядами для порчи железнодорожного полотна и в бой с рабочими, выступившими на защиту Советской власти; сюда же входят начальствующие лица белогвардейцев Николай Коняхин, Борис Дубницкий, Георгий Кравченко, бывший офицер Мителев, Алексей Мяздриков,
Петр Дергунов, Алексей Деев, Павел Страхов, Борис Способин, Алексей Макаров, Виктор Крыловский, Григорий Поликарпов, Николай Лебедев, Константин Пестряков, Всеволод Робустов, Константин Лебедев, Карпов Григорий. В эту же группу следует отнести приступивших первыми к мятежу советских военнослужащих и инструкторов караульной роты бывших офицеров, предательски ворвавшихся во главе банды белых ночью в помещение караульной роты, открывших огонь, которым было ранено четыре красноармейца (один из них смертельно) и захвативших оружие, использованное затем при занятии других учреждений города. Это, по показанию свидетелей Дашкова и Занозина, – бывшие офицеры Василий Генисаретский, Николай Завулонов (он же был начальником конвоя при арестовываемых), Зимоглядов, Блескунов и Борис Русаков. Участие всех лиц в мятеже с полным сознанием его последствий вполне и с точностью установлено как данными дела, так и тем обстоятельством, что большинство из них, сознавая тяжелую ответственность перед народом, скрылись и остались не разысканными; это – Николай Сахаров, Николай Григорьев, Алексей Жадин, Василий Рожков, Петр Добролюбов, Зимоглядов, Николай Петров, Николай Гвоздев, Алексей Мяздриков, Борис Русаков, Константин Лебедев, Николай Гайкович, Вениамин Моисеев, Сергей Орлов, бывший капитан Зотов, Николай Фадеев. Четырнадцать человек расстреляно по постановлению ВЧК и то в схватке с рабочими; это – Павел Страхов, Борис Способин, Владимир Симонов, Георгий Кравченко, Всеволод Робустов, Гирш Перкус, Николай Лебедев, Анатолий Леман, Николай Завулонов, Антон Жадин, Борис Дубницкий, Василий Генисаретский, Александр Архипов и Алексей Захаров; находящийся на свободе Гальберг проживает, по сведениям, в Москве.
Преступление этих лиц является тем более тяжелым, что большинство, как бывшие офицеры, являются людьми образованными, а следовательно, мыслящими и вполне сознательными, к тому же некоторые из них состояли на советской службе.
Ко второй группе, по заключению комиссии, относятся все те лица, принимающие активное участие в мятеже. Эти лица зарегистрировались в белогвардейском штабе и, вооружившись, исполняли различные поручения и приказания командного состава белогвардейцев, причем одних видели разъезжавшими с оружием на автомобиле и выполнявшими различные поручения белогвардейского штаба. Это Гундобин (скрылся), Сергей Белонин, Иван Ямщиков, Абрам Эпельбаум (скрылся), Николай Плескачев (скрылся), Иван Филиппов, Николай и Аркадий Рудаковы, Гладков, Сергей Сухарьков, Борис Бородулин, Вениамин Моисеев, Иван и Михаил Тагуновы (ездили на станцию Навашино с пулеметом), Константин Барсуков, почтовый чиновник Иван Квасов,
Дмитрий Балашов (участвовал в захвате почты), мясники Горшуновы (они же склоняли к вступлению в белую гвардию), Александр Новоселов. Другие арестовывали советских служащих: Николай Сажин (скрылся), Петелин-Шелудяков, Николай Гайкович, Алексей Захаров, Суздальцов, Ратков, Михаил Гайкович, Василий Ершов. Третьи стояли на постах, неся караульную службу: Николай Зворыкин, Кольчугин Василий, реалист сын священника Федор Добровольский (стоял у орудия), Федор Филиппов, Иван Барсуков, Михаил Булычев (был патрулем), Николай Галанин, Николай Яковлев. Наконец, остальные, находясь в составе отдельных отрядов, разрушали железнодорожный путь, разбирали рельсы и шпалы, дабы воспрепятствовать подвозу советских войск, и принимали участие в бою с выступившими на защиту Советской власти рабочими и красноармейцами. Это были послушник Владимир Алексинский, студент ветеринарного института Николай Новиков, сын сторожа Иван Зайцев, реалист Робустов, сын слесаря Михаил Тагунов, реалист Борис Новоселов, реалист Александр Рождественский, Михаил Галанин, Николай Ивановский, Петр Перлов, Николай Машков, Константин Булгаков, Владимир Розанов, Сергей Филиппов, Александр Благонравов. Все эти лица действовали сообща и по одному плану с главными виновниками мятежа, и, какова бы ни была их роль и объем личной деятельности каждого из них, они поведением своим обнаружили вполне определенный умысел – низвергнуть Советскую власть, и этот умысел не встретил у них морального противовеса и был осуществлен.
В третью группу входят все вооруженные участники мятежа, хотя и зарегистрировавшиеся в белогвардейском штабе и получившие оружие, но не принявшие участия в боевых действиях против Советской власти (не выполнявшие никаких поручений командного состава белых). Их видели главным образом в белогвардейском штабе с белыми повязками на рукавах, вооруженных револьверами и винтовками. Это Михаил Кряков, Александр Айнов, Сергей Александров, Георгий и Николай Левитские, Николай, Василий и Тихон Григорины-Григорьевы, Смольянинов, Василий, Николай и Евгений Зворыкины, Василий Корышов, Бронислав Юрковский, Алексей Корабельников, Николай Алякринский, Сергей Орлов, Сергей Меркутов, Степан Гладков, Александр Золо-тарский, Владимир Самарин, Николай Киселев, Константин Суздальцев, Василий Фомин, Борис Нехорошее, Василий Ершов, Петр Константинов, Николай Васильев, Михаил Короткое, Иван Масютин, Николай Гладков, Николай Зубов, Петр Бандин, Иван Шишко, Николай Яковлев, Юрий Бычков, Петр Перлов, Пантелеймон Первое, Петр Форсов, Матвей Горшунов и Андрей Зыбин.
Факт регистрации этих лиц и вооружения характеризует сам по себе высшую степень их преступной решимости и угрозу перейти к кровопролитию, а потому они нуждаются в достаточном карательном воздействии, хотя и в меньшей степени, чем участники первых групп. Комиссия считает необходимым отметить ряд участников из двух последних групп, кои действовали отчасти под давлением и принуждением захватчиков, отчасти будучи введены ими в заблуждение, по неразумию и легкомыслию, ввиду своей молодости или невежественности. Это Николай Гайкович, Владимир Гапонов (скрылся), Николай Новиков, Иван Зайцев, Михаил Тагунов, Борис Новоселов, Алекс. Рождественский, Александр Галанин и реалист Кольчугин. Лица не вполне сознавали преступность своего поведения и не предвидели его результата, находясь, однако, в таких обстоятельствах, могли, а как получившие образование, и должны были его предвидеть. Большинство их при возложении на них белыми ответственных поручений добровольно уклонялись и отступали от дальнейших действий и, оставив всякое преступное намерение, расходились, побросав оружие. Все эти лица также нуждаются, по мнению комиссии, в карательном воздействии с целью внушить им мысль в будущем внимательно следить за собой и за своими поступками, давая отчет о своих действиях, быть более осмотрительными и внимательными и не поддаваться на хитрую удочку врагов Советской власти. Нравственный облик таких участников и мотив их деятельности ясно вырисовывается из объяснений Кольчугина, который, узнав о перевороте, «почувствовал какой-то подъем духа», что часто случается с молодежью при всяких переменах, выскочил на улицу из любопытства, бежал туда, куда бежали другие, и делал то, что делали другие (даже стоял часовым), но когда увидел, что его хотят послать в бой с рабочими, то понял преступность своих действий, ушел к себе домой и более участия в мятеже не принимал. Комиссия находит необходимым считать таких лиц участниками в мятеже по неосторожности.
Наконец, в четвертую группу привлеченных по этому делу к ответственности следует отнести пособников при выступлении белых; такие лица, не приняв прямого участия в самом мятеже, заведомо оказали какую-либо помощь белогвардейцам. В эту группу входят епископ Митрофан, переславший руководителю Сахарову с монахом Алексинским посылку с деньгами, купец Николай Яковлев, кормивший даром белогвардейцев колбасой, Александр Яковлев, Алексей Мазуров, Иван Сыромятников и Андрей Зыбин. К этой же группе комиссия причисляет лиц, хотя и не оказавших помощи белогвардейцам, но в знак признания их власти либо надевших белые повязки, либо иными поступками, например руганью и угрозами, обращенными к сторонникам Советской власти, удостоверивших свою полную солидарность с захватчиками и, следовательно, настроение, опасное для советского прав, порядка. Это Петр Добролюбов, Николай Гундобин, Аркадий Самойлов, Петр Синицын Сергей Никитин, Галкин, Башкиров и Федор Веревушкин (надел погоны вольноопределяющегося). Большинство опрошенных из всех привлекаемых к ответственности мятежников уличаются своими собственными объяснениями, показаниями других лиц и данными дела.
